Параллели - Deirdre May Moss
ЛИЛЯ. Ты убрала все мои внутренние блоки лишь тем, что находилась рядом. Тебе я смогла посмотреть в глаза: в твои потрясающие нежно-зелёные глаза, блестящие сопереживанием и участием, которые шли прямо из живого сердца, и я действительно заразилась этой жизнью. Ты смогла разбудить во мне то, что уснуло, как мне виделось, навсегда. До этих пор настолько откровенно я беседовала лишь с воображаемыми товарищами.
НАСТЯ. Но ты – кусочек моего дружелюбного мира – каким-то неведомым образом оказалась здесь, в этой злой и неприветливой реальности.
ЛИЛЯ. Сегодня я окончательно убедилась в том, что ты – осколок моей души. Иначе как мы можем настолько идеально друг другу подходить? Мы дополняем друг друга с ювелирной точностью и красотой – такое может создать одна лишь судьба.
НАСТЯ. Не отталкивай меня, пожалуйста.
ЛИЛЯ. Ты обнимала меня и повторяла…
ЛИЛЯ и НАСТЯ (в унисон). Ни за что! Ни за что! Как я могу?
ЛИЛЯ. А я почему-то всецело верила тебе. И мне нравилось всецело тебе доверять.
ЛИЛЯ одномоментно обхватывает НАСТЮ руками со спины. Та выдерживает паузу и накрывает ладони ЛИЛИ своими. Свет гаснет.
Последующие сцены играются без декораций (задействованы только синяя ткань и зеркало) и в приглушённом свете (почти в темноте). Больше половины от смысла каждой сцены составляет не речь, а пластический элемент.
Сцена 7
Повествование от лица НАСТИ.
НАСТЯ лежит, обёрнутая синей тканью, на полу, на том месте, где ранее стояла кровать, в том же платье и той же позе. Героиня находится в состоянии полусна, она смотрит будто внутрь себя, мимика маскообразна. В сцене задействован багряно-красный свет.
НАСТЯ. Иногда мою голову посещает плохая, даже отвратительная мысль… а что, если всё хорошее, что происходит со мной – не более чем сон? Что если… это всё и есть сон? Я сплю, сейчас я определённо сплю.
НАСТЯ ворочается, пытаясь найти удобное положение.
НАСТЯ. Состояние на грани сна и пробуждения для меня одно из самых интересных и одновременно пугающих. Оно похоже на реку, медленно заволакивающую разум и уносящую мысли далеко-далеко, в океан подсознания. Я боюсь тонуть… но вместе с тем мне нравится чувство погружения на дно, умиротворения и покоя. Когда над тобой несколько километров воды, тебя уже ничто никогда не потревожит. Это вечное состояние глубокого сна.
НАСТЯ ворочается ещё интенсивнее, постепенно подползая к краю сцены.
НАСТЯ. Вода – даже осенняя, ледяная, бурлящая как будто из самых недр Земли – видится мне оплотом спокойствия, непоколебимости, смирения… Она как будто живёт своей жизнью, неподвластной ни законам математики, ни… законам здравого смысла. А между тем я… наблюдаю за её самобытными процессами и всё хочу, чтобы она забрала меня, унеся мои маленькие земные проблемы с собой, глубоко на дно. Дав мне свободу.
Героиня откидывает ткань в сторону и остаётся лежать у самого края сцены, лицом к залу.
НАСТЯ (монотонно, иногда вскрикивая). Я увидела в тебе себя. А в себе – тебя… Уснуть! Всё время… я как будто смотрела в зеркало и говорила сама с собой, со своим двойником. Словно ты – отделившаяся часть меня… Уснуть! Иногда мне всерьёз чудится, что тебя не существует. Но это такие глупости… Уснуть! А я всё-таки взяла – и утонула… Уснуть! Одна душа на двоих… Уснуть! Я увидела это в ней. И именно поэтому ничуть не жалею, что днём ранее сделала шаг назад… Уснуть! Рядом с ней я чувствую себя в безопасности… Уснуть! Пути назад уже нет и быть его не может. Свой путь я пройду до конца… Уснуть! Не понимаю, что она такое. Что я такое – тоже не понимаю… Уснуть! Уснуть! Уснуть!
Вдруг все звуки разом затихают, НАСТЯ вздрагивает, «просыпается» и с ужасом в звенящей тишине озирается вокруг. На её лице – леденящее душу одномоментное осознание. Все её мышцы напряжены до предела, тело приковано к месту, как в параличе, подвижна только шея.
В дальнейшем мысли героини выражаются через хореографию. Её пластика должна быть несколько ломаной, мышцы – напряжёнными, как будто невидимые нити тянут её за руки и ноги, лишая свободы движений. Лицо выражает спектр эмоций от лёгкого смятения до паники. Спустя некоторое время в зеркале тёмным неподвижным силуэтом появляется ЛИЛЯ, чем вводит НАСТЮ чуть ли не в состояние сумасшествия.
НАСТЯ (перед зеркалом, в истерике). Я не верю! Это всё чушь! Ты не сон! Ты есть! Завтра всё будет как прежде! Завтра ты снова улыбнёшься мне! Завтра ты снова заговоришь со мной! Ведь я не сошла с ума! Не может быть, чтобы я придумала тебя! Я не сумасшедшая! Ты не сон! Я не одна! Ты есть! Ты рядом! Я не одна! Я не одна! Ты не сон!!
НАСТЯ беспомощно падает вниз, подтягивая колени к груди и утыкаясь в них лбом, и плачет. Свет резко гаснет.
Сцена 8
Повествование от лица ЛИЛИ.
Зажигается тусклый синий свет. ЛИЛЯ стоит в платье в цветочек на том же месте и в той же позе, в которой она замерла по окончании сцены 6. Только в объятиях у неё уже не НАСТЯ, а безжизненно свисающая между рук синяя ткань. ЛИЛЯ нежно прижимается к ней щекой (лицом к зрителям), как будто вовсе не замечая подмены. Её лицо вновь светится улыбкой, которая, тем не менее, иногда со вспышкой красного света меняется на болезненную гримасу, как при парезе мимических мышц.
ЛИЛЯ. Не отталкивай меня… Не оставляй… Ты – кусочек моего приветливого мира в злой реальности. Моего мира… Моего.
ЛИЛЯ бережно оглаживает подушечками дрожащих пальцев кусок ткани, точно она давно всё поняла, но из-за страха признать очевидное предпочитает правде иллюзию.
ЛИЛЯ. Знаешь, я тебе раньше этого не говорила, но мне всегда нравилось, как ты подбираешь одежду. Я рада доверять твоему вкусу. Видишь? На мне то самое платье, которое ты ещё в марте мне посоветовала. Видишь же? Ответь хоть что-нибудь. Скажи хотя бы слово. Пожалуйста… Пожалуйста…
Пауза.
ЛИЛЯ. Иногда мне становится
