Ефим Увражин - Стихотворения

Ефим Увражин

Стихотворения

Клим Ермилов

Почётен труд проводника,Хоть скромен его чин.Но поведём рассказ покаБез видимых причин.

Был в Бологом Ермилов КлимСо стажем проводник,С пробором строгим и седым,И старый большевик.

В петлицах молота с ключомСплочён навек союз,Сапог испачкан сургучом —Возил секретный груз.

Бывает с пассажиром строг,Подчёркнуто учтив,Он сетью непростых дорогСоткал простой мотив.

Бывало, передовикуПредложит ночью чай,Красноармейцу-землякуВскользь молвит — «не скучай!»

Луна кивает за окном,Стучит ночной вагон,Строг китель форменным сукном,И серебром погон.

Сел в поезд как-то командарм,Прищуром карих глазОн излучал тепло и шарм,Подтянут, седовлас.

Прилёг и сверху натянулПотёртую шинель,И извинился, мол, устал,С войны в груди шрапнель.

Всю ночь читал доклад в ЦК,Секретный. Мысль одна —Пусть безмятежно спит покаСоветская страна!

Взял, дрогнув, Клим под козырек,От радости застыл.Вот чуткой скромности урокИ наш надёжный тыл!

Ермилов встречу ту потомЧастенько вспоминал,И слушал внук с открытым ртом,Лишь октябрёнком стал.

Рассказ ведём издалекаНе просто так, поверь,Под вечер, слышно чуть, слегка,В вагон открылась дверь.

На полустанке N стоялВ тот час локомотив.Зашёл чудак и кепку снял.Надменен и ленив.

Во рту потухший беломор,Один и без вещей.Присел в углу, затеял спорО пользе русских щей.

Смущают усики и взгляд,И кройка галифе,Корзина, полная опят,Помят и подшофе.

«Хотел к Лыкошину пройти,Да завернул в лесок,Мне б в Березайку к девяти»,Сбит сапога мысок.

Ермилов бдителен и тих,Но виду не подал,— там часть стоит, и нет чужих.Плечами он пожал.

А тот согрелся и обсох,Смеётся без причин,В корзинке Клим приметил мох.А вдруг он белофинн?

А если там лежит наган?Иль карта всей страны?Подумал Клим и на стоп-кранНажал. Глаза бледны.

Тревожен дымный лязг колес,Посыпались грибы,А за окном вдруг тишинаИ замерли столбы.

На дне корзины той лежал,Завёрнут впопыхах,С нерусской надписью кинжал,И схема, вся в штрихах.

Умолк сурово соловей,И лес угрюм и строг,Нет преступления подлей!Не хватит слов и строк.

Шпиона Клим разоблачил,Врага — в таёжный лес.Значок Ермилову вручилНарком НКПС.

1936

Секретная деталь

Дымится стружкою станок,Стучит полночный час.Степан Кузьмич суров и строг,Прищурен зоркий глаз.

Он с заготовкою на «ты»,Мозолиста рука —Все из крестьянской беднотыУ передовика.

Его родня — тугая рожь,Советский чернозём.Грохочет пятилетки дрожь,Мы сложим песнь о нём.

Флажок повешен над станком —Досрочно сделан план.Зовут, бывало, и в партком,Востребован Степан!

С Гражданской помнит он войныПро долг перед страной,Доска почёта у стены,На ней и наш герой.

Однажды в сумерках одинНа весь остался цех,Точить деталь для субмаринОт радиопомех.

Ему с усмешкою одинМаститый инженерС образованием, блондин,Любитель полумер,

Сказал, сигаркою пыхтя —«Не выйдет, и не спорь!Иначе надо бы. Хотя —Весь план твой пыль и хворь!»

Задача каверзна, сложна,Ошибке места нет.Врагов — вруна и болтунаУже простыл и след.

Смекалкой верной и чутьёмПартиец награждён.Пусть поросла война быльём —Но враг не побеждён!

Вонзается в металл резецУсильем знатока,И вот лежит уж, наконец,Деталь у верстака.

Теперь сильней подводный флот,И крепче рубежи!Так партии родной оплотОтпор даст царству лжи!

В далекой океанской мглеДрейфует та деталь,Покой на всей родной землеХранит простая сталь.

1933

В каждом сердце

В кабинетной тишине,И у жерла домны,На арктической волне,И в лесу укромном

Всюду дрогнула страна,Партии дыханьеЗамерло, печаль скудна,В «Правде» лишь воззванье.

Сердце встало у вождя,В сумраке столица.Звон печатного гвоздяВ тишину вонзится.

Букв недвижный монолитСтрогим шрифтом — ЛЕНИН.В каждом сердце он гремит,Значит — он нетленен!

Исподлобья он глядитПристально и строго,И как будто говорит —«Вам вперёд дорога!»

И пока горят глазаУ страны рабочей,И улыбка, и слезаВместо многоточий…

1934

Счетовод

Иван Моисеевич Крыжин,Фабричный простой счетовод,Встревожен, и даже обижен,Когда молодёжь допечёт.

Свернёт не спеша самокрутку,Махорку привычно умяв,Так выглядит пятиминуткаБухгалтерских тихих забав.

Неспешны суставы костяшекНа старом потёртом сукне,Сквозняк — злейший враг промокашек —Слегка завывает в окне.

Умелой рукой направляяПоток накладных и счетовНа табелей мятую стаю,Кусает он дужку очков.

Уж сумерки, блекнет уныло,Устав, керосинка в углу,Но Крыжина насторожило,Что цифры сбиваются в мглу.

В расчётах попалась ошибка,На сколько же выполнен план?Квартальное прошлое зыбко.Иль кто-то пошёл на обман?

Ведь были упорны ребята,До ночи гремел каждый цех.Моряк вдохновил, из Кронштадта,И флотский прокуренный смех.

И если, бывало, пороюНачнётся сомнительный гвалт,То воздух разрубит рукоюИ вспомнит моряк Центробалт.

Усы потрепал в размышленьи,Оставшись один, счетовод,Какое окажет значеньеОшибка на целый завод?

Он вспомнил, как ворохом целымБумаг, где печатей сирень,Шуршал, перемазавшись мелом,Сосед-плановик каждый день.

Зачем же он так кропотливоРазмытые цифры сверял,И тихо, почти сиротливоНа штемпель казённый дышал?

Тут Крыжин, теряясь в догадках,К соседу за стол заглянул,Партийная чуткость и хватка —Газетку меж делом встряхнул.

А там, между Кирова речьюИ постановленьем ЦК,Катается горстка картечи,У Крыжина сжалась рука.

Но он же совсем не охотник,Шутник, домосед и тюфяк,И даже в минувший субботникСкатился случайно в овраг.

А вот на столе и записка,Прикрыта гроссбухом слегка,На ней карандашным огрызкомУказаны лес и река.

И цифр разнобой с оборота,С пометкой «отбросы» и «брак».Да не было столько в работе!Так мог бы подумать лишь враг!

Проверил складские бумаги,Морщинки сбежались на лоб —Часть списана порчей от влаги,Да это ж огульный поклёп!

Припомнил наш Крыжин некстати,Как хвастался тот плановик,Что любит он фиты и яти,Мол, сызмальства к ним он привык.

Как дядя был старостой сотским,И в чистку безвестно пропал.Как с прошлым церковно-приходскимПрилюдно он так не порвал.

Все странности чётко сложилисьВ сознании Крыжина вмиг.Быть бдительны мы научились,И он поступил, как привык.

Он пальцем мозолистым верноНабрал телефон наизусть,Очистим ряды мы от скверны,Исчезнут вредители пусть!

Пришлось на одну шестидневкуУстроить фабричный прорыв,Но знамени крепкое древкоТрудом отстоял коллектив.

Тот случай — пример и наука.Исправлен злодейский просчёт.Бывает порой близорукаОбщественность. Зорким — почёт!

1932