Петер Хакс - Амфитрион
Оба уходят в дом. Входит Меркурий.
МЕРКУРИЙ
Как, снова ночь? Старик наш ненасытен.
Что нового? Ведь ты все знаешь, Ночь.
Как там у них дела? Тебе известно?
Ночь краснеет.
Клянусь Аидом, Ночь-то покраснела!
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Ночь. Созий спит. Меркурий.
МЕРКУРИЙ
В чем терпеливы мы? В капризах только.
Кто б мог подумать, что старик опять
На эту бездну тьмы нанижет мглу
И нам сплетет такую сеть теней,
Что не найти в ней ни конца, ни края.
Да, хуже нет, когда блажит начальство.
Смотрит на спящего Созия.
А, вот он дрыхнет, хмырь невозмутимый,
В сомненьях он знаток, он их не знает.
А там Амфитрион идет. Ему
Я от ворот дам поворот. А кстати
И у философа возьму реванш.
(Уходит).
АМФИТРИОН
Юпитер благосклонным был ко мне.
Он чудо совершил, затормозив
Движенье Феба и его сестру
Вернув назад из алого рассвета.
День только начался, едва забрезжил.
Ночь уходит. Наступает день.
Я знал всегда, меня Юпитер любит,
Он радуется всем моим удачам,
Меня с небес благословляет он.
Да, было светлым торжество победы,
Хоть и при свете факелов в грозу.
Я получил по службе повышенье,
Увенчан был лавровым я венком…
(Как листья лоб приятно холодят…)
Мне город памятник поставит вскоре…
Но как же так? Все Фивы, весь народ
Чтут мой портрет, а я, оригинал,
Терплю пренебрежение Алкмены?
Нет, нет и нет, и быть того не может.
Ночь превратилась в день, бессилье — в славу,
И страх прошел. Осталась лишь решимость
Супругу заново завоевать.
Я выясню, в чем дело, я дознаюсь,
При свете дня разрушу наважденье
(Стучит в ворота.)
Впустите, эй! Откройте! Это я.
(В воротах Меркурий в маске Созия.)
Эй, Созий, пошевеливайся, пес!
Не то тебе я уши оборву.
МЕРКУРИЙ
Не стоит, парень, я и так оглох.
АМФИТРИОН
Спит на ходу. Бездельник, старый плут,
Кому я строго приказал не спать
И проследить, чтоб было все в порядке?
МЕРКУРИЙ
Порядок полный был здесь без тебя,
А ты и есть источник беспорядка.
Ведь надо ж так отчаянно вопить!
Вали отсюда, друг, покуда цел.
АМФИТРИОН
Проклятье! Созий! Как это понять?
МЕРКУРИЙ
А очень просто, друг. Хозяин виллы,
Амфитрион, ужасный формалист.
Он о себе ужасно много мнит
И требует нижайшего почтенья,
Как все, кто не решает ничего.
АМФИТРИОН
Ты это мне?
МЕРКУРИЙ
Тебе лишь одному.
Все Фивы это знают. Убирайся!
АМФИТРИОН
Открой, чтоб шею я тебе свернул!
(Колотит в ворота.)
Впустить меня! Впустить!
СОЗИЙ (просыпается).
Прошу мне дать покой, а он колотит.
Мир мудрецу за безразличье мстит,
Его лишая сна. Едва дремота,
Как рычагом, опустит веки мне,
Уж шум он поднимает. Я не сплю,
А так, кемарю. Вон стоит хозяин.
Он возбужден. Бушует, как всегда.
Он напрочь позабыл мои уроки
О том, что все сужденья бесполезны,
И ни одно ничуть не лучше прочих.
Бедняга, хоть меня и пилит он,
Я подарю ему бальзам познанья.
МЕРКУРИЙ
А он тебе подарит мазь побоев.
(Скрывается.)
СОЗИЙ
Хозяин…
АМФИТРИОН
Ты внизу?
СОЗИЙ
Я на часах.
АМФИТРИОН
Хоть мне и совершенно непонятно,
Как ты без крыльев с крыши мог слететь,
Причем на это времени не тратя,
Я все очень рад, что ты так близко.
СОЗИЙ
Я нужен вам? Я здесь. О, господин!
Стремительность всегда плохой советчик.
АМФИТРИОН
Нет, самый лучший.
(Бьет его.)
СОЗИЙ
А! Что за манеры?
АМФИТРИОН
Тебя манерам научу я сам.
Запомнишь навсегда, как должен Созий
Хозяина встречать, Амфитриона.
МЕРКУРИЙ (появляется на воротах).
Ты что плетешь? Амфитрион хозяин?
АМФИТРИОН
А как, мерзавец, наверх ты залез?
Созий прячется.
МЕРКУРИЙ
Философы хозяев не имеют,
Я сам Амфитриону господин.
Я голова, а он всего лишь мускул,
Известно всем, что главный в доме — я.
АМФИТРИОН
Как, раб? Ты раб мой или ты не раб?
МЕРКУРИЙ
Все — видимость. Ведь служба дураку
Позорна для меня, по мненью света.
Однако что позор в сравненье с честью,
Которую ему я оказал.
АМФИТРИОН
Он, верно, бредит. У него горячка.
МЕРКУРИЙ
Нет, таково естественное право.
АМФИТРИОН
Горячка черни именно оно.
Неужто раб Амфитриона выше?
МЕРКУРИЙ
Его я выше по рожденью, друг.
Представь, что мы с ним в бане, он и я,
И что нагими мы открыли диспут.
СОЗИЙ (Меркурию).
Эй, перестаньте! Ваше остроумье
Хозяин наш помножит в сей же миг
На тупость беспримерную свою,
А отдуваться надо будет мне,
Несчастному дрожащему скелету.
Орите правду вслух, коль вам охота,
Не прикрываясь именем моим.
АМФИТРИОН
Он прыгает не хуже саранчи.
Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз, рябит в глазах.
Ах ты, кузнечик! Стой же, попрыгун!
(Подкрадывается и хватает Созия.)
Ага, попался!
МЕРКУРИЙ
Да, опять попался.
(Скрывается.)
АМФИТРИОН (бьет Созия).
Вот, получай за то, что ты хозяин,
А это — за позор быть мне слугой,
А это — за естественное право.
СОЗИЙ
Короче, все за то, что я живу.
МЕРКУРИЙ
Ему я смерти не желаю. Хватит.
Пускай его накажет сам Юпитер,
Которому грехи его известны.
Я появлюсь одновременно с ним,
Освобожу его от подозрений.
(Громко.)
Эй, дядя, я серьезно. Этот маршал,
Он, кажется, обслуживает чернь?
АМФИТРИОН (Созию).
А! Мне послышалось, что я слуга?
СОЗИЙ
И мне послышалось.
АМФИТРИОН
А ты подумал,
Что говоришь?
СОЗИЙ
Мне тоже интересно,
Сказал ли вслух я то, о чем подумал?
МЕРКУРИЙ
Ничтожество в доспехах, важный нуль,
Дурной погонщик мулов.
АМФИТРИОН (Созию).
Как — дурной?
МЕРКУРИЙ
Хороший стадо к дому приведет,
А ты, дубина, серую скотинку,
Одетую в железо, в пропасть гонишь.
АМФИТРИОН (Созию).
А разве это верно?
СОЗИЙ
Без сомненья.
Но в жизни я того не говорил.
МЕРКУРИЙ
Эй ты, болван и липовый герой,
Зачем ты на башку напялил веник?
АМФИТРИОН (Созию).
Венец из лавров — веник, говоришь?
СОЗИЙ
Да я не говорил.
АМФИТРИОН
Ах, так! Еще бы.
В кулак зажал твою я бороденку,
И стал венец — венцом, герой — героем?
СОЗИЙ
Я этого не говорил. Тем паче
Не утверждал противного. Я нем.
АМФИТРИОН
Ты говорил достаточно. Все ясно.
Теперь могу тебе я возразить.
(Избивает Созия, тот падает на землю.)
МЕРКУРИЙ
Ступай отсюда прочь, бандит, невежа!
Ночь скоро кончится, Амфитрион
Терпеть не может шума. А сейчас,
В объятиях своей Алкмены лежа,
Зарывшись в золото ее волос,
Он в сладкой дреме утро предвкушает.
АМФИТРИОН
С Алкменой лежа? Кто? Я или кто?
МЕРКУРИЙ
Ха-ха!
(Уходит.)
АМФИТРИОН
Скотина, он еще смеется!
(Дает пинка лежащему на земле Созию.)
Одно лишь слово — и опять во мне
Возникло все, что позабыть я тщился.
Мне подозренье злобно корчит рожи,
И в сердце шрам мучительно заныл –
Ему уж, видно, не зарубцеваться.
Ведь где-то в глубине души я знаю,
Что жизнь моя зависит от любви,
Умри она — и я погиб. Уж лучше
Пускай меня удар сердечный хватит,
Пусть разобьет меня параличом,
Уж лучше мне оглохнуть и ослепнуть,
Чем потерять навек мою Алкмену.
Пускай меня возненавидят все,
Но только бы она меня любила.
На крыше появляется Юпитер в маске Амфитриона.
ЮПИТЕР
Обиженным ты мыслишь благородно.
АМФИТРИОН
Кто это? Он меня напоминает
Так это он? Тем легче и тем лучше.
Злодей, мне причинивший зло, попался,
Неуловимый вор — в моих руках.
Благодарю вас, боги: вот мой враг.
И это все? Помада, маска, грим,
Лицо чужое? Берегись, грабитель!
Свои черты с тебя я соскребу.
ЮПИТЕР
Одна отвага. Размышлений нет.
Отвага мне наскучила порядком.
(Уходит.)
АМФИТРИОН
Я на фольварк. Найдется там таран.
