Денис Давыдов - Стихи и проза
1834
«О, кто, скажи ты мне, кто ты…»
О, кто, скажи ты мне, кто ты,Виновница моей мучительной мечты?Скажи мне, кто же ты? — Мой ангел ли хранительИль злобный гений-разрушительВсех радостей моих? — Не знаю, но я твой!Ты смяла на главе венок мой боевой,Ты из души моей изгнала жажду славыИ грезы гордые, и думы величавы.Я не хочу войны, я разлюбил войну, —Я в мыслях, я в душе храню тебя одну.Ты сердцу моему нужна для трепетанья,Как свет очам моим, как воздух для дыханья.Ах! чтоб без трепета, без ропота терпетьРазгневанной судьбы и гро́зы и волненья,Мне надо на тебя глядеть, всегда глядеть,Глядеть без устали, как на звезду спасенья!Уходишь ты — и за тобою вследСтремится мысль, душа несется,И стынет кровь, и жизни нет!..Но только что во мне твой шорох отзовется,Я жизни чувствую прилив, я вижу свет,И возвращается душа, и сердце бьется!..
1834
«Я вас люблю так, как любить вас должно…»
Я вас люблю так, как любить вас до́лжно:Наперекор судьбы и сплетней городских,Наперекор, быть может, вас самих,Томящих жизнь мою жестоко и безбожно.Я вас люблю не оттого, что выПрекрасней всех, что стан ваш негой дышит,Уста роскошствуют и взор Востоком пышет,Что вы — поэзия от ног до головы!Я вас люблю без страха, опасеньяНи неба, ни земли, ни Пензы, ни Москвы, — Я мог бы вас любить глухим, лишенным зренья.Я вас люблю затем, что это — вы!На право вас любить не прибегу к пашпо́ртуИссохших завистью жеманниц отставных:Давно с почтением я умоляю ихНе заниматься мной и убираться к черту!
1834
На голос русской песни
Я люблю тебя, без ума люблю!О тебе одной думы думаю,При тебе одной сердце чувствую,Моя милая, моя душечка.
Ты взгляни, молю, на тоску моюИ улыбкою, взглядом ласковымУспокой меня, беспокойного,Осчастливь меня, несчастливого.
Если жребий мой умереть тоскойЯ умру, любовь проклинаючи,Но и в смертный час воздыхаючиО тебе, мой друг, моя душечка!
1834
После разлуки
Когда я повстречал красавицу мою,Которую любил, которую люблю,Чьей власти избежать я льстил себя обманом,Я обомлел! Так, случаем нежданным,Гуляющий на воле удалец —Встречается солдат-беглецС своим безбожным капитаном.
1834
И моя звездочка
Море воет, море стонет,И во мраке, одинок,Поглощен волною, тонетМой заносчивый челнок.
Но, счастливец, пред собоюВижу звездочку мою —И покоен я душою,И беспечно я пою:
«Молодая, золотаяПредвещательница дня,При тебе беда земнаяНедоступна до меня.
Но сокрой за бурной мглоюТы сияние свое —И сокроется с тобоюПровидение мое!»
1834
25 октября
Я не ропщу. Я вознесен судьбоюПревыше всех! — Я счастлив, я любим!Приветливость даруется тобоюСоперникам моим…Но теплота души, но всё, что так люблю яС тобой наедине…Но девственность живого поцелуя…Не им, а мне!
1834
Челобитная{12}
Башилову
В дни былые сорванец,Весельчак и веселитель,А теперь Москвы строитель,И сенатор, и делец,О мой давний покровитель,Сохрани меня, отец,От соседства шумной тучиПолицейской саранчи,И торчащей каланчи,И пожарных труб и крючий.То есть, попросту сказать:Помоги в казну продатьЗа сто тысяч дом богатый,Величавые палаты,Мой пречистенский дворец.Тесен он для партизана:Сотоварищ урагана,Я люблю, казак-боец,Дом без окон, без крылец,Без дверей и стен кирпичных,Дом разгулов безграничныхИ налетов удалых,Где могу гостей моихПринимать картечью в ухо,Пулей в лоб иль пикой в брюхо.Друг, вот истинный мой дом!Он везде, — но скучно в нем:Нет гостей для угощенья.Подожду… а ты покаВникни в просьбу казакаИ уважь его моленье.
1836
Современная песня
Был век бурный, дивный век,Громкий, величавый;Был огромный человек,Расточитель славы.
То был век богатырей!Но смешались шашки,И полезли из щелейМошки да букашки.
Всякий маменькин сынок,Всякий обирала,Модных бредней дурачок,Корчит либерала.
Деспотизма сопостат,Равенства оратор, —Вздулся, слеп и бородат,Гордый регистратор.
Томы Тьера и Рабо́Он на память знаетИ, как ярый Мирабо,Вольность прославляет.
А глядишь: наш МирабоСтарого ГаврилоЗа измятое жабоХлещет в ус да в рыло.
А глядишь: наш Лафает,Брут или ФабрицийМужиков под пресс кладетВместе с свекловицей.
Фраз журнальных лексикон,Прапорщик в отставке,Для него Наполеон —Вроде бородавки.
Для него славнее бойКарбонаров бледных,Чем когда наш шар земнойОт громов победных
Колыхался и дрожал,И народ, в смятенье,Ниц упавши, ожидалМира разрушенье.
Что ж? — Быть может, наш геройУтомил свой генийИ заботой боевой,И огнем сражений?..
Нет, он в битвах не бывалШаркал по гостинымИ по плацу выступалШагом журавлиным.
Что ж? — Быть может, он богатСчастьем семьянина,Заменя блистанье латТогой гражданина?..
Нет, нахально подбочась,Он по дачам рыщетИ в театрах, развалясь,Всё шипит да свищет.
Что ж? — Быть может, старины Он бежал приманок?Звезды, ленты и чиныПре́зрел спозаранок?
Нет, мудрец не разрывалС честолюбьем дружбыИ теперь бы крестик взял…Только чтоб без службы.
Вот гостиная в лучах:Свечи да кенкеты,На столе и на софахКипами газеты;
И превыспренний конгрессДвух графинь оглохшихИ двух жалких баронесс,Чопорных и тощих;
Всё исчадие греха,Страстное новинкой;Заговорщица-блохаС мухой-якобинкой;
И козявка-егоза —Девка пожилая,И рябая стрекоза —Сплетня записная;
И в очках сухой паук —Длинный лазарони,И в очках плюгавый жук —Разноситель вони;
И комар, студент хромой,В кучерской прическе,И сверчок, крикун ночной,Друг Крылова Моськи;
И мурашка-филантроп,И червяк голодный,И Филипп Филиппыч-клоп{13},Муж… женоподобный,—
Все вокруг стола — и скокВ кипеть совещаньяУтопист, идеоло́г,Президент собранья,
Старых барынь духовни́к,Маленький аббатик{14},Что в гостиных бить привыкВ маленький набатик.
Все кричат ему приветС аханьем и писком,А он важно им в ответ:Dominus vobiscum![7]
И раздолье языкам!И уж тут не шутка!И народам и царям —Всем приходит жутко!
Всё, что есть, — всё в пыль и прах!Всё, что процветает, —С корнем вон! — АреопагТак определяет,
И жужжит он, полн грозой,Царства низвергая…А Россия — боже мой! —Таска… да какая!
И весь размежеван светБез войны и драки!И России уже нет,И в Москве поляки!
Но назло врагам онаВсё живет и дышит,И могуча, и грозна,И здоровьем пышет.
Насекомых болтовниВнятнием не тешит,Да и место, где они,Даже не почешет.
А когда во время снаМоль иль таракашкаЗаползет ей в нос, — онаЧхнет — и вон букашка!
1836
