Елизавета Бута - Асцендент. Продолжение истории дивергента

– Людям нужен выбор. Шанс изменить свою жизнь, – задумчиво проговорил Руби, изучая статистический отчет.

– Иллюзия выбора, ты хотел сказать, – поправил его Агарес.

– Как угодно, – откликнулся Руби.

Интеллект Руби Корса зашкаливал за грань разумного. Он был способен просчитать любую схему просто потому, что совершенно не понимал, почему все остальные видят в этих цифрах людей. Софи обладала тем же качеством, но с ней, в отличие от Руби, не должно было возникнуть проблем.

– До сих пор не верю, что мы все это создали, – пробормотал Томас Пирр.

Они устроили на крыше небоскреба своего рода зону отдыха. Алекс Агарес в своем неизменном безупречно-белом костюме стоял, опершись на бортик крыши. Томас Пирр и Софи сидели, прислонившись к противоположной стороне заграждения. Они безучастно наблюдали за тем, как Руби всеми силами пытался очаровать невероятно красивую девушку по имени Арника. Он познакомился с ней пару месяцев назад и с тех пор потерял все навыки логического мышления. Он вообще не мог говорить и думать ни о ком, кроме Арники.

Руби, со своим будто вырубленным из деревяшки лицом и сломанным в двух местах носом, рядом с Арникой смотрелся комично. Впрочем, девушку это не волновало. Она наслаждалась своим отражением в чужих глазах. Ее это отражение устраивало.

Агарес повернулся к ним лицом. Его глаза горели хищным огнем победителя. Он получил все, о чем мечтал. Они все это получили. Софи рефлекторно поежилась от этого взгляда и переключила свое внимание на Руби и Арнику. Томас протянул руку, чтобы обнять ее.

– Лучше не стоит, – резко ответила она.

– То есть ты хочешь сказать, что я настолько хуже Руби? – спросил он.

– Настолько, – серьезно ответила Софи. – Ты мертвый.

– Что? – поперхнулся Томас.

– Знаешь, я верю, что в каждом человеке есть нечто такое, что нельзя посчитать. Не самая важная его часть, вообще никому не нужная и едва заметная, но она есть. Она делает нас людьми. Но не всегда. У некоторых эта часть умерла. Ты такой. Ты просто формула. Прости, Томас, я не хотела…

– Все нормально. Ты права. Мне хочется верить, что эта часть в лучшем из миров. Сидит сейчас и наблюдает в старом кинотеатре за мной, – ответил он.

– Ты уверен, что новый закон об отношениях так нужен? – чуть помедлив, поинтересовалась Софи.

– Мы уже просчитали это. Все родители уродуют своих детей. Государство способно обеспечить детям равные условия существования. Так нужно. Я больше не хочу об этом говорить.

Томас и Софи вновь уставились на очаровательных Руби и Арнику. Корса почему-то выпустил из рук ладонь девушки и уставился на браслет. Техника на острове была развита намного лучше, Руби приходил в щенячий восторг от всех этих браслетов, заряжающихся от самого человека. Сейчас еле мерцающая проекция на его ладони явно выбила его из колеи. Корса что-то сказал Арнике. Девушка надула губки и с видом мировой обиды на лице направилась к выходу на лестницу. Руби расстроенно посмотрел ей вслед, но побежал все-таки к Томасу и Софи.

Ничего не говоря, он молча развернул две проекции. Полотна с мигающими числами повисли в воздухе.

– Это значит… – прошептал Томас.

– … Война, – закончил за него Руби.

– И дивергенты, – чуть не расхохотался Томас.

– Притом два.

– Асцендент и дисцендент, – тихо проговорил подошедший к ним Агарес

– Что?

– Точка восхода и точка заката, – пояснил Руби. Он и сам не знал, где слышал эти слова.

– Если их устранить, можно избежать войны? – поинтересовался Томас. Алекс Агарес покачал головой:

– Один – начало, другой – конец. Кто-то из них способен изменить правила игры, но, если их убить, проиграют все.

– Что тебя так веселит, а? – еле сдерживаясь, поинтересовался Томас.

– Потому что так всегда бывает. Покой означает смерть – закон природы. Кто-то из них найдет способ изменять будущее. То, чему мы так и не смогли научиться. По факту, это даже не люди, а программы. Нужно сделать так, чтобы они оказались на нашей стороне.

– Ника Морган или Макс Линч… Почему нельзя определить, кто из них кто? – полюбопытствовала Софи.

– Понятия не имею, но, судя по всему, они станут нашим последним шансом, – пробормотал Руби, изучая графики на проекции. Из-за слабого свечения браслета все эти графики отражались на его лице. Яркие светящиеся линии напоминали паутину.

Агарес тут же потерял всякое подобие улыбки на лице. Он подошел к бортику крыши и с силой ударил кулаком по бетонному заграждению.

– Почему ты так уверен, что они примут нашу сторону, их же нельзя посчитать? – поинтересовалась Софи.

– Ни в чем я не уверен, – отмахнулся Руби, разглядывая результаты подсчетов Касси.

– Мы с ними сыграем, – Агарес обернулся и одним движением стер проекции.

Глава 1

Всем привет. Меня зовут Ника Морган. Я терпеть не могу историю, обязательные исповеди в Сеть всеобщего доверия и собственное будущее. Оно у меня, прямо скажем, сомнительное. Девяносто процентов на то, что стану какой-нибудь официанткой в заводской столовой. Пятый уровень производственного сектора. Здесь, знаете ли, никаких перспектив. Нет, конечно, во имя Всеобщего Счастья всем нам посчитают правильное будущее, но как-то эйфории от этого факта у себя не наблюдаю.

Новое кастовое общество было образовано восемнадцать лет назад. Благодаря ему Единое государство буквально по кирпичикам собрало разрушенный войной мир. О самой войне нам никогда не рассказывали, равно как и о том, что было до нее. Теперь будущее каждого человека посчитано и скорректировано согласно идее Всеобщего Счастья. Сферы деятельности человека разделены на уровни и сектора, которые образуют круг счастья. В сердце круга – власть. Это и есть первый уровень. Теперь государством управляют умнейшие люди мира, свободные от личных привязанностей и думающие только об общественном благе. Наверное… Нас так учили. Почти двадцать лет назад были запрещены браки и семьи. Государство взяло на себя все хлопоты по воспитанию детей. Никто больше ни к кому не привязывается. Личные отношения не приветствуются, хотя пока и не под запретом. По достижении шестнадцатилетия ты получаешь свою карту будущего, работу и обычно рекомендованный контакт на ближайший год. За ним выделяют новый. Бывает, что не выделяют, если из-за этого ты станешь меньше пользы приносить.

Мы с Максом весь день потратили на поиски подходящих деталей. Бродили по заброшенным домам и разгребали хлам. Если честно, это занятие доставляло массу удовольствия. Здесь можно было найти настоящие книги, старые, до ужаса смешные и цветастые наряды, технику странного вида и непонятного назначения. Да все, что угодно. Эти дома были брошены их обитателями задолго до нашего рождения. Ходить сюда строго запрещалось, но мы все еще имели статус детей. Еще пару недель можно нарушать любые законы и не бояться отправки в Тортур. Главная тюрьма находилась в другой части острова, в зловещем поведенческом секторе. О тюрьме ходили леденящие кровь легенды, которые подкреплялись одним простым фактом – оттуда еще никто и никогда не возвращался.

Разрушенные территории, по которым мы бродили, располагались на пятом уровне производственного сектора. Самая нищая часть острова. Здесь на каждом свободном квадрате площади располагались заводы. Производили все, что только можно. Шестнадцатичасовой рабочий день лишал всяких сил. Лицеи были своего рода оазисами свободы. Там водилась какая-никакая еда, и здания были более или менее пригодными для жизни. А еще у воспитанников была такая удивительная роскошь, как свободное время, которое большинство из нас тратило на такие вот вылазки в заброшенные территории.

Найденный хлам можно было продать за еду, одежду и тому подобные бонусы. Через две недели мы должны будем покинуть лицей, пройти тест на интеллект и получить свою карту будущего. Мы набрели на очередную квартиру, которую давно оставили люди. Здесь было очень много старой техники, книг и пыли. Судя по всему, сюда еще никто из воспитанников лицея не добирался. Странно. Линч взял из стопки первую попавшуюся брошюру и раскрыл ее на середине:

– «“Если ты приручишь меня, мы будем нужны друг другу. Для меня ты станешь единственным во всем мире. И для тебя я стану единственным во всем мире”, – сказал Лис Маленькому Принцу…». Забавно, – усмехнулся Макс, – Ну что, Ника, мы приручили друг друга?

– Иди к черту, – поморщилась я и ушла в другой конец комнаты. Минут пятнадцать я молча разгребала завалы хлама.

– Как думаешь, какого мы уровня? – спустя какое-то время поинтересовалась я.

– Первого, конечно, – усмехнулся Макс. – Мы рождены, чтобы управлять людишками.

Я запустила в него толстенной книгой, очень кстати подвернувшейся под руку. Фраза Линча прозвучала очень глупо. Людей первого уровня от силы сотня наберется. Второго уровня, они в основном в науке задействованы, тоже немного. Но на третий уровень рассчитывать было уже можно. Хотя это и самонадеянно. Обычно люди получают тот уровень, на котором выросли.