Джон Донн - Английская лирика первой половины XVII века

ПОРТРЕТ МАЛЮТКИ Т. К. В ОКРУЖЕНИИ ЦВЕТОВ

Взгляни на эту нимфу сада,Резвящуюся среди трав!Какая для нее отрада:Цветы впервые намекать,И приручать, и развлекатьЗнакомцев новых, подсказавИм по секрету,Как поискусней нарядиться к лету.Кто сведает предназначеньеЕе, любимицы богов?Однажды в яром возмущеньеОна Амура посрамитИ взглядом в бегство обратитИспытанных в любви бойцов!Блажен тот воин,Кем будет гнев прекрасный успокоен.Позволь мне сразу покоритьсяТвоим пленительным очам,Пока сверкающие спицыСих триумфальных колесниц,Давя склоняющихся ниц,Не прокатились по сердцамРабов казнимых…Как я боюсь лучей неотразимых!Но нет! Яви благие чарыИ промахи весны исправь,Для милости, а не для карыВолшебство сотвори трикрат:Даруй тюльпанам аромат,Шиповник от шипов избавьИ — дар беспечныйПродли фиалкам век недолговечный.О гостья милая Помоны!Вкушай плоды, срывай цветы,Но хрупкие щади бутоны,Не то накличешь гнев дриад;Смотри, за гибель юных чадНе заплатила бы и тыСвоей судьбою,Надежды наши унеся с собою.

БЕРМУДЫ

Далеко, около Бермуд,Где волны вольные ревут,Боролся с ветром утлый бот,И песнь плыла по лону вод:«Благодарим смиренно мыТого, кто вывел нас из тьмы»Кто указал нам путь сюда,Где твердь и пресная вода,Кто уничтожил чуд морских,Державших на хребтах своихВесь океан… Нам этот крайМилей, чем дом, милей, чем рай.На нашем острове весна,Как небо вечное, ясна,И необъятно царство трав,И у прелатов меньше прав,И дичь сама идет в силки,И апельсины так ярки,Что каждый плод в листве густойПодобен лампе золотой.Тут зреет лакомый гранат,Чьи зерна лалами горят,Вбирают финики росуИ дыни стелются внизу.И даже дивный ананасГосподь здесь вырастил у нас,И даже кедр с горы ЛиванПринес он к нам, за океан,И пенных волн ревущий адЗатих, почуяв аромат.Земли зеленой, где зерноСвободной веры взращено,И скалы превратились в храм,Чтоб мы могли молиться там.Так пусть же наши голосаХвалу возносят в небеса,А эхо их по воле водДо самой Мексики плывет!Так пела кучка англичан,И беспечально хор звучал,И песнь суденышко неслаПочти без помощи весла.

ВЕНОК

Уразумев, что я венцом из терний,Из года в год свершая зло,Язвил Христу челоГрех искупить я ринулся в смятенье:Везде, в саду и на опушке,Я рвал цветы (мои плоды — цветы),Я рушил башни красоты,Которыми венчал мою пастушку.И грудой тех цветов я любовался,И думал (пестуя тщету),Что я такой венок сплету,Каким царь славы не короновался…И вдруг я вижу: древний змейМерцает чешуей пятнистойВ цветах, самих цветов немей,В венках тщеславья и корысти…Глупец, своих соцветий славой бреннойЯ б осквернил небес венок нетленный!..Но Ты, кто змея укрощает смело,Распутай вмиг его силков извивы,Его сплетенья скользкие развей,Разрушь мое искуснейшее дело,Поправ ногами мой венок красивый,Чтоб умер меж цветов сокрытый змей!Венком, что сплел я для главы Твоей,Свои стопы пречистые обвей!..

КАПЛЯ РОСЫ

В росинке, что рассвет,С груди лучистой уронив,На розе оставляет,Любви к земному дому нет,Но совершенство мест иныхРосинка нам являет,Она кругла — хранит онаПодобье сферы той, где рождена.Пурпурной розе уделивНадменное касанье,Грустит в разлуке с небесами,Печальный переливЕе слеза:С родною сферой слиться ей нельзя,Она дрожит, всех сторонится,Боится оскверниться,Но солнце жалость ощутит,Вдохнет ее — и в небо возвратит…Душа ведь тоже — капля, луч,Ее излил бессмертья чистый ключ,И, как росинка на цветке, всегдаМир горний в памяти держа,Она, земным цветам чужда,Своим лишь светом дорожа,Смыкает мысли в некий круг, несяВ сей малой сфере — сами небеса.Отчужденность избирая,На путях земных томясь,Мир окрестный презирая,Но к сиянью дня стремясь,Вверху светла — внизу незрима:Здесь — всем чужда, а там — любима;И к восхожденью все смелей,Решась, готовится она:Одной лишь точкой — на земле,Вся — в горний мир устремлена…Так капля манны покидала высь,Густела, стыла и спадала вниз,Но оставляла землю в некий час,К бескрайней славе солнца возвратясь!

СПОР МЕЖДУ ДУШОЙ И ТЕЛОМ

Душа. О, кто бы мне помог освободитьсяИз этой душной, сумрачной темницы?Мучительны, железно-тяжелыКостей наручники и кандалы.Здесь, плотских глаз томима слепотою,Ушей грохочущею глухотою,Душа, подвешенная на цепяхАртерий, вен и жил, живет впотьмах,Пытаема в застенке этом жуткомКоварным сердцем, суетным рассудком.

Тело. О, кто бы подсобил мне сбросить гнетДуши-тиранки, что во мне живет?В рост устремясь, она меня пронзает,Как будто на кол заживо сажает,Мне эта высь немалых стоит мук!Ее огонь сжигает, как недуг.Она ко мне как будто злобу копит:Вдохнула жизнь — и сразу смерть торопит.Недостижим ни отдых, ни покойДля тела, одержимого душой.

Душа. Каким меня заклятьем приковалиТерпеть чужие беды и печали?Бесплотную, боль плоти ощущать,Все жалобы телесные вмещать?Зачем мне участь суждена такая:Страдать, тюремщика оберегая?Сносить не только тягостный недуг,Но исцеленье! Нет ужасней мук:Почти до самой гавани добратьсяИ на мели здоровья оказаться!

Тело. Зато страшнее хворости любойБолезни, порожденные тобой;Меня то спазм надежды удушает,То лихорадка страсти сотрясает;Чума любви мне внутренности жжетИ язва скрытой ненависти жрет;Пьянит безумье радости вначале,А через час — безумие печали;Познанье пролагает скорби путь,И память не дает мне отдохнуть.Не ты ль, душа, творишь во мне обительДля всех грехов зловредных? Так строитель,Над деревом творящий произвол,Срубает и обтесывает ствол.

К СТЫДЛИВОЙ ВОЗЛЮБЛЕННОЙ

Сударыня, будь вечны наши жизни,Кто бы стыдливость предал укоризне?Не торопясь, вперед на много летПродумали бы мы любви сюжет.Вы б жили где-нибудь в долине ГангаСо свитой подобающего ранга,А я бы в бесконечном далекеМечтал о вас на Хамберском песке,Начав задолго до Потопа вздохи.И вы могли бы целые эпохиТо поощрять, то отвергать меняКак вам угодно будет — вплоть до дняВсеобщего крещенья иудеев!Любовь свою, как семечко, посеяв,Я терпеливо был бы ждать готовРостка, ствола, цветенья и плодов.Столетие ушло б на воспеваньеОчей; еще одно — на созерцаньеЧела; сто лет — на общий силуэт;На груди — каждую! — по двести лет;И вечность, коль простите святотатца,Чтобы душою вашей любоваться.Сударыня, вот краткий пересказЛюбви, достойной и меня, и вас.Но за моей спиной, я слышу, мчитсяКрылатая мгновений колесница;А перед нами — мрак небытия,Пустынные, печальные края.Поверьте, красота не возродится,И стих мой стихнет в каменной гробнице;И девственность, столь дорогая вам,Достанется бесчувственным червям.Там сделается ваша плоть землею,Как и желанье, что владеет мною.В могиле не опасен суд молвы,Но там не обнимаются, увы!Поэтому, пока на коже нежнойГорит румянец юности мятежнойИ жажда счастья, тлея, как пожар,Из пор сочится, как горячий пар,Да насладимся радостями всеми:Как хищники, проглотим наше времяОдним куском! Уж лучше так, чем ждать,Как будет гнить оно и протухать.Всю силу, юность, пыл неудержимыйСплетем в один клубок нерасторжимыйИ продеремся, в ярости борьбы,Через железные врата судьбы.И пусть мы солнце в небе не стреножимЗато пустить его галопом сможем!

Комментарии