«Не верь разлукам, старина…» - Юрий Иосифович Визбор
То ли дождь, не пойму сама.
И зовут меня корабли:
«Кострома», — кричат, — «Кострома»!
Лето мне — что зима для вас,
А зимою — опять зима,
Пляшут волны то твист, то вальс,
«Кострома», — стучат, — «Кострома»!
И немало жестоких ран
Оставляют на мне шторма,
Что ни рейс — на обшивке шрам.
«Кострома», держись, «Кострома»!
Но и в центре полярных вьюг,
Где, казалось, сойдешь с ума,
Я на север шла и на юг —
«Кострома», вперед, «Кострома»!
Оставляю я след вдали,
Рыбой тяжки мои трюма,
И антенны зовут с земли:
«Кострома» моя, «Кострома»!
Привезу я ваших ребят
И два дня отдохну сама,
И товарищи мне трубят:
«Кострома» пришла, «Кострома»!
1965, Норвежское море
А море серое
А море серое
Всю ночь качается,
И ничего вокруг
Не приключается.
Не приключается…
Вода соленая,
И на локаторе
Тоска зеленая.
И тихо в кубрике
Гитара звякает.
Ах, в наших плаваньях
Бывало всякое.
Бывало всякое,
Порой хорошее,
Но только в памяти
Травой заросшее.
И молчаливые
Всю навигацию,
Чужие девочки
Висят на рации.
Висят на рации —
Одна в купальнике,
А три под зонтиком
Стоят под пальмами.
А море серое
Всю ночь качается,
Вот и ушла любовь —
Не возвращается.
Не возвращается…
Погода портится.
И никому печаль
Твоя не вспомнится.
1968, Арктика, дизель-электроход «Обь»
До свиданья, дорогие[9]
Вот как будто бы сначала
Начинается судьба
У бетонного причала,
У последнего столба.
Здесь вдали остались бури,
Здесь земля уже близка,
Здесь косынку голубую
Я, прищурившись, искал.
И забудутся едва ли
Эти несколько минут:
Здесь меня когда-то ждали,
А теперь уже не ждут.
Белой пеной, мягкой лапой
Бьются волны о маяк.
Я схожу себе по трапу —
Независимый моряк.
Но все время призывают
Отдаленные моря,
Все куда-то уплывают,
Выбирают якоря.
Так и мы от чьих-то судеб,
Как от пирса, отошли,
Так от нас уходят люди,
Словно в море корабли.
До свиданья, дорогие,
Вам ни пуха ни пера!
Пусть вам встретятся другие,
Лишь попутные ветра!
Море синее сверкает,
Чайки белые снуют…
Ни на что не намекаю,
Просто песенку пою.
1974
Подарите мне море[10]
Я когда-то состарюсь, память временем смоет.
Если будут подарки мне к тому рубежу —
Не дарите мне берег, подарите мне море,
Я за это, ребята, вам спасибо скажу.
Поплыву я по морю, свою жизнь вспоминая,
Вспоминая свой город, где остались друзья,
Где все улицы в море, словно реки, впадают
И дома, как баркасы, на приколе стоят.
Что же мне еще надо? Да, пожалуй, и хватит.
Лишь бы старенький дизель безотказно служил,
Лишь бы руки устали на полуночной вахте,
Чтоб почувствовать снова, что пока что ты жив.
Лишь бы я возвращался, знаменитый и старый,
Лишь бы доски причала, проходя, прогибал,
Лишь бы старый товарищ, от работы усталый,
С молчаливой улыбкой руку мне пожимал.
Я когда-то состарюсь, память временем смоет.
Если будут подарки мне к тому рубежу —
Не дарите мне берег, подарите мне море,
Я за это, ребята, вам спасибо скажу.
1974
Пиратская[11]
Железная нога, железная рука,
Четыре пистолета и серьги по бокам,
Бесстрашные глаза, огромные носы,
И ветер шевелит роскошные усы.
Когда мы вместе,
Тогда нас пуля не берет,
Тогда и песня,
Как черный парус, нас несет.
Не бойтесь, моряки, погони за кормой.
Не бойтесь, моряки, ни мелей, ни штормов.
Не бойтесь, моряки, туманов на морях,
А бойтесь, моряки, согласье потерять.
Когда мы вместе,
Тогда нас пуля не берет,
Тогда и песня,
Как черный парус, нас несет.
На дальних берегах который год подряд
Девицы слезы льют и на море глядят.
Ты к этим берегам, приятель, не спеши:
Для дела — океан, а берег — для души.
Когда мы вместе,
Тогда нас пуля не берет,
Тогда и песня,
Как черный парус, нас несет.
1974
Романтики
Романтики[12]
У романтиков одна дорога:
Обойдя все страны и моря,
Возвратясь, у своего порога
Отдавать навеки якоря.
И смотреть нездешними глазами,
Коротать с соседом вечера,
Слушать леса древние сказанья,
Подпевать бродяге у костра.
По глухой проселочной дороге
Он придет, минуя города,
Чтобы здесь, на стареньком пороге,
Доживать последние года.
Постоит он у забитой двери,
Никому ни слова не сказав:
Все равно рассказам не поверят,
Не поверят старческим слезам.
Много нас скиталось по чужбине,
Баламутя души на пути,
Много нас осталось там и ныне,
Не прийти им больше, не прийти,
Не смотреть нездешними глазами,
Не сидеть с соседом до утра,
