Комедии - Алексей Дмитриевич Симуков
Г л е б. Ты опять все о том же?
Л е н о ч к а. Я гибну, Глебочка… Протяни мне руку!
Г л е б. Вот она! Что ты хочешь узнать?
Л е н о ч к а. Скажи, когда у тебя началось с Кирой?
Г л е б. Или я поглупел, или темнота в комнате сгустилась… Скажи, какая клятва тебе нужна, чтоб ты мне верила? Я люблю тебя одну! И никого другого у меня нет! Клянусь небом, землей, жизнью! Достаточно?
Л е н о ч к а. Значит, это было без любви — просто так, мимолетное приключение?
Г л е б. Нет, нет, нет! Ничего не было! Ни любви, ни приключений! Почему ты все время к этому возвращаешься?
Л е н о ч к а. Ты — мужчина. Она — женщина.
Г л е б. Так что ж по-твоему: кто ни подвернулся — хватай? И других отношений между людьми быть не может?
Л е н о ч к а. Так ведь кто ж упустит, если само в руки плывет?
Г л е б. Это не ты говоришь! Это дядя! Твой милый, добрый дядя! Который решил нас сделать своими наследниками! Такого наследства не хочу! Не надо!
Л е н о ч к а. Ну вот, ты уже кричишь. Кричат, когда чувствуют, что неправы. При чем тут дядя, наследство… Не хочешь — не бери… Пооткровенничала с тобой, а ты… Чего ж тогда стоит наша любовь?
Г л е б. Ах, Леночка… Любовь всегда была испытанием, а в наше время — особенно… Кудахтать о любви — это еще не значит любить…
Л е н о ч к а. Вот ты и высказался. Ничего она не стоит, значит…
Г л е б. Прости меня — что?
Л е н о ч к а. Наша с тобой любовь, братик Глеб.
Г л е б. А можно просто относиться друг к другу и не мучить себя лишними проблемами?
Л е н о ч к а. Я только одного не могу понять — почему ты так упорно ее защищаешь?
Г л е б (уже не сдерживаясь). Леночка! Голубушка! До каких пор можно быть такой дурехой! (В пылу спора задевает фонарь, он падает с грохотом.)
В дверях появляются встревоженные З и н а и д а Г е о р г и е в н а, Г е н н а д и й Д м и т р и ч и В а л е р и я Р у с л а н о в н а, привлеченные шумом.
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Ребята, что у вас? Чего шумите?
Г л е б. Разрешите пройти! (Выходит.)
Л е н о ч к а (вслед). Ужин ровно в девять! Не забудь!
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Что случилось, дочка?
Л е н о ч к а. Ничего, а что? Чего вы вдруг всполошились?
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. Как же — шум, крик…
Л е н о ч к а. Мы репетировали.
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Что же вы репетировали?
Л е н о ч к а. Комедию из семейной жизни.
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. Не знала я, что вы такой самодеятельностью занимаетесь.
Л е н о ч к а. Не все вам знать, тетечка Валечка.
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Роль-то свою выучила?
Л е н о ч к а. Пока без суфлеров обойдусь. (Выходит.)
Пауза.
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Та-а-ак…
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Генаша… Ты у нас орел… Раскинь! Пропадет же девка!
Пауза.
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Есть один ход.
В а л е р и я Р у с л а н о в н а (живо). Какой?
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Так я вам сразу и сказал! Обдумать надо! (Уходит.)
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Бедная моя девочка! Никто тебе не поможет, кроме матери родной!
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. Что затеяла?
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Молчи, Валечка. Ох, тяжко… (Уходит.)
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. Убрать бы отсюда Киру эту! А вот как?
ЭПИЗОД ТРЕТИЙ
Комната Киры. К и р а и Е г о р. Шкаф исправлен.
Е г о р. Ну, виноват, виноват, себя не помнил, любовь с человеком еще не то может сделать! Вам же лучше, неужели не понимаете?
К и р а. Мне?
Е г о р. Какое я вам дал оружие? Чем больше вина мужчины перед женщиной, тем сильнее ее власть над ним! Теперь вы до конца жизни можете меня под дулом держать! Чуть забудусь — вы тут же стволом по ребрышкам — помни, голубчик! Ведь это всех женщин мечта, разве не так? Хотите назвать эта рабством — пожалуйста! Ваш раб до конца своих дней!
К и р а. Я устала от вас, Егор. Зачем зря унижаться?
Е г о р. Унижение — одна из граней любви!
К и р а. Слова, слова…
Е г о р. Не верите? Испытайте меня!
К и р а. С какой стати?
Е г о р. Проверьте на деле! Готов на любой поступок!
К и р а. Уходите, Егор.
Е г о р. Не уйду, пока не добьюсь от вас обещания!
К и р а. Какого?
Е г о р. Испытания прошу!
К и р а. Зачем вам это нужно?
Е г о р. Хоть будете знать, что ради вас я готов на все!
К и р а. Ну хорошо, хорошо, когда-нибудь я вас испытаю. А сейчас ступайте домой. Будьте милосердны.
Е г о р. Значит, могу надеяться?
К и р а. Вы невыносимы, Егор. Уходите сейчас же!
Е г о р. Жду сигнала! (Уходит.)
К и р а. Как глупо… (Подходит к окну, смотрит.) Вот и звезды вышли. Интересно: видят они что-нибудь оттуда?
Г о л о с Г л е б а. Видят.
В окне появляется Г л е б.
К и р а. Глеб? Почему вы здесь?
Г л е б (понизив голос). К счастью, ваше окно выходит во двор. Пока меня никто не заметил. Кира, ничего не получается. В глазах местного общественного мнения наша связь — доказанный факт. Что делать?
К и р а. Подтвердить его.
Г л е б. Вы еще можете шутить?
К и р а. Вы хотите серьезного разговора? Заходите в комнату.
Г л е б (испуганно). Нет, нет!
К и р а. Крепко же вас напугали!
Г л е б. Ничего подобного! Да и к чему лишние разговоры? Мы должны вести себя исключительно осторожно! Это в наших общих интересах!
Пауза.
К и р а. А вы не думаете, что интересы у нас могут быть разные?
Г л е б. Что вы хотите этим сказать?
К и р а. Да так. Ничего.
Г л е б. Нет, все-таки…
К и р а. Вам не напоминает наша мизансцена знаменитый эпизод с Ромео и Джульеттой? (Смеется.) Он под балконом, она — на балконе, между ними единственная преграда — перила, в данном случае подоконник. Зайдете вы все-таки в комнату или будете прятаться под окном?
Стук в дверь.
Вот видите — кто-то опередил вас. Теперь ждите. (Закрывает окно, задергивает занавеску, идет к входной двери.) Кто там? А! Пожалуйста! (Впускает Валерию Руслановну.)
В а л е р и я Р у с л а н о в н а (входя, оглядывает комнату, шкаф). Починили?
К и р а. Геннадий Дмитрич прислал, спасибо.
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. А сам?
К и р а. Что?
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. Был он?
К и р а. Геннадий Дмитрич? Зачем? Все в порядке.
Пауза.
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. Вот Что, хорошая моя… человек ты неглупый, а ведешь себя… я же тебя предупреждала — в нашем поселке все на виду! Особенно если педагога касается!
К и р а. Но могу я узнать — что мне ставится в вину? Я как-то не в курсе.
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. Спрашивает, словно маленькая!
К и р а. По-моему, это мое право.
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. Тебе, конечно, все равно — сегодня с одним, завтра с другим, но нам — извини! На что замахнулась! Учительница! Наставник юношества! Браконьер ты!
К и р а. Как вам хочется подогнать все под свою мерку. Везде во всем видеть грязь, нечистоту! Но, к счастью, кроме вашего существует другой — прекрасный, чистый мир!
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. Вот туда и отправляйся! Нам легче будет!
К и р а. Откуда такая глухота, Валерия Руслановна? Нельзя же на всех и на все давить!
В а л е р и я Р у с л а н о в н а. Хорошо, не буду. Тогда и ты докажи, что навстречу идешь.
К и р а. Что я должна сделать для этого?
В а л е р и я Р у с л а н о в н а.
