Современная румынская пьеса - Лучия Деметриус
Г е о р г е. Рехнулись вы, ребята, я ведь пошутил, как можно играть в «жучок» с товарищем генеральным директором?!
В и к т о р (выходит на середину зала и останавливается, принимая позу «ведущего» в игре, — прямо против ниши). Ну, давайте, я буду первым.
Пауза. Никто не решается приблизиться к нему и ударить. Вдруг из ниши протягивает руку Валентин и бьет по руке Виктора. Возгласы удивления. Всеобщая растерянность.
(Отводит руку, которой он закрывал глаза.) Что же это у вас нет никакого чувства ответственности?
Г е о р г е (ликует). Потому что мы не генеральные директора.
В и к т о р. Вы что, ударили и сбежали? Давайте еще раз. (Снова становится в позу.) Начали!
Валентин, из ниши, опять бьет.
(Стремительно оборачивается и хватает его за руку. Затем с трудом вытаскивает из ниши.) А это кто такой?
В а л е н т и н. Пьянчужка, с вашего позволения.
В и к т о р. Взявшись за гуж, не говори, что не дюж. Придется тебе угадывать.
В а л е н т и н. Нет, не буду, у меня ребра слабые, бока худые. Я на них сплю, вот они и помялись.
В и к т о р. Но рука у тебя, слава богу, тяжелая.
В а л е н т и н. Функция создает орган. Этой рукой я держу стакан.
В и к т о р. Кто дает, тот и получать должен.
В а л е н т и н. Я получил сполна.
В и к т о р. От меня?
В а л е н т и н. И от тебя тоже.
П е т р е (решительно вмешивается). Ну хватит, довольно, помещение арендовано, брось валять дурака и оставь нас в покое.
В а л е н т и н. А ты, дяденька, помалкивай, ты в офсайде.
П е т р е (Иону). И давно этот тип здесь?
И о н. Я его только сейчас увидел. (Кричит.) Официант!
О ф и ц и а н т (появляясь в дверях, замечает Валентина и темнеет лицом). К вашим услугам.
И о н. Как здесь оказался этот бородач?
О ф и ц и а н т. Я его первый раз вижу, клянусь честью.
В а л е н т и н. Ты уж лучше помалкивай! А кто мне принес четыре виски?
О ф и ц и а н т (выдает себя). Не четыре, а пять.
В а л е н т и н. Извини, пятый выпил не я, а Василе.
П е т р е (Василе). Кто этот человек, почему он обращается ко всем вам на «ты»?
Василе пожимает плечами.
Э м и л и я (подходит к Валентину и внимательно смотрит ему в глаза). Ты хочешь побыть с нами?
В а л е н т и н. Мне некуда идти.
Э м и л и я. Пусть останется. Он будет вести себя хорошо.
Г е о р г е. А ты откуда знаешь? Разве ты не видела, как он стукнул товарища генерального директора?
Э м и л и я. Он послушный. Валентин всегда был послушным. Оставьте его в покое.
Гонг.
7
Все сидят вокруг стола и, конечно, поют «Пожелтел виноградный лист». Дирижирует В и к т о р. К И о н у подходит о ф и ц и а н т и знаками показывает, что кто-то просит его выйти. Ион молча извиняется и идет к двери. За порогом его ждет М а р а. В руке у нее чемодан — вероятно, она только что приехала. Между Марой и Ионом немая сцена. На их лицах отражается сначала изумление. На несколько мгновений они застывают, глядя в глаза друг другу. Затем Ион разыгрывает бурную радость, преувеличенную и неискреннюю. Целует ей руку, хлопает по плечу, бестолково суетится. Мара стоит неподвижно. Почувствовав фальшь этой сцены, Ион становится более сдержанным. Он берет у Мары чемодан, и какое-то время они молча глядят друг на друга. Застольная песнь окончена. Громкие аплодисменты. Доносится голос официанта: он приглашает всех перейти в соседний зал и потанцевать. Остаются только Ион и Мара. Они входят в банкетный зал.
И о н (поспешно хватает со стола два бокала и наливает коньяк. Один из них протягивает Маре). За твой приезд! Добро пожаловать.
М а р а. Кто пил из этого бокала?
И о н. Моя жена.
М а р а. Ах вот как. (Пьет.)
И о н. На чем ты приехала?
М а р а. Ночным поездом. Объявление попалось мне на глаза только позавчера. Я меняю квартиру и потому слежу за рубрикой «Информация». Я несколько раз перечитала объявление, прежде чем поняла, что речь идет о нас. «Выпускники такого-то года… по случаю десятилетней годовщины…». Значит, действительно прошло десять лет?
И о н. Ты этого не заметила?
М а р а. Совершенно. Все время что-то происходит. То одно, то другое… Некогда остановиться и подумать…
И о н. Мне тоже.
М а р а. Держу пари — ты меня забыл.
И о н. Сама знаешь, как в жизни бывает. С глаз долой…
М а р а. По правде говоря, не бог весть что — из сердца вон.
И о н. Мы были тогда такие легкомысленные, такие глупые… Всюду ходили вместе, держась за руки, как дети… Я устраивал тебе смешные сцены ревности.
М а р а. Ой! Ты лысеешь!..
И о н. А мое брюшко ты еще не рассмотрела?
М а р а. Я тебя не видела в профиль.
И о н. Пожалуйста, полюбуйся. (Поворачивается.)
М а р а. Нда-а… Но пока не так уж и страшно.
И о н. Как тебе жилось?
М а р а. Хорошо. Даже очень хорошо.
И о н. Я слышал, у тебя есть дети.
М а р а. Двое. А почему ты этим интересовался?
И о н. Я не интересовался. Это Георге сегодня сказал.
М а р а. Вот именно, тебе незачем было интересоваться. Между нами ведь ничего не было. Забава глупых подростков. В то времена ты мне казался большим, красивым и сильным…
И о н. А ты мне — маленькой, нежной и беззащитной.
М а р а. Тебе ведь тоже жилось неплохо, не так ли?
И о н. Жаловаться не на что… Где преподаешь?
М а р а. В гимназии. Утверждена по конкурсу. Так что у меня все в порядке. Инициатива развода с мужем — моя. И теперь мне гораздо спокойнее; у меня свои странности, свои маленькие причуды, я убедилась, что никого не переношу рядом с собой… (Неискренне.) Что мне дышится свободно только тогда, когда я одна, когда я могу делать что хочу, ты ведь знаешь, я всегда была такой… (Поспешно.) Одним словом, жаловаться не на что.
И о н. Сегодня утром я случайно проходил мимо нашего каштана.
М а р а. Я тоже. По дороге с вокзала.
И о н. Жалкое, хилое деревце.
М а р а. Мне стало смешно, когда я его увидела. А ведь было время, мне казалось, что этот каштан выше неба, а ветви его раскинулись над всей землей.
И о н. Кинотеатр снесли. Знаешь, тот, где мы…
М а р а. Где мы посмотрели с галерки сто пятьдесят девять фильмов. Я как-то искала дома старую справку и наткнулась на твои письма.
И о н. Абсолютно идиотские.
М а р а. Нелепые. А ведь было время — я верила!
И о н. Каждое я переписывал по пять раз и только шестой вариант посылал тебе.
М а р а. А как ты закуриваешь сигарету, все так же?
И о н. А как я закуривал?
М а р а. Ты делал какой-то жест, совершенно особый, мне он очень нравился.
И о н. Вот уже шесть лет, как я не курю.
М а р а. Да-а-а… Ничего не осталось. Ни-че-го.
И о н. Может, к лучшему.
М а р а. Конечно, к лучшему.
И о н. Я рад тебя видеть.
М а р а. И я рада. (Показывает
