Татьяна Шкодина - Голоса надежды
Добиться каких‑либо ответов на мучившие Лэрри и Джейн многочисленные вопросы так никогда и не удалось — новая Бабушка, как скоро выяснилось, пребывала в столь же безнадежно глубоком маразме, как и старая. Единственное отличие заключалось в то ал, что Левая (Бабушка, названная так для удобства по месту, занятому ею относительно разделяющего кресла старушек стола, временами с большим энтузиазмом издавала загадочный клич: «Второе июня!» Джейн предположила, что это некая особенно памятная для нее дата, возможно, день рождения, и впоследствии всякий раз трогательно поздравляла Бабушку с праздником.
В конце‑то концов, старушкой больше, старушкой меньше!
Пресловутый буфет совместными усилиями сдвинули в сторону и на освободившейся площади разместили второе глубокое кресло с Левой (Бабушкой. Выяснилось даже, что симметрично расположенные старушки, по большей части безмолвные и недвижимые как два сфинкса, придают убранству гостиной некую гармоническую завершенность. Хлопот с ними было не так уж много, разве что в волнительный день второго июня, когда Джейн на всякий случай наряжала Бабушек в обновки и потчевала сладким пирогом и сердечными каплями.
Эти «фирменные» капли Джейн готовила сама, смешивая в нужной пропорции добрую дюжину патентованных средств. На полке шкафчика в ванной комнате всегда стояла наготове длинная шеренга пузырьков, к которой в ожидании второго июня время от времени прибавлялись новые экземпляры, выстраиваеллые строго по ранжиру. Лишь однажды стройные ряды флаконов смешались — когда обуреваемая любопытством Малышка Ни дотянулась‑таки до заветного шкафчика. По роковой случайности, было это первого июня…
А на следующий день, согласно традиции, Джейн с таинственной миной доброго волшебника предстала перед облаченными в новые платья Бабушками с подносом в руках, водрузила торт на демаркационный стол и с веселым «Оп–ля!» сдернула листок с отрывного календаря.
— Второе июня! Второе июня! — нервно залопотала Левая Бабушка.
Правая Бабушка радостно взвизгнула и жадно потянулась к пирогу. Джейн ловко перехватила и отвела в сторону нетерпеливую сухую лапку, повязала салфетку Правой Бабушке и поспешила за «фирменными» каплями для Левой.
Конечно, она не могла знать, что Малышка Ни, нарушив царивший в шкафчике порядок, самовольно пополнила арсенал сердечно–сосудистых средств жидкостью для снятия лака, зубным эликсиром, пятновыводителем и кое–челл еще, а потому спокойно и со знанием дела накапала в стакан с водой из каждого пузырька.
Что‑то однако, ее тревожило.
Джейн честно пыталась отыскать причины своего беспокойства на всем пути следования из ванной в гостиную со стаканом в руке. Несколько неуверенно вручив капли Левой Бабушке, она сложила руки на животе, готовясь наблюдать за процессом приема лекарств, и тут ее осенило: она вспомнила подозрительный беспорядок в шкафу и необычный запах приготовленных ею капель. Охнуз, Джейн потянулась, чтобы отнять у Бабушки стакан, но опоздала: старушка поднесла его к губам и лихо, залпом опустошила.
Джейн в ужасе зажмурилась и потому не увидела, как замечательно подействовали капли.
Полупарализованная старушка выронила стакан и с легкостью газели вскочила на ноги, вытаращив глаза и беззвучно шевеля губами. Потрясенный взрывом хрупкий механизм — бабушкины биологические часы — споткнулся, стрелки щелкнули и с бешеной скоростью завертелись в обратную сторону.
Когда не на шутку встревоженная наступившей тишиной Джейн открыла глаза, Левой Бабушки в кресле не было, да и быть не могло: старушка стремительно летела в прошлое — до тех пор, пока на ее пути не стал несокрушимый буфет, занимавший это место до Того Самого Дня.
Лэрри, уютно дремавший в библиотеке, услышал пугающий грохот, помчался наводить порядок, ворвался в гостиную и остолбенел.
До Того Дня Бабушка была одна…
Андрей БАГИНСКИЙ
ЧЕТВЕРОСТИШИЯ
Оглянись, правдолюб, кто идет за тобой?Не напрасно ли снова кидаешься в бой?Не гордись, что тебя до сих пор не сломили,Может, кто‑то прикрылся твоей чистотой?
* * *О, творец, в мир корысти ты бросил меня,В море лжи и разврата ты бросил меня,Всех ошибок твоих я исправить не в силах —Лучше б сразу в могилу ты бросил меня.
* * *Я — сточный колодец людских откровений:Чужие все мысли, чужие сомненья,Покуда я сердцем всего не постигну,Не будет покоя душе и забвенья.
* * *Легко быть умным; нужно только знать,Когда и что сказать, когда смолчать.Молчанье иногда подобно лжи,А совесть мне не позволяет лгать.
* * *Сильным мира служил ты, виляя хвостом,Доносил на других — был последним скотом,Донесли на тебя — как собаку прогнали,Отчего же стоишь ты с разинутым ртом?
* * *Ты в истории жаждешь оставить свой след,Через меру вкусив славу мнимых побед.В книге прошлого чье‑то ты вычеркнул имя,Но свое в эту книгу не впишешь ты — нет!
* * *О чувстве такта. Вот его основа:Глубокой мыслью и высоким словомПосредственность не бойся оскорбить,Но не ораторствуй в присутствии немого.
* * *Пусть ты трижды достоин похвал,Средь великих умов пусть достойным ты стал,Если лесть ты в подруги себе не возьмешь,Не взойдешь на достойный тебя пьедестал.
* * *Если видишь, что женщина тайн полна,За словами ее вдруг встает пелена,Не стремись разгадать их таинственный смысл —Держит в тайне жестокость и подлость она.
* * *Всю скупость душ людских прекрасно сознавая,Святые тайники души своей пред ними раскрываю,Но благодарного зерна никто не проронил — одникаменьяЯ с нежной почвы сердца своего с печалью собираю.
* * *А души скупые по–прежнему спятИ тайны души твоей знать не хотят.Лишь плесень живет на холодных каменьях —К кому обращаешь ты свой рубайат?
* * *Давно уже жизни не радуюсь я,Лишь мрачные мысли терзают меня,И жить в этом мире есть смысл едва ли,Уйду… Никто и не вспомнит меня…
* * *Чего больше в мире: добра или зла?Положил на весы два тяжелых узла —В первый ложь завязал, в другом правда сокрыта,Правда вниз потянула — ложь наверх поползла.
* * *Почему так свободно растут сорняки?Холод, ветер и зной — все для них пустяки.Благородному детищу нужен хозяин,Только ждет его смерть от хозяйской руки.
* * *Ты ушел из семьи без скандалов и слез.Полюбил–разлюбил — ну какой с тебя спрос.«А что, папа нас больше не любит?», —Что ответишь на этот наивный вопрос.
* * *Пусть прикинулся добрым вчерашний злодей,Обещанья его — для наивных людей,Если прибыль с лихвой он от вас не получит,То раздавит вас тут же, как жалких червей.
* * *Ты за правду страдаешь, — скажи мне — зачем?Ничего не добившись, умрешь ты — зачем?Чтобы дети твои тоже правдою жилиИ, страдая как ты, умирали — зачем?
* * *Если правду ты хочешь сказать — говори!Пусть тебе не дают говорить — говори!Даже если никто тебя слушать не будет —Хоть один да услышит тебя — говори!
* * *Правда в двери стучится — не слышит народ,Ложь в окно заглянула — ликует народ,Ты друзей от врагов отличить не способен,Что же будет с тобой, мой несчастный народ?
* * *Правда к братству людей призывает — смотриЛожь друзей друг на друга бросает — смотриЛожь и правда — враги, но скитаются вместе,Различить их почти невозможно — смотри.
* * *Пусть мошенник твердит, что раскаялся он,Пусть за горло его крепче держит закон.Недобитый шакал станет вдвое хитрее,Отпусти — он за властью полезет на трон.
* * *У соседей моих разгорается спор,Этот машет ножом, тот хватает топор.И не все ли равно в чем причина их ссоры —Победивший со мною начнет «разговор».
* * *Завистливым псам, мастерам сквернословьяНа доброе дело не тратить здоровья.Покуда наш мир не рассыплется прахом,Свободна подстилка под дверью злословья.
ТРЕХСТИШИЯ
