Александр Розенбаум - Затяжной прыжок (Стихи и песни)

Розенбаум Александр

Затяжной прыжок (Стихи и песни)

Александр РОЗЕНБАУМ

Затяжной прыжок

- 1

* * *

Музыка или стихи

Как часто ночью в отзвуках шагов Строфа дрожит, шатается и рвется... Мне стих без музыки так редко удается Я должен слышать музыку стихов. Я должен чувствовать мотив моей души, Слова без музыки мертвы в моем искусстве, Как без солдата мертв окопный бруствер Один он никого не устрашит. Как надо понимать звучание фраз: Где крикнуть, где шепнуть на верной ноте? Стихи и музыка, вы песня - плоть от плоти! Стихи и музыка - не разделяю вас! Я в каждом такте должен прочитать Стихотворение, написанное в звуках, И различать раздумье, радость, муку, И в нотах эти чувства записать. Какой глупец сказал, что песня - это стих! Какой невежда музыку возвысил! Кто так унизил песенную мысль В своих речах напыщенно-пустых! И я, забывшись в песенном бреду, Как заклинанье повторяю снова, Что музыкант лишь тот, кто слышит слово, Поэт лишь тот, кто с музыкой в ладу.

* * *

Мама, послушай, случилось несчастье: Вчера на груди моей птица вспорхнула, Та, что жила во мне долго, беспечно... И улетела, и не вернулась...

А я думал, вечно

У сердца ей быть под рубахой,

Чтоб взмахом единым - крыла и руки

Могли бы черить мы узоры строки,

Чтоб вместе смеялись с зарею рассветной,

На росных равнинах зеленого лета

И плакали вместе...

Нет, видно, напрасно Я птицу свою не держал взаперти. Лишь петь начинал, как, вплетаясь в мотив, Она улетала, чтоб снова вернуться, Заснуть и опять с первым звуком проснуться... Так что же случилось? Я был с нею дружен, Любили мы, каждый друг другу был нужен, Сманил, может, кто-то?

- 2

Не верю! Она Дыханьем моим в одну ночь создана, Как создан Адам был,

И мне лишь служила.

Ее не отдал бы, как тяжко ни было... Но птица умчалась

Стрелой белокрылой... Послушай меня, моя мама, послушай, Быть может, я слишком открыл свою душу Им всем, пустобрехам и неблагодарным? Я песни дарил, как на свадьбу подарки, И предал ее, мою белую птицу? Она улетела...

Она возвратится!

* * *

Ждет машина, урча. Поднимаю я ворот. Вновь зовут на свиданья дороги ночные. Гаснут окна, и в них растворяется город, Остаются в тиши лишь мои позывные.

Где-то там, за Невой, монотонный диспетчер, Будто эльф, превращается в радиоволны. Очень хочется спать, но спешим мы навстречу Тем, кому так нужны, тем, кто болью наполнен.

Привалившись к стеклу, видит девочка праздник, Разноцветных шаров круговерть в небе синем. И летят фонари над дорлжную грязью Косяком журавлиным.

Видит девочка сон, будто в белой метели В темном, гулком дворе нас встречать кто-то будет. Одинаковы дни, и дома, и постели. Одинаково все. Только разные люди.

* * *

Нарисуйте мне дом

Нарисуйте мне дом, да такой, чтобы в масть! В масть козырную, лучше бы в бубну... В доме том укажите мне место, где бы упасть, Чтоб уснуть и не слышать зов глашатаев трубный.

Нарисуйте мне дом, да такой, чтобы жил, Да такой, чтобы жить не мешали. Где, устав от боев, снова силы б копил, И в котором никто никогда бы меня не ужалил.

- 3

Я бы сам, я бы сам,

Да боюсь, не сумею,

Не найти мне никак

эти полутона.

По дремучим лесам

Все скачу, все скачу на коне я,

И в холодном поту

через день пробуждаюсь от сна.

Нарисуйте очаг, хоть на грубом холсте, На кирпичной стене, только чтобы тянуло, Нарисуйте же так, чтоб кулак захрустел, И с холодных ресниц теплым домом однажды подуло.

Я бы сам, я бы сам

Нету красок заветных.

Знаю только лишь две,

их сжимаю рукой.

То бела полоса,

То - черна беспросветно,

Рассинить бы...

да нет у меня акварели такой.

Нарисуйте меня, да такого, чтоб в крик, Чтобы мама моя не боялась за сына. Нарисуйте меня журавлем хоть на миг, Я хочу посмотреть на людей с высоты журавлиного клина.

Я бы сам, я бы сам,

Да ломаются кисти,

Только грифу дано

пальцев вытерпеть бунт.

И летят, и летят, и летят, и летят

в небеса,

В облака поднимаются листья

Этих нот, горьких нот,

облетевших с разорванных струн.

* * *

Гастрольная

Я мотаюсь, как клубок, по городам Дорогого мне Советского Союза. То Ташкент, то Магадан, но везде - и тут и там Я живу чуть лучше Робинзона Крузо.

Окна снегом завалило, занесло. Холод - вечная на Севере проблема. А здесь в гостинице тепло, И просторно, и светло, Как в подводгной лодке капитана Немо.

- 4

Я не спрашиваю: "Где?" и "Как пройти?", Я в Союзе, как своей большой квартире, Знаю каждый уголок, Стены, пол и потолок, И кружится голова от этой шири.

Украина - моя кухня. Здесь я ем. Отдыхая я в Прибалтике - в гостиной. Перед сном я каждый раз Езжу мыться на Кавказ, Ну а спать ложусь в сибирские перины.

С плюса в минус, с темной ночи в ясный день. От тюленей, мимо зубров, прямо в грязи Меня ности круглый год Мой родной "Аэрофлот", На котором не бывает безобразий.

И когда я с неба, как дары волхвов, Упаду к жене, просоленной слезами, Оторвав меня от снов, Кучу песен, тьму стихов Нарожает мне беременная память.

* * *

Баллада о землепашце

Когда наступает время убрать, что давно посеял, Когда наступает время, которого ждал всю жизнь, То, прежде чем выйти в поле, босым в золотое поле, В рассветное свое поле, ты вспомни и оглянись.

Как пни корчевал лопатой, пилою вгрызаясь в корни, Как воду, живую воду на землю сухую лил. Как часто дразнились дети, как взрослые усмехались, И как леденящий ветер на пашню тебя валил.

Ты вспомни, как рук стесняясь, протягивал их к Мадонне, Ведь был у тебя младенец, ну как у нее на вид. Но рос он не очень крепким, и, часто недосыпая, Ты проклял свои колени, распухшие от молитв.

Подумай: уже не надо одалживать под проценты, И твой ростовщик клянется, что ты его лучший друг. Уже провожают взглядом все те, кто плевал когда-то Сквозь зубы змеиным ядом на твой одинокий плуг.

Подумай, подумай крепко пред тем, как на поле выйти, Пред тем, как собрать все то, что по праву ты заслужил. И будет напиток терпким, а ужин с друзьями сытен, И свет не погаснет в окнах, поскольку ты верно жил.

* * *

- 5

Неновая новелла о нотных знаках

Каждый человек - это нота.

Диезы повышают ее на полтона,

бемоли понижают ее на полтона,

а бекары возвращают эту ноту на

прежнее место.

Я - диез на нотном стане. Повышаю на полтона Сумасшедшими мечтами Крик в ночах своих бессонных. Когда голос мой измучен И круги перед глазами, Я - диез, в моем трезвучьи Радостно бушует пламя.

В том огне, хрипя от боли, Не вытягивая ноты, Я завидую бемолям, Их несолнечным заботам. И хочу к тебе быть ближе, С нотоносца оборвавшись, Вниз, всего на тон пониже, От мажора вдруг уставший.

По линейкам я спускаюсь, Ужасая ключ скрипичный, Вниз, за паузы хватаясь, Как ветра за крылья птичьи. И в бемоль согнувшись кроткий, В своей песне бесполезной Вспоминаю о решетке Пламеносного диеза.

Я - диез, в полтона гордый Знак, сгорающий пожаром. Иногда бемоль покорный, Только бы не быть бекаром! Я - диез на нотном стане. Повышаю на полтона Сумасшедшими мечтами Крик в ночах своих бессонных.

- 6

* * *

Вещая судьба

Заплутал, не знаю где... Чудо чудное глядел: По холодной, по воде, В грязном рубище Через реку, напрямик Брел, как посуху, старик То ли в прошлом его лик, То ли в будущем...

Позамерзшая межа, А метели все кружат... Я глазами провожал, Слышал сердца стук. Одинока и горба, Не моя ли шла судьба? Эх, спросить бы... Да губа Онемела вдруг...

А старик все шел, как сон, П пороше босиком, То ли вдаль за горизонт, То ли в глубь земли... И темнела высота, И снежинки, петь устав, На его ложились стан, Да не таяли...

Вдруг в звенящей тишине Обернулся он ко мне, И мурашки по спине Ледяной волной На меня смотрел... и спал... - Старче, кто ты? -закричал, А старик захохотал, Сгинув с глаз долой.

Не поверил бы глазам, Отписал бы все слезам, Может, все, что было там, Померещилось... Но вот в зеркале, друзья, Вдруг его увидел я. Видно, встреча та моя Все же вещая.

Белым, белым, белым полем,

Белым, белым полем дым.

Волос был чернее смоли

Стал седым.

* * *

- 7

Поединок

Вот я стою в прожекторах лучистых, Я весь горю - секнды этой ждал. А там сидят "народные артисты", Ни разу не смотревшие на зал. И впереди у нас смертельный поединок, Я уязвим - они мне не видны, Я здесь один. Они - в строю едином. Их легок путь - мои шаги трудны.

Поэты, не создавшие ни строчки, Но знающие, как писать стихи. Таланты, не сходящие с обочин, Вы любите французские духи! О, как им скуно, знатокам вселенсим, И, ногу на ногу изящно положив, Из глаз презрительную исторгают светскость, Как лимузины исторгают гаражи.

Но делом заниматься надо, делом,

И драться за него со светом всем.

Гораздо легче в кресло бросить тело

И рассуждать о сложностях проблем!

Везде и всюду ждут несовершенства, Заранее заряжены хулой. И оттого лишь наверху блаженства, Что в пепле сердца слышат слог сырой! В охрипших связках - неоригинальность, В поту работы - сила без ума... Так пробуйте найти своб тональность, Пытайтесь сами же создать свои тома!