Вован-дурак. Киносценарий (СИ) - "Bobruin"
ФРЕД: Бродяга?
ДЖОРДЖ: Кто сказал «Бродяга»?
СИРИУС: Это я, меня так звали в школе. А чё такое?
ФРЕД: Прости нас, Учитель...
ДЖОРДЖ: Мы недостойны!
СИРИУС: В чём проблемы? Крестник, не объяснишь ли?
ГАРИК: Охотно, Бродяга, это Фред и Джордж Уизли, мои друзья и воплощённая угроза жизни всей школы в общем и факультета Слизерин в частности. А про Бродягу они узнали, когда нашли некий кусок пергамента, для открытия которого нужно было торжественно поклясться, что замышляешь шалость и только шалость.
СИРИУС: Значит, вы всё-таки нашли карту.
ФРЕД: Да, украли её у Филча...
ДЖОРДЖ: Ещё на первом курсе...
ФРЕД: А потом отдали Гарри...
ДЖОРДЖ: Когда выучили весь замок наизусть...
ФРЕД: И именно благодаря этой карте...
ДЖОРДЖ: Смогли поймать Петтигрю!
СИРИУС: Так это вы его поймали? А то я думаю, с чего бы это вдруг, заявляется ко мне Амелия и давай мне бумаги на УДО подписывать. Дескать, разобрались, нашли настоящего виновника, далее по тексту.
ГАРИК: Мы его и поймали, Бродяга. Всё так и было, случайно обнаружили по карте, нашли, поймали, засунули в банку и сдали мадам Боунс.
СИРИУС: Молодцы! Господин Бродяга выражает сыну Сохатого и его друзьям свою благодарность.
ГАРИК: Сын Сохатого благодарит господина Бродягу за столь лестную оценку его способностей.
СИРИУС: Откуда мародёрским штилем научился базарить?
ГАРИК: Оттуда.
СИРИУС: Ладно, дома расскажешь. А то я за двенадцать лет совсем от жизни отстал.
АМЕЛИЯ: Всё же ты, Сириус, решил почтить нас своим присутствием.
СИРИУС: Эми, а ты всё хорошеешь.
АМЕЛИЯ: Уж твоими устами да мёд бы пить, Сириус. Или ты уже забыл...? (строит гримасу удивления)
СИРИУС: Что забыл?
АМЕЛИЯ: Вообще-то до твоей посадки мы были с тобой помолвлены, старый ты шелудивый пёс. И я до сих пор ношу твоё кольцо.
СИРИУС: Даже так?
АМЕЛИЯ: Всё же тебе дементоры ум за разум вывели. Надо это исправить. Жду вас с Гарри у себя, и как можно скорее.
СИРИУС: Всенепременно воспользуемся твоим приглашением.
АМЕЛИЯ: Уж воспользуйся, а то я тебя ещё по школе хорошо помню (Амелия и Сьюзен уходят со станции)
АЛЬФРЕД: Сириус! Кого я вижу! Тебя всё-таки выпустили!
СИРИУС: Кто спр... Альфред Гринграсс, старина! Сколько лет, сколько зим! (обнимает Альфреда)
АЛЬФРЕД: Как ты здесь оказался?
СИРИУС: Вышел по УДО, как сказала Эми, «за отсутствием состава преступления». Значит, до этих дубиноголовых старцев всё же дошло.
АЛЬФРЕД: Лучше поздно, чем никогда. Мы в твой приговор всё равно не верили.
СИРИУС: И на том спасибо. Да, кстати, Альфред, а чё ты с крестником моим поручкался? Откуда знаетесь?
АЛЬФРЕД: Он младшую мою выручил, тут зимой была одна нехорошая история.
СИРИУС: Это не с Локхартом ли? Он ведь у нас с февраля канал пару недель, пока вышак не получил.
АЛЬФРЕД: С ним самым. Поймали его в самый последний момент.
СИРИУС: То-то я помню, как вертухаи ржали. Вот, мол, знаменитость литературная, так всем пыль в глаза пускал и так зашкварился перед всем народом. На малолетке, мол, фраерок и попалился. В феврале и было, да.
АЛЬФРЕД: Да уж... (плюёт на перрон), а как свою писанину рекламировал. Всех учеников купить заставлял, слава Богу, мои на это не пошли, ни одна, ни вторая. Да Гарри, вон, как они мне сказали, тоже ничего покупать не стал. Они ж с ним на одном факультете учатся.
СИРИУС: Вот так дела...! Ну да ладно, крестник, мы с тобой за всё за это дома побазарим. Бывай, Альфред, увидимся!
АЛЬФРЕД: До встречи, Сириус! Приходи в гости, посидим, как в старые добрые времена!
СИРИУС: Придём, о чём речь!
Кадр меняется, снова гостиная в доме Тонксов.
СИРИУС: Ну чё, давай, крестник, колись, в натуре, как ты дошёл до жизни до такой.
ГАРИК: Сейчас, только чай поставлю (достаёт скатерть и разворачивает, появляются самовар, чашки и угощение)
СИРИУС: Ну, богатый стол... Козырный хавчик, хоть похаваю чего-то приличного после баланды и чифиря. Это чё, так теперь питаются в школе?
ГАРИК: Не, Бродяга, в школе меню стандартное, тюремному аналогичное. Это только я так купил по случаю, так мы теперь всем факультетом так и едим.
СИРИУС: Куда тебя Шляпа определила?
ГАРИК: На Хаффлпафф, к Доре (Дора тем временем мигает красным цветом волос) А на уроках я за одной партой со Сьюзен Боунс сижу.
СИРИУС: С племянницей Эми? Молодец, крестник, хвалю, не посрамил чести Мародёрской!
ГАРИК: Ещё с нами часто теперь сёстры Гринграсс сидят, Дафна с Асторией.
СИРИУС: Ещё и Альфреда дочки? Тоже ничего так, помню я их мать по школе. Если они хоть немного на неё похожи...
АНДРОМЕДА: СИРИУС! Ты ещё начни сейчас про свои любовные похождения по школе рассказывать.
СИРИУС: А чё, и расскажу, коли чё вспомню. Надо же крестника просветить. Хотя он вроде и сам прекрасно справляется. Младшая Боунс, обе Гринграсс...
АНДРОМЕДА: Они ещё с Дорой не разлей вода, он её на гитаре играть учит.
СИРИУС: Вот это новость так новость! Ещё и Дора! Ты так меня переплюнешь! Я в твои годы еще только-только начинал девчонками интересоваться. А тут второй курс только окончил, и уже четыре подружки. Кстати, а с чего бы это вдруг Сопливус через три камеры от меня поселился?
ГАРИК: Какой ещё Сопливус?
СИРИУС: Ну, Северус Снейп, это мы его так в школе называли. Говорили, за оскорбление словом и действием канает, пятнадцать лет получил. Он же до позапрошлого года у вас в школе вроде бы как преподавал.
ГАРИК: За дело и получил. Не хрен было распускать язык на кого не следовало.
СИРИУС: Это как?
ГАРИК: Щас расскажу. Было дело на первом же уроке зельеварения, собрались мы, значит, приходит этот Бэтмэн недоделанный и с порога начинает до меня докапываться, задавая вопросы, каких я по понятным причинам в упор знать не мог, и как узнал потом, два из трёх относились ко второму и четвёртому курсам соответственно. А вот на Снейпа отсутствие ответов подействовало как красная тряпка на быка, он заорал и начал кидаться оскорблениями. Меня тупицей назвал, а когда Сьюзен за меня вступилась, то и на неё вызверился, в лицо назвав, хм, гулящей девицей. Сьюзен зарыдала и убежала, я за ней, Снейп нас останавливает, я его послал подальше, нашёл Сьюзен, привёл в гостиную, дальше мадам Спраут позвала Амелию, ну и вот...
СИРИУС: Вот это да, вот шалость так шалость! До такого не додумывались даже мы! На первом же уроке! Сопливуса – на зону! Кто ж у вас там теперь зелья варит?
ГАРИК: Слагхорн. Дамблдор его месяц уговаривал из отставки выйти.
СИРИУС: Помню такого. Эх, твой папа был бы счастлив. Так насолить Сопливусу он даже не мечтал! Кстати, крестник, ты в квиддич играешь?
ГАРИК: Нет, конечно, на кой оно мне?
СИРИУС: Ну как же, твой папа без ума от спорта был, в школе ловцом играл за Гриффиндор.
ГАРИК: А я даже не на Гриффиндоре. И, если честно, мне полёты на метле не понравились вовсе. Учили нас, учили, но особого таланта за мной никто не заметил.
СИРИУС: Э-эх, ладно... Зато ты меня в другом обогнал. Засадил на зону Снейпа – раз, к третьему курсу нашёл четырёх подружек – два...
ГАРИК: Ещё Локхарта подстрелил из нагана, когда его брали да Асторию выручали – три.
СИРИУС: Как подстрелил? Так это ты его?
ГАРИК: И снова при помощи карты. Дело все в том, что этот м… взял моду, какой-нибудь из малолетних девчат с первых курсов отработки у себя назначать за невосторженный образ мышления, а потом стирал им память об этом событии. Мы всей школой думали, что там да как. В конце концов, четырнадцатого февраля, в день, так сказать, святого Валентина, нас со Сьюзен догоняет Дафна и говорит, что Астория под раздачу попала. Гляжу в карту – точно! Этот ё… пи… запер ее в своем кабинете и гоняется за ней. Я – туда, сказал еще Сьюзен позвонить тёте, чтобы та ментов привела. С собой у меня как раз наган был, купленный в Косом переулке в магазине антиквариата. Дошел до кабинета, а там и Амелия подоспела. Открываем, и видим картину маслом, приготовления к действию во всей красе. Так эта тварь ё… не то что не сдалась, она на нас попёрла. Вот и… короче, семь пуль в барабане, двумя попал, этого хватило.
