Вован-дурак. Киносценарий (СИ) - "Bobruin"
ЭРНИ: М...Мне отец гов...ворил о з...заклятии «Имп...периус»...
ЛЖЕГРЮМ: Очень хорошо. Империус, когда-то из-за него были большие проблемы.
Лжегрюм ковыляет к своему столу, достаёт из-за него банку с тремя большими пауками, достаёт одного из них, наводит свою ВП и говорит «ИМПЕРИО!» Паук пляшет, класс смеётся.
ЛЖЕГРЮМ: Смеётесь, неучи... а вот представьте себе, что бы было, если бы я это же самое сделал с вами?
Смех тут же затих.
ЛЖЕГРЮМ: Итак, заклинание «Империус», полное подчинение. Я бы мог заставить этого паука даже напасть на вас. В свое время многие маги и волшебницы жили под действием заклятия «Империус», и министерство много времени потратило на то, чтобы выяснить, кто на самом деле был под заклинанием, а кто действовал по своей воле. Но заклятию «Империус» можно противостоять, и я этому вас научу. Для этого необходима очень большая сила воли, не у всех это получается. Так что лучше не подставляться под это заклятие, и вообще помнить о ПОСТОЯННОЙ БДИТЕЛЬНОСТИ!
Лжегрюм швыряет паука обратно в банку.
ЛЖЕГРЮМ: Кто-нибудь ещё знает какое-нибудь противозаконное заклятие?
СЬЮЗЕН: «Круциатус»...
ЛЖЕГРЮМ: А, мисс Боунс, да, да, Ваша тётя определённо знает обо всех этих заклятиях. Итак, «Круциатус»...
Лжегрюм достаёт из банки второго паука, словом «ЭНГОРГИО!» увеличивает его, после чего произносит «КРУЦИО!», паук дёргается в конвульсиях, следующее заклинание «РЕДУЦИО!» уменьшает паука обратно в размерах, Лжегрюм кидает его обратно в банку.
ЛЖЕГРЮМ: «Круциатус», также известен как Пыточное заклятие. Сильнейшая боль… Не нужно вбивать гвозди под ногти, не нужно держать арсеналы пыточных инструментов. Просто наложить «Круциатус»… Оно тоже было в свое время очень популярно. Так, еще кто-нибудь что-нибудь знает?
Класс угрюмо молчит.
ЛЖЕГРЮМ: Значит, так. Третьим заклинанием является «Авада Кедавра», то есть убивающее заклятие.
Лжегрюм достаёт третьего паука, машет ВП и произносит «Авада Кедавра», паук моментально подыхает.
ЛЖЕГРЮМ: От этого заклинания не существует ни противодействия, ни защиты. Известен только один человек, который смог выжить после его применения, и он сейчас сидит в этом классе.
Весь класс уставился на Гарика, и ему сразу сделалось весьма неловко.
ЛЖЕГРЮМ: Заклятие «Авада Кедавра» требует большой волшебной силы. Даже если вы все сейчас вытащите свои палочки и попытаетесь меня им приложить, то у меня не случится даже насморка. Но дело не в этом, я не собираюсь учить вас, как его накладывать. Почему я его показал, если ему нет противодействия? Потому что вы должны знать, что такое есть, и подсознательно быть готовым с ним встретиться. И не забывать о ПОСТОЯННОЙ БДИТЕЛЬНОСТИ! Эти три заклинания, «Империус», «Круциатус» и «Авада Кедавра», еще известны как Непростительные заклятия, потому что за наложение любого из них на другого человека полагается пожизненный срок в Азкабане. Вот с чем вам предстоит иметь дело. И моя задача – научить вас с этим бороться. Но самое главное – вы должны ПОСТОЯННО быть начеку! Даже в отхожем месте, Мордред бы его побрал, потому что вы никогда не узнаете, какая гальюнная инфузория может оттуда вылезти!
Звенит звонок, студенты выходят на коридор.
ГАРИК (себе под нос): А всё же дошёл прикол до адресата, хи-хи-хи, значит, повёлся... ох, и долго же его теперь будут этой инфузорией подкалывать...
ДОРА (возникает откуда-то): Что, и вам он тоже пересказал?
ГАРИК: Ага, только что. Всё же сработал наш с тобой прикол (Дора смеётся, и Гарик вместе с ней).
ДОРА: Он меня даже похвалил за ПОСТОЯННУЮ, мать её, бдительность. Теперь только осталось немного подождать.
ГАРИК: Ага, когда народ поймёт, что это шутка юмора такая. Ох, не завидую тогда старикану... (Гарик и Дора снова смеются)
Кадр меняется, надпись «20 октября 1994 года» Снова кабинет Защиты.
ЛЖЕГРЮМ: Сегодня я наложу на каждого из вас заклятие «Империус». Дамблдор желает, чтобы вы испытали его воздействие на своей шкуре. Итак, Боунс!
ГАРИК (себе под нос): Во как, «Империус» он будет накладывать, хорошо хоть не «Аваду», с этого типа станется...
Сьюзен выходит, Лжегрюм кричит «ИМПЕРИО!», но ничего не происходит.
ЛЖЕГРЮМ: Очень хорошо, Боунс, узнаю руку Вашей тёти... Следующий кто у нас... Бут!
Терри Бут выходит и, получив заклятие, прошёлся по классу колесом.
ЛЖЕГРЮМ: Корнер!
Майк Корнер выходит и поёт какую-то тарабарщину.
ЛЖЕГРЮМ: Кармайкл!
Эдди Кармайкл прыгает, размахивая руками, и орёт «Я воробей!», «Я воробей!»
ЛЖЕГРЮМ: Гринграсс!
Дафна выходит, но не происходит ничего.
Лжегрюм: Неплохо, неплохо... Итак, Поттер!
Выходит теперь уже Гарик.
ЛЖЕГРЮМ: «ИМПЕРИО!»
ГОЛОС ЛЖЕГРЮМА (в башке у Гарика): Ну же, кто не скачет – тот шотландец! Кто не скачет – тот шотландец! Кто не скачет – тот шотландец!
ГАРИК (на весь класс): Да чтоб... ё... к... на... разъ... в... впереворот через... и в... да через... и в... мать... чтоб... тебя... раздолбись... старый... п... х... от... загнуть... да... засунуть... да по... ж... чтоб... с... пи... мать!!!
Морок спадает, Лжегрюма сдувает с места и впечатывает в стену.
ЛЖЕГРЮМ (отлепливается от стены): Ох... голова моя... Поттер... Впервые за всю мою карьеру... студент... не только смог сбросить «Империус»... но и ударил в ответ... ох... спина моя... Х...хорошая у тебя ре...реакция, Поттер, молодец... Такой отповеди я прямо не ожидал... Вот, видите, класс? Все, кто подчинился, смотрите, пока у вас не будет получаться в точности так, как у Боунс, Гринграсс или Поттера, зачёт не поставлю! Будете пересдавать до осени!
Урок заканчивается, четверокурсники идут на обед, к Гарику и его друзьям пристаёт Гермиона.
ГЕРМИОНА: Записывайтесь в ряды Главной Ассоциации Возрождения Независимости Домовиков! Приобретите значок за пять сиклей и способствуйте тем самым освобождению домовиков от рабства!
ГАРИК: Слушай сюда, правозащитница долбанная, иди-ка ты со своими ё... домовиками... на... и с их б... п... освобождением... да к... в... и вперехлёст через... и агитацию свою засунь... с... пи... чтоб я... б... на... о тебе и твоих домовиках больше никогда не слышал!!!
Гермиону сдувает в неизвестном направлении.
СЬЮЗЕН: Жёстко ты.
ГАРИК: А чё, за дело и получила. Не хрен правозащитный базар разводить где ни попадя. Вон, смотри, что на Майдане творится, а ведь тоже воют там о защите невинных и оскорблённых, мол, «они же дети ещё». Не знаю, как и где, а здесь эти детки кровушки народной ещё попьют, ох, попьют... и не то, чтоб эти детки были вовсе малолетки, ведь порубят эти детки очень многих на котлетки...
СЬЮЗЕН: Насчёт Майдана ты прав, я тоже смотрела. Как они только смогли до такого додуматься?
ГАРИК: Как, как, элементарно, тут же работать не надо, думать головой не надо... голова таким, кто на Майдане скачет, нужна только чтоб в неё есть, вон, как Крэббу с Гойлом. А на то, чтоб кулаки почесать об чью-нибудь морду, да поорать во всё горло про шотландяку и гиляку, много ума не надо.
СЬЮЗЕН: А Гермиона тут при чём?
ГАРИК: А при том, что такие, как она, с пеной у рта защищают майданных скакунов и мешают полиции делать своё дело. Если б не это, так разогнали бы всю эту майданную шушеру ещё летом, разогнали да забыли. А так теперь одному лишь Господу Богу известно, чем это ещё обернётся...
Тем временем Гарик и Сьюзен спускаются в Большой Зал и видят на входе большой плакат.
«ТУРНИР ТРЁХ ВОЛШЕБНИКОВ
Делегация школы «Шармбатон» и сборная команда СССР прибывают к нам в пятницу, 30 октября. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше»
ГАРИК: Зашибись, всего полторы недели до их прибытия. Во дембеля наши запоют.
СЬЮЗЕН: Ну да, особенно Седрик, он так хочет туда попасть.
ГАРИК: Ну-ну, мимо одного кубка уже пролетел, теперь другой поиметь хочет...
Меняется ещё несколько сцен... снова лесозаготовки, генеральная уборка во всём замке, посиделки в гостиной Хаффлпаффа, и Дора со странным для Гарика выражением лица на него смотрит... Всё это под песню «Мальчики-мажоры» группы ДДТ...
