Иван Бунин - Стихотворения

В лесу, в горе, родник, живой и звонкий…

В лесу, в горе, родник, живой и звонкий,Над родником старинный голубецС лубочной почерневшею иконкой,А в роднике березовый корец.

Я не люблю, о Русь, твоей несмелойТысячелетней, рабской нищеты.Но этот крест, но этот ковшик белый…Смиренные, родимые черты!

СЫН ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ: АПОКАЛИПСИС, I

Я, Иоанн, ваш брат и соучастникВ скорбях и царстве Господа, был изгнанНа Патмос за свидетельство Христа.

Я осенен был духом в днень воскресныйИ слышал над собою как бы трубныйМогучий глас: «Я Альфа и Омега».

Я обратился, дабы видеть очиТого, кто говорит, и обратившись,Я видел семь светильников златых.

И посреди их пламенников — мужа,Подиром облеченного по стануИ в поясе из золота — по персям.

Его глава и волосы сияли,Как горный снег, как белая ярина,И точно пламень огненный — глаза.

Стопы его — халколиван горящий,Как будто раскаленные в горниле,И глас его был шумом многих вод.

Семь звезд в его деснице, меч струилсяИз уст его, и лик его — как солнце,Блистающее в славе сил своих.

И, увидав, я пал пред ним, как мертвый.

СОН

Из книги пророка Даниила

Царь! Вот твой сон: блистал перед тобоюСреди долин огромный истукан,Поправший землю глиняной стопою.

Червонный лик был истукану дан,Из серебра имел он грудь и длани,Из меди — бедра мощные и стан.

Но пробил час, назначенный заране, —И сорвался в долину сам собойТяжелый камень с дальней горной грани.

Царь! Пробил час, назначенный судьбой:Тот камень пал, смешав металлы с глиной,И поднял прах, как пыль над молотьбой.

Бог сокрушил металла блеск в единыйИ краткий миг: развеял без следа,А камень стал великою вершиной.

Он овладел вселенной. Навсегда.

БАБА-ЯГА

Гулкий шум в лесу нагоняет сон —К ночи на море пал сырой туман.Окружен со всех с четырех сторонТемной осенью островок Буян.А еще темней — мой холодный сруб,Где ни вздуть огня, ни топить не смей.А в окно глядит только бурый дуб,Под которым смерть закопал Кощей.Я состарилась, изболелась вся —Десять сот годов берегу ларец.Будь огонь в светце — я б погрелася,Будь дрова в печи — похлебала щец.Да огонь — в морях мореходу весть,Да на сотню верст слышен дым от лык…Черт тебе велел к черту в слуги лезть,Дура старая, неразумный шлык!

ЧУЖАЯ

Ты чужая, но любишь,Любишь только меня.Ты меня не забудешьДо последнего дня.

Ты покорно и скромноШла за ним от венца.Но лицо ты склонила —Он не видел лица.

Ты с ним женщиной стала,Но не девушка ль ты?Сколько в каждом движеньеПростоты, красоты!

Будут снова измены…Но один только разТак застенчиво светитНежность любящих глаз.

Ты и скрыть не умеешь,Что ему ты чужда…Ты меня не забудешьНикогда, никогда!

КАМЕННАЯ БАБА

От зноя травы сухи и мертвы.Степь — без границ, но даль синеет слабо.Вот остов лошадиной головы.Вот снова — Каменная Баба.

Как сонны эти плоские черты!Как первобытно-грубо это тело!Но я стою, боюсь тебя… А тыМне улыбаешься несмело.

О дикое исчадье древней тьмы!Не ты ль когда-то было громовержцем?— Не Бог, не Бог нас создал. Это мыБогов творили рабским сердцем.

ПЕСНЯ

Я — простая девка на баштане,Он — рыбак, веселый человек.Тонет белый парус на Лимане,Много видел он морей и рек.

Говорят, гречанки на БосфореХороши… А я черна, худа.Утопает белый парус в море —Может, не вернется никогда!

Буду ждать в погоду, в непогоду…Не дождусь — с баштана разочтусь,Выйду к морю, брошу перстень в водуИ косою черной удавлюсь.

ПУГАЛО

На задворках, за ригамиБогатых мужиков,Стоит оно, родимое,Одиннадцать веков.

Под шапкою лохматою —Дубинка-голова.Крестом по ветру треплютсяПустые рукава.

Старновкой — чистым золотом!—Набит его чекмень,На зависть на великуюСоседних деревень…

Он, огород-то, выпахан,—Уж есть и лебеда,И глинка означается,—Да это не беда!

Не много дел и пугалу…Да разве огородТакое уж сокровище?—Пугался бы народ!

Леса в жемчужном инее…

Леса в жемчужном инее. Морозно.Поет из телеграфного столбаТо весело, то жалобно, то грозноЗвенящим гулом темная судьба.

Молчит и внемлет белая долина.И все победней ярче и пышнейГорит, дрожит и блещет хвост павлинаСтоцветными алмазами над ней.

РЫБАЛКА

Вода за холодные серые дни в октябреНа отмелях спала — прозрачная стала и чистая.В песке обнаженном оттиснулась лапка лучистая:Рыбалка сидела на утренней ранней заре.

В болоте лесном, под высоким коричневым шпажником,Где цепкая тина с листвою купав сплетена,Все лето жила, тосковала о дружке она,О дружке, убитой заезжим охотником-бражником.

Зарею она улетела за дальний Дунай —И горе забудет. Но жизнь дорожит и рыбалкою:Ей надо помучить кого-нибудь песенкой жалкою —И Груня жалкует, поет… Вспоминай, вспоминай!

Шла сиротка пыльной дорогой…

Шла сиротка пыльной дорогой,На степи боялась заблудиться.Встретился прохожий, глянул строго,К мачехе велел ей воротиться.

Долгими лугами шла сиротка,Плакала, боялась темной ночи.Повстречался ангел, глянул кроткоИ потупил ангельские очи.

По пригоркам шла сиротка, сталаПодниматься тропочкой неровной.Встретился Господь у перевала,Глянул милосердно и любовно.

«Не трудись, — сказал Он, не разбудишьматери в ее могиле тесной:Ты Моей, сиротка, дочкой будешь», —И увел сиротку в рай небесный.

КОШКА

Кошка в крапиве за домом жила.Дом обветшалый молчал, как могила.Кошка в него по ночам приходилаИ замирала напротив стола.

Стол обращен к образам — позабыли,Стол как стоял, так остался. В углуКаплями воск затвердел на полу —Это горевшие свечи оплыли.

Помнишь? Лежит старичок-холостяк:Кротко закрыты ресницы — и кроткоВ черненький галстук воткнулась бородка.Свечи пылают, дрожит нависающий мрак…

Темен теперь этот дом по ночам.Кошка приходит и светит глазами.Угол мерцает во тьме образами.Ветер шумит по печам.

ХРАМ СОЛНЦА

Шесть золотистых мраморных колонн,Безбрежная зеленая долина,Ливан в снегу и неба синий склон.

Я видел Нил и Сфинкса-исполина,Я видел пирамиды: ты сильней,Прекрасней, допотопная руина!

Там глыбы желто-пепельных камней,Забытые могилы в океанеНагих песков. Здесь радость юных дней.

Патриархально-царственные ткани —Снегов и скал продольные ряды —Лежат, как пестрый талес на Ливане.

Под ним луга, зеленые садыИ сладостный, как горная прохлада,Шум быстрой малахитовой воды.

Под ним стоянка первого номада.И пусть она забвенна и пуста:Бессмертным солнцем светит колоннада.

В блаженный мир ведут ее врата.

С КОРАБЛЯ