Михаил Вострышев - Людмила Целиковская. Долгий свет звезды

В 1974 году родился наш сын Каро, названный так в честь дедушки. Он всегда называл мою маму Люсей, а не бабушкой, и маме тоже нравилось быть для него не строгим ментором, а подружкой. Когда Каро учился в 20-й школе во Вспольном переулке, моя мама часто заезжала за ним после уроков. Там собирались известные артисты: Наталья Белохвостикова приходила за своей дочкой Наташей, Никита или Татьяна Михалковы заезжали за Аней и Темой. Они все учились в одном классе. Такой был «кинематографический» класс. Однако, в отличие от некоторых школьных друзей, Карик не стал артистом. Когда он маленький приходил к Люсе в театр, то говорил: «Люся! Как у тебя здесь красиво! Я хочу тут работать». На что Люся ему твердо отвечала: «Только через мой труп. Хватит в доме актеров».

Каро-младший в 1991 году окончил Международный университет в Москве и работает сейчас в английской компании по управлению недвижимостью.

Уже подрастает и бегает по квартире сын Карика – Ми-тюша, правнук Люси, которому сейчас 5 лет. И вот удивительно – по темпераменту, по горящим глазам он очень похож на свою прабабушку. И что самое поразительное – он так же просыпается и поет по утрам. И так же, как его отец, Каро звал бабушку Люсей, он зовет свою бабушку (мою жену) не бабушкой, а по имени – Лидушей. Они обожают друг друга, и Митя говорит: «Лидуша, девочка моя дорогая». Они читают книги, особенно любят А. С. Пушкина, много строчек которого Митя знает наизусть. Лида шьет ему гусарские костюмы, играет на рояле, они ходят в музеи, разговаривают о художниках, пишут картины. Одинаково любят такие фильмы, как «Гусарская баллада» или «Звезда пленительного счастья», – «про старинную русскую жизнь». Уже несколько раз были в театре, где Мите, как и его папе в детстве, все очень нравится. Когда Митя с Лидушей гуляют по Старому Арбату, Митя, проходя мимо Вахтанговского театра, обязательно говорит: «Здесь работала моя прабабушка, артистка».

Я же не пошел ни по стопам отца, ни по стопам матери. Будучи всегда силен в математике и физике, я поступил в Московское высшее техническое училище им. Н. Э. Баумана, которое окончил в 1972 году. Работал на кафедре, преподавал, писал научные статьи, защитил диссертацию. Потом занимался международным научно-техническим сотрудничеством по линии Академии наук СССР, работал в Австрии в Международном институте прикладного системного анализа, потом в Москве в Международном центре научно-технической информации. Познакомился и подружился со многими коллегами, с которыми свела меня моя деятельность. Мои финские коллеги и друзья однажды уговорили меня помочь им раскрутить в Москве бизнес по строительству коттеджей. Я увлекся этим, и вот жизнь распорядилась так, что теперь совместно со своими друзьями – строителями создал свою строительную компанию и уже много лет работаю в этом бизнесе. Строю дома и коттеджи по финской технологии с учетом российских особенностей в Москве и Московской области. Вот как гены отца перетянули, в конце концов. А мамины гены придали жизнестойкости и тяги к искусству и ко всему прекрасному.

Я должен сказать, что влияние маминой личности на всю нашу семью огромное и неослабевающее. Мне самому до сих пор, бывает, думается, вот сейчас поеду, расскажу ей все новости, посоветуюсь, как решать ту или иную проблему. Как будто она не умерла, а просто недалеко отъехала. Она, и это не просто слова, как бы живет в нас вместе с нами. Мы как бы взяты в плен очарованием ее мыслей и поступков и зачастую равняем свою жизнь по ней.

У мамы было много хороших знакомых и несколько близких друзей. Виктор Курков и Надежда Курапова – ее школьные друзья. Сколько я себя помню, они регулярно собирались и играли в картишки. Это была целая «поэма». С утра перед уходом в театр мама заранее расчерчивала «пулю», продумывала, чем будет кормить картежников, предупреждала меня, чтобы я на нее вечером не рассчитывал. Часов в шесть вечера все собирались у нас в доме и начиналась игра за большим круглым столом в гостиной. Играли по маленькой, как правило «классику», с распасами, бомбами, ответственным вистом, игрой втемную и прочими атрибутами этой игры. Играли азартно, даже, бывало, ругались и рисовали большой «зуб» друг на друга, если кто-то неправильно ходил или ошибался на вистах. Игроки все были сильные, это я понял, когда мама несколько раз играла «на стороне» и, как правило, при этом выигрывала. Игра была настоящее театральное действие, и я любил иногда смотреть за игрой без права вмешиваться и вообще разговаривать.

Были театральные друзья – Людмила Максакова, полная тезка мамы – тоже Людмила Васильевна. Мама ее очень любила и ценила как человека и как актрису. Они любили шутить: «Ах, Людмила Васильевна, я любил вас так сильно, а теперь вы мне кажетесь как зверь». Л. Максакова – дочь известной певицы М. П. Максаковой. Их мамы были подругами, обе семьи были из Астрахани. Л. Максакова, когда пришла работать в Театр Вахтангова, подружилась с мамой. Они всегда жили на гастролях в одном номере, часто встречались вне театра, как могли помогали друг другу и советом, и делом. Эта настоящая дружба двух достойных людей продолжалась до самой маминой смерти. Евгений Рубенович Симонов – артист и режиссер – познакомился с мамой в самой юности. И они дружили со студенческой скамьи. Помню великолепные музыкальные вечера у нас дома, когда мама, Евгений Симонов и Людмила Максакова пели замечательные русские романсы и старинные песни. Кляну себя, что не записал их чудное пение на магнитофон.

Мама очень уважала Василия Ланового, который всегда ее поражал джентльменским отношением к женщинам и стойкостью своих убеждений, хотя мама не всегда была с ними согласна. С Григорием Абрикосовым, Николаем Тимофеевым, Галиной Коноваловой ее связывали не только дружба с юности, но и множество спектаклей, в которых они вместе участвовали. Одним из близких друзей мамы стал прекрасный человек – Вячеслав Шалевич. Помимо во многом одинаковых убеждений и взглядов на искусство их связывала более чем десятилетняя работа – спектакль по «Голубой книге» Зощенко «Деньги, коварство и любовь». Этот спектакль поставил В. Шалевич вместе с Михаилом Воронцовым, и их группа совместно с Марианной Вертинской, тоже участвующей в спектакле, исколесила не только весь Советский Союз, но и многие социалистические страны (как правило, выступала в гарнизонах советских войск). Они настолько интенсивно ездили, как говорят артисты, «за колбасой» – подзаработать выездными спектаклями, что у меня одно время было постоянное ощущение, что если я маму не провожаю, то встречаю ее на вокзалах и в аэропортах. Это сплошная жизнь «на колесах». Сколько сил заложено в увлеченных творчеством людях, несмотря на уже пожилой возраст. Этот спектакль, на мой взгляд, просто замечательный и истинно вахтанговский. Он, по сути дела, компенсация маме за простой в театре и в кино, и я благодарен судьбе, что В. Шалевичу пришла мысль о его создании и об участии в нем Л. Целиковской.

Пользуясь случаем, не могу не сказать на страницах этой книги о Михаиле Александровиче Ульянове. Мне и всей моей семье хочется передать ему наши искренние чувства благодарности и уважения. Не говоря о том, что это гениальный актер, актер от Бога, это еще и удивительно цельный и отзывчивый человек, настоящий друг, который не говорит много слов, но в трудную минуту приходит на помощь.

Мама много ездила за рулем своего «Москвичка», а потом «Жигуля». Приходилось заниматься их ремонтом. На счастье, Вячеслав Шалевич познакомил маму со своим близким другом – начальником станции техобслуживания, милейшим человеком Юрием Каммом. Юра, ярый театрал, влюбленный в творчество мамы, полностью взял на себя уход за маминой машиной, а потом стал истинным другом нашей семьи. Мы с ним дружим до сих пор, и было несколько тяжелых моментов, когда Юра проявил себя как настоящий друг. Можно сказать про него: «Не имей сто рублей, а имей одного настоящего друга».

Мама обожала собирать грибы и часто летом с компанией ездила под Рузу и в другие грибные места. У мамы был «поклонник» – механик из гаража Коля. Он часто звонил, долго расспрашивал меня или Лиду, как мама, Петрович, Ка-рик, и потом договаривался ехать за грибами. Я часто был занят по работе, и мама говорила: «Хорошо Коля поедет, нам, бабам, с ним не страшно». Любила решать кроссворды и, как правило, решала их практически полностью. Бывало, ночью не спится, заглядываю к ней: читает, раскладывает пасьянс или решает очередной чайнворд. Не преминет спросить: «Сашенька, как называется линия, делящая угол пополам? Биссектриса? – подходит».

Ее ближайшей подругой была Надежда Якунина – переводчик и преподаватель английского языка. Они могли часами обсуждать все крупные и мелкие проблемы жизни, политики, искусства. Каждый день, ближе к вечеру, они перезванивались и докладывали друг другу, что происходило в этот день, советовались и принимали решения, как дальше жить. У Лиды было мало молока, и мой сын – Каро – молочный брат чудной девочки, а сейчас уже взрослой девушки – Веры. Когда у Лиды кончилось молоко, Каро выкармливала Надя Якунина. Мы так сроднились, что до сих пор Надя перезванивается уже не с мамой, а с Лидой, в которой, по ее словам, она нашла подругу в продолжение ее тесного общения с мамой. А Каро дружит с Верочкой, и они часто встречаются в общих компаниях, хотя у каждого сейчас своя личная жизнь.