Сборник стихов - Японская классическая поэзия хокку

Японская классическая поэзия хокку

Перевод со старояпонского В. Марковой

© В. Маркова, перевод. Наследники, 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Басё

Луна – путеводный знак —

Просит: «Сюда пожалуйте!»

Дорожный приют в горах.

Наскучив долгим дождем,

Ночью сосны прогнали его…

Ветви в первом снегу.

Ирис на берегу.

А вот другой – до чего похож! —

Отраженье в воде.

Поник головой, —

Словно весь мир опрокинут, —

Под снегом бамбук.

Сыплются льдинки.

Снега белая занавесь

В мелких узорах.

Вечерним вьюнком

Я в плен захвачен… Недвижно

Стою в забытьи.

Вишни в весеннем расцвете.

Но я – о горе! – бессилен открыть

Мешок, где спрятаны песни.

Люди вокруг веселятся —

И только… Со склонов горы Хацусэ́

Глядят невоспетые вишни.

Бутоны вишневых цветов,

Скорей улыбнитесь все сразу

Прихотям ветерка!

Ива свесила нити…

Никак не уйду домой

Ноги запутались.

Перед вишней в цвету

Померкла в облачной дымке

Пристыженная луна.

Облачная гряда

Легла меж друзьями… Простились

Перелетные гуси навек.

Роща на склоне горы.

Как будто гора перехвачена

Поясом для меча.

«Вершины жизни моей!»

Под сенью дорожной шляпы

Недолгого отдыха час.

О ветер со склона Фудзи!

Принес бы на веере в город тебя,

Как драгоценный подарок.

Прошел я сотню ри.

За дальней далью облаков

Присяду отдохнуть.

Глаз не отвести…

Не часто видел я в Эдо́

Луну над гребнем гор.

Всюду ветки сосен у ворот.

Словно сон одной короткой ночи

Промелькнули тридцать лет.

«Осень уже пришла!» —

Шепнул мне на ухо ветер,

Подкравшись к постели моей.

Майских дождей пора.

Будто море светится огоньками

Фонари ночных сторожей.

Иней его укрыл,

Стелет постель ему ветер…

Брошенное дитя.

На голой ветке

Ворон сидит одиноко.

Осенний вечер.

Сегодня «травой забвенья»

Хочу я приправить мой рис,

Старый год провожая.

В небе такая луна,

Словно дерево спилено под корень:

Белеется свежий срез.

Желтый лист плывет.

У какого берега, цикада,

Вдруг проснешься ты?

Все выбелил утренний снег.

Одна примета для взора —

Стрелки лука в саду.

Как разлилась река!

Цапля бредет на коротких ножках,

По колено в воде.

Тихая лунная ночь…

Слышно, как в глубине каштана

Ядрышко гложет червяк.

Снежное утро,

Сушеную рыбу глодать одному —

Вот моя участь.

Видно, кукушку к себе

Манят колосья в поле:

Машут, словно ковыль…

Шатая дощатую дверь,

Сметает к ней листья с чайных кустов

Зимний холодный вихрь.

Единственное украшенье —

Ветка цветов мукугэ́ в волосах.

Голый крестьянский мальчик.

Что глупей темноты!

Хотел светлячка поймать я

И напоролся на шип.

Во тьме безлунной ночи

Лисица стелется по земле,

Крадется к спелой дыне.

Все в мире быстротечно!

Дым убегает от свечи,

Изодран ветхий полог.

Мелькнула на миг…

В красоте своей нерасцветшей

Лик вечерней луны.

Бананы я посадил.

О молодой побег тростника,

Впервые тебе я не рад!

Кишат в морской траве

Прозрачные мальки… Поймаешь —

Растают без следа.

Росинки на горных розах.

Как печальны лица сейчас

У цветов полевой сурепки!

Все листья сорвали сборщицы…

Откуда им знать, что для чайных кустов

Они – словно ветер осени!

Как стонет от ветра банан,

Как падают капли в кадку,

Я слышу всю ночь напролет.

Печалью своей дух просвети!

Пой тихую песню за чашкой похлебки,

О ты, «печальник луны»!

Рукава землею запачканы.

«Ловцы улиток» весь день по полям

Бродят, бродят без роздыха.

Весла хлещут по ледяным волнам.

Сердце стынет во мне.

Ночь – и слезы.

Ночной халат так тяжел.

Чудится мне, в дальнем царстве У

С неба сыплется снег…

Вихрь поднимая своей бородой,

Стонешь, что поздняя осень настала…

«О, кто на свет породил тебя?»

Зимой горька вода со льдом!

«Но крысе водяной немного надо…»

Чуть-чуть я горло увлажнил.

А я – человек простой!

Только вьюнок расцветает,

Ем свой утренний рис.

Где же ты, кукушка?

Вспомни, сливы начали цвести,

Лишь весна дохнула.

Ива склонилась и спит,

И кажется мне, соловей на ветке

Это ее душа.

Пируют в дни расцвета вишен.

Но мутное вино мое бело,

Но с шелухою рис мой черный.

Топ-топ – лошадка моя.

Вижу себя на картине —

В просторе летних лугов.

Слушаю, как градины стучат.

Лишь один я здесь не изменился,

Словно этот старый дуб.

Далёкий зов кукушки

Напрасно прозвучал. Ведь в наши дни

Перевелись поэты.

Настал новогодний праздник.

Но я печален… На память мне

Приходит глухая осень.

К тебе на могилу принес

Не лотоса листья святые —

Пучок полевой травы.

Стебли цветущей дыни.

Падают, падают капли со звоном…

Или это – «цветы забвенья»?

О, если ты стихов поэта не забыл,

Скажи себе в горах Саё-но Накаяма:

Вот здесь он тоже отдыхал в тени!

Некого больше манить!

Как будто навеки замер,

Не шелохнется ковыль.

Послышится вдруг «шорх-шорх»

В душе тоска шевельнется…

Бамбук в морозную ночь.

Здесь я в море брошу наконец

Бурями истрепанную шляпу,

Рваные сандалии мои.

Не узна́ют суровой зимы

В этом доме… Пестика дробный стук

Словно сыплется частый град.

В тесной хибарке моей

Озарила все четыре угла

Луна, заглянув в окно.

Тоненький язычок огня —

Застыло масло в светильнике.

Проснешься… Какая грусть!

Ворон-скиталец, взгляни!

Где гнездо твое старое?

Всюду сливы в цвету.

Поля по-зимнему глядят.

Лишь кое-где крестьяне бродят,

Сбирая листья первых трав.

Бабочки полет

Будит тихую поляну

В солнечном свету.

Случается и ногам кораблей

В такой весенний день отдыхать.

Персики на морском берегу.

Встречный житель гор

Рта не разомкнул. До подбородка

Достает ему трава.

На луну загляделись.

Наконец-то мы можем вздохнуть! —