Жан-Поль Сартр - Фрейд

Двое врачей подходят к Жанне, еще двое – к Полетте. В каждой из этих групп один из помощников держит за спиной зажженную керосиновую лампу, напоминающую по форме фонарь. Передние стенки фонарей света не пропускают, в них проделаны крохотные круглые дырочки, сквозь которые пробивается луч света.

Врач (Жанне). Смотрите на светящуюся точку. Смотрите хорошенько. (Наклоняется к. Жанне.)

Второй врач (поднося фонарь к лицу Полетты). Полет­та, смотрите, не отводя глаз, на светящуюся точку. (Полетта вздрагивает.) Смотрите! (Она покорно смотрит. Шарко, заложив руки за спину, прохаживается взад-вперед.) Вы засыпаете! Спите, спите! (Полетта с широко раскрытыми глазами послушно засыпает, словно слегка оцепенев.)

Голос за кадром (врача, который обращается к Жан­не). Вы уснули, Жанна. Уснули.

Фрейд увлеченно следит за каждой больной. Его взгляд перебегает от одной больной к другой, словно он наблюдает теннисный матч. Шарко подходит к Полетте и пристально смотрит ей прямо в глаза.

Шарко. Эта спит. (Обращаясь к помощникам, которые хлопочут вокруг Жанны.) А другая?

Пауза. Помощники, склонившиеся над Жанной, распрямляются.

Помощник. Готово, она уснула.

Шарко продолжает расхаживать.

Шарко (профессорским, словно он говорит с кафедры, тоном). Состояние, в котором находятся обе наши больные, можно было бы определить как спровоцированный сомнамбу­лизм. Они подвержены любому внушению. Внимание! (Улыба­ясь, он подходит к Полетте с видом настоящего иллюзи­ониста. Встав за ее спиной, окликает женщину.) Полетта! Полетта! (Она вздрагивает.)

Полетта. Что?

Шарко. Она выздоровела. Полетта выздоровела. (Словно превосходный актер, он разыгрывает изумление.) Смотри­те! Ваша правая рука… шевелится! Попробуйте-ка шевельнуть ею. (Полетта шевелит левой рукой.) Нет, не этой. Правой! (Полетта смотрит, как двигается ее левая рука. Постепен­но начинает разжиматься и ее правая рука: Полетта на­блюдает за движениями левой руки и имитирует их пра­вой рукой.)

Во время этой сцены за кадром раздаются голоса помощников, которые занимаются Жанной.

Голоса. Жанна! Жанна! Вы здоровы. Вы здоровы. Здоровы!

Постепенно движения правой руки делаются все более гибкими. В конце концов движения обеих рук синхронизируются. Шарко отходит от Полетты и идет к Жанне, которая по-прежнему лежит на койке.

Шарко (властным тоном, он почти смешон в своем ак­терстве). Встань и иди!

Жанна с трудом садится на койку, потом с помощью ассистентов встает и стоит прямо, не опираясь на костыли.

Шарко. Иди! Иди же. (Жанна, пошатываясь, направля­ется к свободному стулу, стоящему возле Полетты, и не садится, а, скорее, падает на него. Полетта обеими рука­ми продолжает делать какие-то странные движения, ко­торые напоминают магические жесты заклятья.) Первое следствие внушения – это снятие симптомов истерии. Само собой разумеется, гипнотизм неэффективен, когда мы имеем дело с органическими параличами. (Указывает на больных.) Второе следствие состоит в том, что путем внушения мы вынуж­даем больных воспроизводить их сильные истерические кризисы. (Он подходит к Жанне, которая, кажется, его не слы­шит.) Жанна! Жанна!

Голос ассистента за кадром. Полетта! Полетта!

Шарко (склонившись к Жанне, шепчет ей на ухо). Бед­няжка Жанна. Сейчас у тебя будет очередной приступ.

Голос за кадром. Кризис, Полетта, кризис!

Шарко. Жанна! Внимание! Веди себя осторожно, наступает кризис. Веди себя осторожно! (Жанна встает со стула и пытается идти. Грубо и неловко она мимикой выражает испуг, нежелание, гнев.)

Шарко (не без цинизма). Одна готова.

Шепот за кадром. Полетта! Бедняжка Полетта!

Шарко (он следует за старухой Жанной, которая ходит по кругу, и, как актер, передразнивает ее самые вырази­тельные позы, шаржируя их). Эта. не скажет ни слова.

В это мгновение раздается истерический женский смех.

Сперва отрывистый и резкий, он делается непрерывным, становится раздражающим, почти болезненным.

Шарко (он весь сияет). А вот готова и вторая!

Он пересекает зал, оставив Жанну и возвращаясь к Полетте, которая начинает топать ногами и вскидывать в воздух руки.

Полетта (смеется, как будто ее щекочут). Нет, оставьте меня, мсье Поль. Нет, не надо. Не делайте так. Ха-ха-ха! О, как я боюсь щекотки. (Она корчится, словно ее щекочут.) Нет, Робер! Не оставляй меня больше одну с твоим другом.

Шарко (он одновременно равнодушный и раздражен­ный). Содержание бреда не имеет никакого значения.

Фрейд – он слушает со страстной увлеченностью – при этих словах вздрагивает и хмурит брови.

Шарко, внимательно следящий за аудиторией, не преминул отметить эту недоверчивость Фрейда.

Шарко (обращаясь к Фрейду). Доказательство этого за­ключается в том, что можно как угодно менять ход ее мыслей.

Он подходит к столу, берет флакон одеколона, открывает, с наслаж­дением вдыхает его запах.

Шарко (радостно). Одеколон!

Сделав пируэт, он подходит к Полетте, корчащейся от смеха, едва не натолкнувшись на старуху, которая вертится в кругу слушателей и вскидывает вверх руки, словно имитируя какой-то танец. Он подносит открытый флакон к носу больной.

Полетта (прекращает смеяться, говорит жеманным го­лосом). Ах, как благоухает ваш сад. Да, по утрам мы ездим верхом в парке. Отец на своей кобыле, я – на своем пони. Там росли восхитительные глицинии.

Пока она говорит, Шарко делает знак рукой. Ассистент приносит другую бутылку и открывает ее.

Шарко (понюхав). Сероуглерод.

Весело подмигивает собравшимся.

Он резко подносит к носу Полетты бутылку с сероуглеродом, отдавая флакон с одеколоном ассистенту, который его уносит.

Полетта (с омерзением). Какая пакость! Я же говорю вам, что они сгнили. Как и все, к чему прикасается мадам. Эти дохлые крысы. Я обещала отцу не убивать себя.

Шарко снова делает знак. Ассистент вынимает из чехла красные очки, которые показывает аудитории, и надевает их на нос Полетты.

Полетта (вопит). Мой отец не в крови! Ребенок не смог бы выжить. Он истек кровью, он истекает кровью, истекает. Мои руки сгноили его.

Ассистент быстро снимает очки, а Шарко убирает бутылку с сероуг­леродом, которую ставит на стол.

Но Полетта опять корчится на стуле, делая руками спазматические движения, словно отгоняя какое-то видение. Шарко, опершись на стол, наблюдает за ней. Перед ним проходит Жанна, кружась, но не говоря ни слова. Шарко не обращает на нее никакого внимания: он смотрит на Полетту, смотрит холодно и пристально, как ученый в лаборатории.

Шарко. Сегодня утром Жанна реагирует плохо. Но посмотри­те на Полетту, господа. Мы получим сильный приступ.

Полетта падает на пол.

Она начинает вопить и дрыгать ногами и руками. Она опрокидывает оба стула. Двое ассистентов хотят броситься к ней на помощь, чтобы она не поранила себя. Шарко жестом останавливает их.

Шарко. Оставьте ее. (Слушателям.) Она не поранит себя. Истерички во время приступов очень редко себя ранят. Именно это дает возможность с первого взгляда отличить приступ ис­терии от эпилептического припадка. (Он подходит к Полетте и кладет ей руки на. лоб. Вкрадчивым голосом.) Кризис прошел, Полетта. Прошел. Все хорошо. (Полетта понемногу успокаивается.) Встаньте! Поднимите стулья! (Полетта ис­полняет приказание.) Сядьте. (Она садится.)

Шарко (подхватывает проходящую мимо Жанну и под­водит ее к пустому стулу). Садитесь, Жанна. Хватит! Сади­тесь.

Жанна садится.

Обе больные сидят рядом, как в начале сцены. Глаза у них открыты и смотрят в одну точку. Вид – совершенно обессиленный.

Шарко (обращаясь к аудитории). Мсье Дожэн! В первой фазе гипнотическое внушение привело к исчезновению истериче­ских контрактур. Что болело у Полетты?

Дожэн. Правая рука. (Дожэн складывает руку, имитируя контрактуру.)

Шарко. А у Жанны?

Дожэн. Левая нога. (Показывает на свою левую ногу указательным пальцем левой руки.)