Гульнара Ахметзянова - Моя защита. Роман-пьеса

Толик (встает). Пойдем.

Вася. Ты серьезно?

Толик. Вставай.

Вася. Да брось ты.

Толик. Ну не будем бить, хотя бы разберемся, чем они недовольны.

Вася. Давай лучше еще выпьем. (Выпивают.) Я давно никуда не ездил, а за границей вообще ни разу не был. А вчера мне приснились пальмы и пляж с желтым песком. По влажному песку бежал очень толстый и очень такой прыткий краб.

Толик. Кокосовый?

Вася. Кто?

Толик. Кокосовые крабы самые крупные.

Вася. Не знаю. (Пауза.) Проснулся утром, посмотрел в окно, а там серое хмурое небо, и вдруг подумал, что лучше бы сейчас разбиться на самолете в полете, рея гордо над простором, чем тухнуть в тесной темной квартире.

Толик. Все трындеть горазды, пока их это не касается.

Вася. Ясен пень, если летел бы на самолете, никогда бы так не подумал.

Молчание. Едят. Толик открывает новую бутылку, разливает. Выпивают.

Толик. Я вот подумал, что почти ничего не знаю про Таню. Такое ощущение, что она врет на каждом шагу. Она часто не берет трубку, а потом говорит, что не слышала. Да много еще всяких косяков, сразу и не вспомнишь. Сегодня она сказала, что у нее телефон сломан, который я ей подарил, и разговаривала по старому, а потом оказалось, что он работает. Вот скажи мне честно, у нее еще кто-то есть?

Вася (пожимает плечами). Навряд ли.

Толик. Допустим, нет никого. А зачем тогда какие-то секреты?

Вася. Я правда не знаю. (Пауза.) Вообще-то я женщинам не верю. От них можно всякого ожидать.

Толик. Ладно, хрен с ней.

Вася. А ты, знаешь, лучше не думай ни о чем. (Пауза.) Я тут Любку с Ванькой встретил в магазине, идет с тележкой между рядов, а Ванька рядом с ней. Сперва я растерялся, но все же подошел. У нее глаза от удивления на пол-лица. Привет, говорю. Молчит. А сама вся расфуфыренная. Мальчик-то, говорю, очень на меня похож, сын, получается. Да, отвечает, сын, да только не твой. А сама как вцепилась когтями мне в руку, зло сверкнула глазами и начала, что не надо ребенку мозги компостировать и ей жить мешать. (Пауза.)И понимаешь, у меня такой ком в горле встал, что я ничего сказать даже не смог. Только и спросил: «Мальчик, тебя как зовут?» Ваня, говорит сын. А Люба мне — спасибо, говорит, Вася, за понимание, и тянет Ваньку за собой. И стою я как вкопанный на месте, а они уходят, а потом Ванька оглянулся — перед тем как из магазина выйти. Очухался, за ними побежал, вышел на улицу, смотрю — к ним машина подъехала, мужик из нее вышел. Машина — иномарка, мужик весь такой в прикиде. (Пауза.) А я что могу дать? У меня же ничего нет. Я же никогда такую машину не куплю. Я же, если что, не смогу даже алименты платить нормальные.

Молчание.

Толик. И что, он никогда не узнает, что ты его отец?

Вася. Я не знаю, я не хочу об этом думать. Я вот подумал, что, если они в этом городе всегда будут жить, я смогу узнать, где они живут, и время от времени видеть его, хотя бы издалека. А вот если они уедут, хоть это и навряд ли, то тогда я Ваньку больше никогда не увижу. Ты понимаешь, что значит никогда?

Толик. Никогда — это почти то же самое, что смерть.

Вася. Типун тебе на язык.

Толик. Ну давай за твоего сына выпьем.

Вася. За Ваню. (Выпивают.) И все-таки она его Ванькой назвала.

У меня друг в Чечне на мине подорвался, Ваней его звали, и я тогда еще говорил Любе, что хотел бы и сына назвать Ваней, в честь друга. И она не забыла. Понимаешь? (Пауза.) Это не просто так. Значит, она всегда помнила обо мне и о друге хранила память. И это уж точно не просто так. Любовь была. А тут встретились, будто ничего и не было. Но так же не должно быть? (Пауза.) Как так, а? Вот хоть убей, до меня не доходит.

Молчание. Вася сидит, закрыв лицо руками, шмыгает носом.

Толик. Слушай, перестань.

Молчание.

Вася. Ты не имеешь права упрекать меня. Не имеешь, понял?! (Пауза.) Ты не был там! Ты не видел, как подрываются на мине! Ты не видел, как человека разрывает на куски! Ты даже не представляешь, каково это, когда твой друг только что был жив, а через несколько минут его нет. Все! Финиш! Понимаешь?

Толик. Чё ты заладил — понимаешь, понимаешь?! Ты думаешь, ты только друзей терял?! Только у тебя все хреново в жизни? Да я, может, побольше тебя видел!

Вася. А у тебя-то что хреново? Живешь припеваючи. Свое такси, ремонт рабочие делают.

Толик. Да что ты обо мне вообще знаешь?

Вася. И знать ничего не хочу.

Толик. Взаимно.

Вася. Ненавижу евреев, чурок всяких. Всех ненавижу!

Толик. Да успокойся уже. Ты прям как мой брат. Давай лучше выпьем.

Выпивают. Молчание.

Вася. Я буду бороться. Я придумал. Я везде в Интернете, на всех форумах буду писать. Сперва нас будет не так много, но с каждым разом все больше и больше. Вот увидишь, мы их победим.

Толик. Смешной ты.

Вася. Ты что — за них?

Толик. Успокойся уже.

Вася. Никому ничего не надо, вот поэтому все так и происходит.

Толик. Ну а зачем свою идею навязывать другим?

Вася. А что ты предлагаешь?

Толик. Ехать туда, в Чечню, и, как Робин Гуд, бороться за справедливость. Организуй свою шайку и борись там.

Вася. Я там уже был.

Толик. Не трепись, если кишка тонка.

Вася. Я буду бороться.

Толик. Ну так не трепись, едь туда, сделай что-нибудь. Пусть даже посмертно станешь героем. Я уважать тебя буду.

Вася наливает полную стопку водки, выпивает, с грохотом ставит на стол.

Вася. А мне не нужно твое уважение! Плевать я хотел на тебя и таких, как ты!

Толик. Не будь ты контуженый, я бы сейчас плюнул на тебя и размазал.

Вася. Ах ты сука! Такси у него! А за счет кого такси?! За счет таких, как я! У тебя же на морде написано, что ты жулик!

Толик. А, так тебе мое такси спокойно жить не дает?

Вася. Ненавижу!

Толик. Вот и хорошо.

Толик наливает себе, выпивает. Вася тоже наливает себе полную стопку, выпивает, снова наливает, выпивает, сидит молча, смотрит в одну точку, после чего валится на стол, засыпает. Толик забирает оставшуюся бутылку водки, выходит из квартиры, захлопывает дверь.

Раннее утро. На скамейке возле подъезда, скрючившись, спит Толик. Подходит Таня.

Таня (тормошит Толика). Вставай.

Толик просыпается, глядит на нее непонимающим взглядом, передергивается от холода, садится на скамейку. Машинально просматривает карманы.

Толик. Фу, меня аж в жар бросило. Как это я ничего не потерял и никто ничего у меня не вытащил? (Пауза.) Ты откуда?

Таня открывает дверь подъезда, Толик плетется за ней. Входят в квартиру.

Толик. Я тебе столько раз звонил, а ты так и не ответила.

Таня. Чай будешь?

Толик. И где ты была?

Таня. Я ночевала у Наташки, потому что бар находится рядом с ее домом. На телефон не отвечала, потому что выключила звук. А звук выключила, чтобы Вася не надоедал. Еще есть вопросы?

Толик (берет телефон, идет к окну). Телефон можно просто взять и выбросить, или у твоего брата есть другой номер, которого у меня нет?

Таня (подбегает, отбирает телефон.) Я не миллионерша, чтобы телефонами раскидываться.

Толик. И много Васян звонил? (Пауза.) Что он хотел?

Таня. Он звонит, только когда ему деньги нужны.

Толик. Странно, он вчера при мне ни разу не звонил.

Таня. Ты его видел?

Толик. Встретил возле твоего подъезда. Ужрались до поросячьего визга.

Таня. В смысле?

Толик. Ну, он за столом уснул, а я вот тебя ждал и на скамейке устроился.

Молчание. Толик. обнимает Таню. Лезет целоваться, Таня отворачивается.

Таня. От тебя перегаром пахнет.

Толик. А от тебя не пахнет?

Таня. Не пахнет.

Толик. Почему не пахнет?

Таня. Потому что.

Толик. Ты мне можешь ответить, нет? Почему не пахнет?

Таня. Потому что я не пила.

Толик. Ты была в баре и не пила? (Пауза.) Ты опять что-то недоговариваешь.