Георгий Горин - Формула любви (Повести и пьесы для театра и кино)
Синьор Капулетти. Какой изящный комплимент!
Герцог. И глаз наметанный, синьора… Сейчас даже попробую угадать, кто есть кто?… (Смеясь, чутъ приподнимает дамам юбки.) Синьорита Лючия… Синьорита Бьянка… Это — Вероника, помню. А это — наша Розалина?
Розалина. Нет, я здесь, ваше высочество! (Снимает маску.)
Герцог (чуть огорчившись). М-да. Уже глаз не тот… Ну, как дела, Розалина? Как там моя крестница?
Розалина. Спасибо, ваше высочество! Жива, здоровехонька…
Синьор Капулетти. Уже начала говорить…
Герцог. Да что вы?
Синьор Капулетти. Клянусь! Год едва исполнился, а уже лепечет… И знаете, какое первое слово она сказала? «Гер-цог!»
Герцог. Да что вы?
Синьор Капулетти. Уверяю, ваше высочество… Есть свидетели. Мы с супругой не поверили своим ушам, даже переспросили: как?! «Гер-цог», — говорит.
Герцог. Это приятно… Но, вообще, вы ее зря учите таким вещам! Ребенок сначала должен говорить то, что положено природой: «мама», «папа»… Кстати, от Антонио никаких вестей?
Розалина. К сожалению, ваше высочество…
Герцог. И у меня… Вернее, новости есть, но неважные. Пришло письмо, подтверждающее его кончину… Чума! Все войны Италии не принесли столько беды… Впрочем, давайте не путать праздник с поминками! Веселее смотрите, синьора Розалина!
Розалина. Я стараюсь, ваше высочество!
Герцог. Вы — молодая женщина и не должны себя хоронить… Верность любви внушает уважение, но невенчанная вдова — это что-то противоестественное. Маленькой Джульетте нужен отец!
Розалина. Я считала, ваше высочество, что у нее есть крестный отец, этого достаточно.
Герцог. Недостаточно! Сам рано потерял отца и знаю… Ребенку нужна каждодневная мужская ласка… И вам, синьора, между прочим, тоже. Поверьте, здесь на карнавале достаточно найдется достойных синьоров, с кем вам будет интересно… вот взять хоть этого нашего гостя из Милана… вы его знаете, синьора Капулетти?
Синьора Капулетти. Да. Мы знакомы…
Герцог. Обратите на него внимание, Розалина… Рекомендую! Видите, я уже выступаю и как крестный, и как сват… Очень обстоятельный синьор! Однако, я тут с вами заболтался… Пора подсесть за столик к Монтекки… А то взревнуют!
Синьор Капулетти. Те — в черных масках, Монтекки? Никогда бы не подумал… Поразительно! Как вы всех узнаете, ваше высочество?
Герцог. По головам, синьор… У Монтекки эта часть тела несколько побольше…
Уходит, подсаживается к соседнему столику.
Синьора Капулетти (тихо супругу). Какое изящное хамство! Впрочем, ты сам виноват. Нельзя так примитивно льстить его высочеству. (Берет Розалину под руку.) Отойдем в сторонку, дорогая! Нам надо поговорить… И надень маску, пожалуйста, карнавал все-таки. (Отходят.) Ты, конечно, поняла, деточка, что Герцог к нам подошел не случайно? И к его пожеланию необходимо отнестись крайне серьезно!
Розалина. Кто этот синьор из Милана?
Синьора Капулетти. Богатый человек. И симпатичный… Редкое сочетание! Кроме того — преуспевающий негоциант. Он сделал какие-то интересные предложения герцогу по переустройству замка в Вероне… Тот в ответ сделал свое…
Розалина (нетерпеливо). Кто он?
Синьора Капулетти. Фамилии и не помню… Но мне кажется, ты его знаешь… Вы встречались в Мантуе… Его зовут Джорджи!..
Пауза.
Я же просила: надень маску! На нас смотрят!..
Розалина (надев маску). Синьора Капулетти! Я должна вам сразу заявить, что в ваши игры играть я не намерена… Что мне противна и мысль сама о том, что эта мерзость… еще хоть раз меня коснется!
Синьора Капулетти. Тихо, деточка, тихо! Не будем опускаться до высокопарности!.. Дело житейское… Он — холост, ты — вдова… из хорошей семьи… Джульетте нужен папа… Кроме того, насколько я понимаю, этовообще — именно его ребенок?… Как же можно идти против природы?…
Розалина. Никогда! Вы слышите, тетушка?! Никогда! Лучше — повеситься, лучше — в монастырь!
Синьора Капулетти. Не ори — нас слышат! И хватит про монастырь — мы с тобой в эти постригушки уже играли… (Берет ее под руку.)
Розалина. Оставьте хоть вы!.. (Вырывается, мечется по сцене, затем решительно подходит к столу Монтекки, садится, снимает маску.)
Монтекки. Синьора Розалина! Какой сюрприз! (Тоже снимает маску.) А ну — вина синьоре, нам подарившей чудную Джульетту!.. (За столом оживление, Розалине дают кубок.)
Розалина (подняв кубок и нарочито громко). Я пью за вас, синьор! За всех Монтекки! За вашу благородную семью, которой равной нет во всей Вероне! (Пьет.)
За столиком Монтекки взрыв ликования.
Капулетти наблюдают за этой сценой с тревогой.
Розалина (Монтекки). Синьор, а можно мне набраться дерзости и пригласить на танец вас?
Монтекки. Почту за честь, синьора!
Они выходят на передний план, танцуют.
Что стряслось, моя девочка?
Розалина (тихо). Синьор, вы как-то сказали, что дом Монтекки всегда готов дать приют мне и моей дочери…
Монтекки. И от слов своих не отрекаюсь!
Розалина. Увезите нас отсюда… В Тоскану! В Неаполь! К черту на рога!.. Умоляю!
Монтекки. Считайте, что карета приготовлена, синьора… Но что случилось? Вас обидели Капулетти?
Розалина. Они неспособны никого обидеть, поскольку думают лишь о себе. По этой же причине на них глупо обижаться!.. Все проще!.. Подписали сделку с очередным богатым компаньоном, а меня с Джульеттой подкладывают под договор в качестве приданого…
Монтекки. Какая низость! И с нами даже не обсудили… Как будто у нас на девочку прав меньше?… Синьора, мы — Монтекки — не дадим вас в обиду, можете не сомневаться!
Розалина. Спасибо, синьор!
Монтекки. Ну, а в самой женитьбе, в общем, нет ничего противоестественного… Вы знаете, Розалина, я любил Антонио, как сына, но ушедшего не вернуть… И душа его с небес только порадуется вашему счастью! (Зашептал ей на ухо.) Здесь есть один синьор… Из Милана. Друг герцога и большой друг нашей семьи… Он просто мечтает с вами познакомиться… Да вот же он, за нашим столиком… Синьор Джорджи, прошу к нам!..
К ним подходит Джорджи, снимает маску, кланяется.
Разрешите представить нашу родственницу, Розалину! Джорджи. Счастлив знакомству, синьора!.. Джорджи Фиранделло… Негоциант из Неаполя!
Пауза.
Синьор Монтекки (Розалине). Ну, скажи что-нибудь, дорогая! Что-нибудь, что положено говорить в таких случаях… Наверное, я смущаю?! И правильно! Незачем старикам среди молодых путаться… Танцуйте!
Подталкивает Розалину к Джорджи, сам уходит за столик.
Джорджи (протянув руку Розалине). Прошу, синьора! (Тав замешательстве.) Прошу! На нас смотрят!
Розалина (сухо). Сначала я надену перчатки! (Надевает перчатки, лишь после этого протягивает руку Джорджи.)
Они выходят в танце на передний план.
Джорджи. Синьора Розалина! Не в моих правилах просить прощения, но в отношении вас я готов отступить от принципов. Грехи молодости требуют снисхождения…
Розалина. Считаете, что год назад были значительно моложе?
Джорджи. Безусловно! Моложе на целую чуму… на утрату жены… на тысячи, которые заработал… на миллионы, которые потерял! Все это быстро старит, синьора. И добавляет мудрости. Поэтому прошу у вас прощения, но… ни в чем не раскаиваюсь!.. Когда я увидел девочку… мою прелестную Джульетту, я подумал, что во всем есть особый Божий Промысел!
Розалина. Ваш темнокожий друг того же мнения?
Джорджи. Кто? Мавр? Меня он не интересует. Он умер, и пусть сам отвечает за свои проступки перед Всевышним… Кроме того, девочка бела, как снежок, и значит, не принадлежит ему…
Розалина (резко). Вам — тоже, синьор! У девочки есть отец!.. Его зовут Антонио. И знает об этом весь город…
Джорджи. Кроме нас с вами. Мы знаем правду! И если вы будете упрямиться, я доведу эту правду до всех! Может быть, прямо сейчас!
Розалина (испуганно). Вы не сделаете этого! Джорджи. Карнавал, синьора! Я дурею на карнавалах, вы же помните?
