Ушла в себя и не вернулась - Александра Александровна Щукина

Александра Щукина

Ушла в себя и не вернулась

***

я отвоюю

себя у тебя.

без чувств буду справляться и думать одна,

как в следующий раз поступать,

чтобы не было больше обидно

и не достигнуть дна.

мне грустно бывает порою,

и хочется быть рядом с тобою,

но это, поверьте, происходит невольно.

не любовь и даже не чувство иное,

просто иногда хочется

рядом с собой

человека родного.

***

замечаю -

так странно, но в последнее время

меняюсь ролями,

как будто не я, а кто-то другой

за меня вяжет петли жизни такой.

туса за тусой, движок постоянно включен,

все мысли в потоке, а чувства на взводе,

помогите, мне нужен конвой.

легкость объятий познали мы быстро,

только наверное, это обычно,

для тебя и меня — не эксклюзивно.

чего мы хотели, когда говорили,

что чувства обоих нас победили?

разве серьезно в ночи говоря,

на что-то надеяться можно с утра?

утром другое, не тайна уже,

хочется в мире подольше пустыни

темной и звездой,

такой, чтоб всегда,

когда ты так искренен и зайдёшь далеко,

а утром не вспомнишь,

ведь это

даже не было сном.

21 век.

мысли про любовь,

но это не серьезно,

ведь не нужно помнить,

что за чем идёт.

21 век — и мысли не о том.

21 век — мы рвемся за окно своих возможностей, желаний,

дабы хоть чуть-чуть дать оправданий

грешному духу и телу, терзаемым

страстями ангелов падших.

расширяя горизонты сознаний своих,

мы забываемся, чьих мы созданий бываем слабы.

все это грустно, все это больно,

но разве не можем мы справиться с тем,

чтоб спасать не только себя,

но того-то, кого так хочется удержать?

люди покорны и люди глупы.

по стенкам сознания они расползлись,

не зная ответ, а поиск так сложен,

оставим как есть, и не будет дороже.

война за войной в душах идет,

разве есть мир, где она зацветет

и доброе людям просто так принесет?

страдаю, я просто страдаю,

от себя, от других, от чувства вины,

как будто для этого мы рождены.

невольно смиряю порывы неверные,

но не хочется просто быть мягкотелым.

а вообще, все это покажется вам полным бредом,

но как часто готовы вы быть просто смелым?

***

много мысли,

много пыли,

много дыма, ты же помнишь, как мы кутили?

так что же, вспоминать былое,

с грустью или со страданием?

ты обернулся снова — разочарованием.

дышать как будто стало легче,

но все же взгляд твой

меня так лечит,

но долбит сердце и калечит.

в тебе нуждаюсь я?

о Богу насмех, нет, конечно.

я лишь нуждаюсь в центре боли,

наносишь раны, новыми обоймами

стреляешь вовремя

жестокою любовью.

хочу я видеть твое сердце,

хоть на секунду разглядеть

святое что-то,

но увы, мне надо бы, к слову, все-таки прозреть.

возможно, даже повзрослеть.

***

я закрываюсь поверхностно другими людьми,

чтобы перестать испытывать боль.

я зарываюсь в страданиях в сны,

чтобы перестать испытывать боль.

я ухожу перед тобою в себя,

чтобы знать, пойдешь ли со мной.

я закрываюсь во тьме от других,

чтобы перестать испытывать боль.

так пьяняще манила юность отрадная,

без преграды отчаянная.

все равно на всё было, а теперь:

грусть-тоска,

хоть на то и нету причины.

я сломалась,

пока игралась с другими людьми.

заводная игрушка, от которой утеряны где-то ключи.

только у нее, у игрушки, вещичка осталась одна,

маленькая и невидимая,

зовется — душа.

так что ж, закрываюсь в квартире в ночи,

чтобы не видеть тебя и себя,

закрываюсь,

чтобы поверить, что мы не изменимся ни сейчас,

ни-ког-да.

дурацкая роль и дешевый сценарий,

затянувшийся акт, непрощенный герой.

занавес падает, я постаралась,

чтобы в очередной раз не чувствовать боли.

***

я сижу в темноте, я сломала душу.

я живу во тьме, но могло быть и хуже.

страхи, страдания — сам себе вольнодумец,

разве можно грустить, когда солнце восходит?

сон точно лечит, хочется силы,

чтобы душа возлетела и себя полюбила.

можно собраться, во всем разобраться,

отпуская понятия и все преграды.

стоит расслабиться, стоит забыться,

дальше точно получится

на свой путь возвратиться.

всё будет отлично, ты будешь в отраде

жить и творить, кого-то любить,

надеяться, верить и ждать до конца,

что ты возродишься как феникс из сна,

из пепла всех мыслей, которые были

и которые тебя, наконец, отпустили.

мне хочется ощущать себя нужной,

чувственной и любимой.

но грустью сердечко мое надолго сдавило,

не знаю, что делать,

о чем говорить.

как будто бы сложно в этом мире любить.

взираю на небо, чернее небес,

а синие волны похожи на тьму.

но что я люблю?

кого я смогу забрать за собою

в любую беду,

чтоб спасать или все же

спасенной самою быть?

***

ты смотришь в бездну, хочешь прыгнуть,

и это разве не есть боль,

которую пытаешься ты скрыть

за маской думы и

покой ты ищешь, чтобы

дышать легко,

но для тебя есть путь другой.

опять же бездна темноты, обладающей той властью,

способной управлять стихией,

так вдохновляет на стихи,

не о любви, увы, не в этот раз,

но в покорении вершины,

что недоступна никогда.

ты смотришь в бездну,

а она в ответ.

ждет от тебя твой силуэт:

один нырок и вот свобода

новообретенная.

так будь свободен через боль,

сквозь раны проходящие и страстные,

которые так давят на грудину,

властные, дающие порой прийти в себя.

но приходя в себя, ты так же быстро возвращайся на мутные

свои борта у корабля.

***

смеяться можно громко,

но плакать только тихо, изнутри,

изглатывая боли все свои.

смеяться можно долго и умело,

ведь лишь за это люди и ценили

меня.

но лишь одна частичка от меня

позволила себе мгновеньем умереть,

как отвернулись от меня

и впередь -

иллюзии любви — довольно.

теперь слезу пускать на публику хочу,

теперь не радости, но лишь тоски ищу,

чтоб с нею раствориться.

кружку,

подай моя ты новая подружка.

ты не предашь, остранешься со мной,

позволишь быть собой.

что этот смех ваш, показное,

когда в душе веселое — тогда благое,

когда все черти