Тудора Аргези - Лирика
СТАН-АТАМАН
© Перевод Н. Энтелис и Г. Вайнберг
В стране восстанья лава.— Добрые люди, мгла кругом, куда вы?Давно вернулся с ярмарки народ!— В дорогу мы. Так. Может, повезет.Пока не сгинули от бед,Старик, — прожить тебе сто лет! —Мы встретим март у барского порога:Хотим встряхнуть господ немного!— Все обсудить вам миром удалось?Всех убедить?— Нет, старец, не пришлось.Дошла до глотки желчь. Душа в огне.Желчь изрыгать идем.— По мне,Уж если дело делать, так с толком — не иначе:И так довольно крови прольете вы горячей.Бояр хоромы ой как далеки!Как дураки,В путь собрались. А кто ваш атаман?— Да вот он — Стан.— Послушай, Стан! Ведь с атаманаИ больший спрос. Зачем до СтрэоанаРешились вы тропой идти глухойС одною ветхою сумойИ с голыми руками? Шутки этиС умом шутите. Вы не дети.Ведь поднимать мятеж идетеИ на закон плюете —А долго ль до тюрьмы?— Вишь, не смекнули мы.
Как говорится, «с богом» люди шли.Кончалась ночь. ВдалиВдруг отблеск света выступил из мракаБагрянцем тлеющего шлака.Как факелы, в поляБросали искры тополя,От крон их вспыхнул небосвод.В огне метался с диким ревом скот…Рояль, диваны изломали дружно,Устроив сверху нужник,Шкафы разбили — на полу гораПрезренного хозяйского добра.Ковры, белье, одежду, и перины,И кресла, и гардины —Все в пламя!Картины перетоптаны ногами.Взметнулся дым над кладовыми,Забитыми припасами съестными.В них дорогие вина, изысканные блюда,Но ни один голодный куска не взял оттуда:Грехом великим эта снедь добыта,И кровь сынов крестьянских с нее еще не смыта.Вернулись под вечер в деревню,Опять навстречу старец древний.Глядит — один взял скрипку и картинку,Другой — от стула спинку,У третьего — моток шпагата,Четвертый тащит ржавую лопату.— Вернетесь, думал, с полными возами,—Обвел старик толпу глазами,—Пригоните домой коней, овец, коров.Я слышал ревСкота, сгоревшего в огне.Теперь скажите мне,Лишь в этом — после стольких мук — ваш подвиг, братцы?К чему ж, ответьте, было подниматься?
Стан пыль стряхнул с пустой сумы:— Вишь, старче, не смекнули мы.
ЕЕ ЛИ ЭТО СЕЛО?
© Перевод Е. Бирукова
Старуха ищет: где родная хата?Исчезло все — муж, дети и внучата.Иль этот холм — село? Кругом черно.Все огненною бурей сметено.
Там, где стояла церковь, школа,Все выжжено теперь, все голо.Кирпич, обломки, пепла груды,Лишь здесь и там печные трубы.Порой в золе найдет она крючок,Дымящуюся жердь иль черепок.И дрогнет сердце бедное, как пламяЛампадки, гаснущей под образами.Все дальше бабка, чуть жива, плетется.Торчит журавль уныло у колодца.
Скрестились два стропила на столбе.Не крест ли, старая, поставили тебеИль водрузили для крестьян распятье?Пришел великий пост, — молитесь, братья!
ДРУГ
© Перевод В. Корчагин
Вот так, Урсей,—Тяжелой мордой, головою всейВ колени мне заройся без опаскиИ снова вскинь глаза, в которых столько ласки…Спасибо, что меня признал ты братом!Топлю ладонь в шелку косматом,И нам — ведь правда? — хорошо вдвоем:В моей ладони, в голосе моемХранишь и ловишь ты, потомственный пастух,И эхо горное, и сыроварни дух,И шум отары, и овчины запах…А твердости в твоих могучих лапахНе меньше, чем в дубинах тех танцоров,Что дали мне тебя. Но мягок, добр твой норов —И нежно схватывают кисть моей рукиТвои железные клыки…Вот так и впредь: срывайся мне навстречу,Хватай, тащи домой — я не перечу,Твой поцелуй в усы как лучший дар приму!Ты — мой, я — твой. И потомуТам, у ворот, существ добрей не зная,Я написал, что ты — собака злая.
ЩЕДРЫЕ ДАРЫ
© Перевод Н. Стефанович
Неотвратима казнь, и вечен приговор.
Господь вокруг меня туманы распростер.И был колодец мне, прорытый в вечность, дан,Чтоб осушить его и одолеть туман.Два дела трудные — единой цепи звенья,И в них судьба моя и вечное спасенье.
— Устанешь от труда, — так говорил Господь,—Поможет труд иной усталость побороть.В подземной глубине от светлой высотыСвой отдых радостный найдешь мгновенно ты.—Похлопав по плечу, Господь ушел куда-то,В просторы дальние, к багровому закату.И я возликовал: Господь велик и вечен,И вот я наконец им избран и отмечен.Недаром помощь он и милость подает —Не вспомнить и не счесть его святых щедрот.
В пустыне сумрачной, среди сухих равнин,По воле Господа остался я один.Не знал я отдыха, настойчиво трудясь.Надежда светлая в душе опять зажглась.А милосердный бог со мною не был рядом,—Наверно, он ушел к другим, далеким чадам.Его владения без края и конца,И всюду ждут его раскрытые сердца.Спешит он одарить людей своим приходомИ указать пути и цели всем пародам.
Теперь, вооружась, работать я начну,Чтобы подняться ввысь, спуститься в глубину.Но небо скрыл туман. Колодца узкий конусУходит в черноту, в загробную бездонность.Туман сгустившийся киркою рвать придется,А воду вычерпать наперстком из колодца.Колодец осушу, туманы упадут,И я уйду домой, когда закончу труд.
Работа трудная, на долгие недели,Но, дело завершив, приду к желанной цели.Работать день и ночь готов без остановки,—В колодец опущу упругие веревки.Я сделаю туман бесформенный и мглистыйЦветными нитями и пряжей серебристой.Их блеск сверкающий я сразу превращуВ ковры и в кружево, в косынки и в парчу.Тумана грозного раздвинув мрак кромешный,В бессмертье загляну, увижу край нездешний.И к богу я приду, и так скажу: «Мой бог,Что ты предначертал — я все сумел и смог.Быть может, подвиг мой достойно оценя,К свершенью новому ты призовешь меня?Очей я не сомкну, усталость поборов,И звезды стрелами я поразить готов».
Бадью дощатую я погрузил в провалИ долгие года ее обратно ждал.Но вот, скользя в руках, веревки что-то тянут,—Бадья пришла пустой… За что я так обманут?Напрасны тяжкие и долгие труды,Уста не освежить прохладою воды.Хотел я мглу прорвать, но каменной стенойТуман, закостенев, стоял передо мной.Но кто же договор нарушил, наконец,—Ничтожный человек иль бог, его творец?Глупца безумного едва ли мы найдем,Чтоб с ветром дрался бы. Я был таким глупцом.
И вот доныне я не понял, не постиг,—Кто ж обманул меня из двух моих владык?Кто, дьявол или бог? Молчи, душа, — в ответТебя лишь кара ждет — и горечь новых бед.
ПСАЛОМ («Как витязь в сказке, ветер оседлав…»)
© Перевод Э. Александрова
Как витязь в сказке, ветер оседлав,По всей земле промчался я стремглав,Но, круч достигнув, окаймленных бездной,Познал, что штурмовать их бесполезно.
Слепые звезды звали досветлаНаверх меня, а бездна вниз влекла…И вновь прошел я степи и пустыни,Но так и не достиг твоей твердыни.
Я шел, я полз, искал я отзвук твойВ стихах, в глаголах, в каждой запятой.Мне думалось: узрев мои старанья,Ты снизойдешь хотя б из состраданья.
Всю жизнь склонить тебя к беседе тщусь,Ты ж от меня скрываешься, как трус.Чуть дверь твою нашли мои моленья,А там замки, засовы, загражденья…
Разбить их, растоптать, в песок дробя?Но нет, я понял: я начну с тебя.
ПЕРЕКРЕСТОК
