Марина Цветаева - Перекоп

Марина Цветаева

Перекоп

Dunkle Zypressen!

Die Welt ist gar zu lustig.

Es wird doch alles vergessen.[1]

– Через десять лет забудут!

– Через двести – вспомнят!

Моему дорогому и вечному добровольцу

...А добрая воля

Везде – одна!

Вал

– Каб не чех!

– Каб не тиф!

Кто-то: – эх!

Кто-то: – жив

бы Колчак...

Солнцепёк.

Солончак.

Перекоп —

Наш. Семивёрстная мозоль

На вражеских глазах.

Земля была суха, как соль,

Была суха, как прах.[2]

Не то копыт, не то лопат

Стук: о костяк – костыль.

Земля была суха – как склад,

Почуявший фитиль!

– Ой, долго ли? Ой, скоро ли?

Нуда, нуда, нуда [3]

Все вялено, все солоно:

Земля, вода, еда.

Позевывай... постреливай...

К концу – к концу – к концу...

Что пили вы? что ели вы?

Камсу! камсу! камсу!

Бросит сын мой – дряхлой Европе

(Богатырь – здесь не у дел):

– Как мой папа – на Перекопе

Шесть недель – ежиков ел!

Скажет мать: – Евшему – слава!

И не ел, милый, а жрал.

Тем ежам – совесть приправой.

И поймет – даром, что мал!

Осточертевшая лазорь.

(С нее-то и ослеп

Гомер!)

...была суха, как соль,

Была суха, как хлеб —

Тот, неразмоченный слезой

Паёк: дары Кремля.

Земля была – перед грозой

Как быть должна земля.[4]

– Шутка ли! В норах!

После станиц-то!

Что мы – кроты, что ль?

Суслики, что ль?

Есть еще порох

В пороховницах,

И в солоницах

Совести – соль!

Безостановочный – не тек

Пот: просыхал, как спирт.

Земля была суха, как стог,

Была суха, как скирд.

Ни листик не прошелестит.

Флажок повис, как плеть.

Земля была суха, как скит,

Которому гореть.

Заступ. Сапог.

Насыпь? Костяк.

Коп – пере – коп.

Так – пере – так.

Пышущий лоб.

Высохший бак.

Коп – пере – коп.

Так – пере – так.

Вознагради тебя Трисвят,

Вал стародавен ханск!

Лепили – в Маркова ребят,

А получал – Армянск.

Хотели в глаз, садили в бровь,

Садили вкось и вкривь.

(Там перекапывалась новь,

Окапывалась – бывь.)[5]

– В тартарары тебя, тельца ласкова:

“Всем, всем, всем!”[6]

На солнцепёке – учба солдатская:

– При – цел: семь!

В тартарары с тобой (эх, не ты б-не ты!)

Шло – шла – шли.[7]

– По наступающему противнику,

Ро – та! – пли!

На вал взойди, лбом к северу:

Руси всея – лицо.

В тылу – родство последнее:

Щемиловка-сельцо.

В плечах – пруды Сивашевы,

Сольца, гнильца сплошна.

С него и кличка нашему

Сиденьицу пошла:

Щемиловско. Ни нам, ни им!

В иные времена

Дает же Бог местам иным

Такие имена!

Курск – действуем, Керчь – пьянствуем,

Да, но сидим в селе

Щемиловке.

...Дно – станция,

А то – Гуляй-Поле!

Панам – соли, полям – сули.

Звон! золота кули!

Гуляй – пали, гуляй – пыли:

Коли – гуляй – пали!

Галлиполи: чан – до полну —

Скорбей. Бела– была.

Галлиполи: голо-поле:

Душа – голым-гола.[8]

В той Щемиловке – тошна б,

Каб не флаг над ней штабной —

Полка марковского – штаб.

Черный с белою каймой

Флаг над штабом.

Рок над флагом.

Кресток бел, серпок ал.

Перекоп – перевал —

Руси – наковальня!

На валу – дневальный,

Под дневальным – гнезды,

Над дневальным – звезды.

Звезды непросчетные.

Гнезды пулеметные.

Дневальный

Стан прям – одни ребра —

Бог – раз, а два – Марков.

Иван? Сергей? Федор?

Москва? Тюмень? Харьков?

Никто. Безымянный.

(За битовку с Троцким

Кресток деревянный

Взял.) [9]

Марковец – просто.

Казак? студент с Бронной?

Особая каста.

Не граф, не барон, не

Князь. Марковец – баста.

Отколь? ото всюду —

Руси. Тюмень – Пенза —

Земляк? – стрелять буду!

Земляк? – плати тем же!

Жена мужа кличу

Из Вятки в Тавриду —

Дневальному – слышно,

Дневальному – видно.

Ни тропы ни ямы

Такой заповедной —

Дневальному – знамо,

Дневальному – вемо.

Одни между Русью

Святой и Тавридой.

Жена мужу снюся —

Дневальному – видно.

Всё взад-вперед. Тыщу б

Покрыл – каб по шпалам.[10]

Что львище по рвищу —

Дневальный по валу.

Счет выходит. Станцья.

И вспять, шажком бравым.

И Крым, земля ханска,

То влево, то вправо.

– “Повыжжем, повыбьем

Волчищу из хлева!”

И Русь, страна Дивья,

То вправо, то влево.[11]

Так – вправо, сяк – влево.

Путь долог, час добрый!

Поэт, гляди в небо!

Солдат, гляди в оба!

За – ветной боевой

– Блин с черною каймой —

Фуражки не порочь:

Режь, ешь глазами ночь!

Простиранной в поту,

Прострелянной в боку —

Рубашки не засаль:

Режь, ешь глазами даль!

Солдату не барыш —

Башка! были бы лишь

Погоны на плечах!

Ешь, режь глазами шлях!

– Одна, а завтра две —

На левом рукаве

Нашивки не бесчесть!

Русь: есть глазами есть

что...

– Эх, коль буду жив,

Ма – линовый налив!

Огурчики свежи

– Не ешь глазами – жри

Ночь! – Ночь-моя-ночлег!

Рос – сийский человек,

Один да на бугру —

Не ем глазами – жру

Русь.

Сирень

Чертополохом (бело-сер,

У нас, в России – синь)

За провиантом – офицер.

(Степь, не забыть – полынь.)

На худо кормленном (сенцом!)

И жилистом, как сам,

Неунывающем (донском

Еще!) как все мы там.

Под комиссаром шел бы – гнед.

Для марковца – бел свет:

У нас теней не черных – нет,

Коней не белых – нет.

Чертополохом – веселей,

Конь! Далеко до кущ!

Конечно белого белей

Конь, марковца везущ!

Солончаком, где каждый стук

Копыта: Геродот —[12]

В одноименный валу...

– внук

У вала: городок.

Вал – наш; а городок – ничей,

И посему – вещей

Закон – чумы, сумы нищей,

Щемиловки – нищей.

Так в этот самый – меловой

И вымерший, как чум —

За провиантом – верховой.

Строг, не скажу – угрюм.

С лицом Андреевым – Остап,

С душой бойца – Андрей.

Каб сказ – Егорьем назвала б,

Быль – назову Сергей.

Так и останутся – сторон

Спор – порастет травой! —

Звездоочитый чертогон,

Такой же верховой...

Так и останутся – раздор

В чертополохе – цел! —

Звездоочитый чертобор,

Такой же офицер...

Вокруг ковыль шумел и сох,

Сиваш молчал и гнил.

Что всех не переполошил

Чертей, чертополох?

Проще бы хлеба просить у степи

Лысой – не совеститься б хоша!

Проще бы масла просить у мыса

В море, и сала у Сиваша!

Эх, любо-дорого – к нам как в гости

Все-то, да в хату-то в нежилу!

Коли за творогом – на погосте

Больше, за яйцами – на валу

И почаще, и получше!

Закидал народ дворян!

– За барашком? Брось, поручик!

Каждый сам себе баран!

Коли хлеб простой – пирожным

Стал! Да с места не сойти,

Коль хоть столько... Сольцы – можно.

Не изволите ль сольцы?

– Ну что, поручик? Новости?

Чиновники, чиновницы...

– До ниточки – ни денежки...

Припев: на вас надеемся!

Нам краше Пасхи, Рождества...

На вас, на вас надежда вся —

Ад – двух огней промежду!

Вы – вся наша надежда!

И стонет быт, и вторит поп:

– “Отстаивайте Перекоп!”[13]

Для обывателя – ларец,

А для хозяйки – вазочки.

– Уйдете – пагуба-зарез!

– Как у Христа за пазухой!

Не видят, черствая душа,

Как эта пазуха тоща,

Все ребрышки наперечет —

Что у конька мopcкoгo!

А все ж – всю Русь-святу несет

За пазухой...

– Христовой.[14]

Понастучавшись, не при чем,

(У нас в России – всем![15])

С пустым мешком и животом,

Вдоль прободенных стен...

Кусочка хлеба не дадут —

А завтра жизнь отдашь

За них! Терпи, терпи, верблюд!

Молчи, молчи, Сиваш!

Звени, звени, чертополох!

...Добро бы – на бобах,

И не несолоно, а ох

Как солоно...

– бабах! —

Взрыв! Врассыпную, как горох!

Как с граху – воробки!

По городам переполох,

Ребята – в городки

Играют.

(Почвеннее нас