Алексей Толстой - Том 2. Драматические произведения

Купец

А что?

Сыщик

Подметный листПопался мне: всех, говорит, купцовОт пошлин свобожу!

Купец

Подай-то Бог!

Сыщик

(хватает его за ворот)

Так вот ты как! Так ты стоишь за вора?Эй, наши! Эй!

Сыщики бросаются на купца.

Посадские и народ

Да что вы! Бойтесь Бога!За что его?

1-й сыщик

А вы чего вступились?Хватай их всех!

Народ. Нет, всех-то не перехватаешь! Бей их, ребята! Довольно нам терпеть от сыщиков!

Звон бубен. Пешие бубенщики. Перед ними пристав.

Пристав

Раздайтесь! Место! Место!Боярин князь Василь Иваныч Шуйский!

Шуйский

(в сопровождении двух дьяков)

С чего, миряне, подняли вы шум?Грех вам мутиться!

Народ

Батюшка, Василий Иванович! Вступись, отец родной!

Твой род ведь всегда за нас стоял, а ноне нам от сыщиков житья нет! Вступись, батюшка!

Шуйский

Опомнитесь, миряне. Царь БорисФеодорыч так приказал. Он знает,Кого хватать. А вы пройти мне дайтеДо Лобного до места; по указуПо царскому я речь скажу.

(Идет к Лобному месту.)

Один из народа

Нет, этотНе вступится!

Другой

Да, не чета ИванПетровичу!

Третий

Какую ж речь он скажет?

Первый

А вот послушаем.

Шуйский

(с Лобного места)

Народ московский!Вам всем: гостям и всем торговым людям,Всем воинским, посадским, и слободским,Митрополичьим всем, и монастырским,И вольным, и кабальным всяким людям,Я, князь Василь Иваныч Шуйский, бьюНапред челом!

(Кланяется на все стороны.)

Вам ведомо, что некийЕретик злой, расстрига, чернокнижникИ явный вор, Отрепьев Гришка, БогаНе убоясь, диаволу в угоду,Дерзнул себя царевичем покойным,Димитрием Иванычем назвать…

Ропот.

И с помощью литовской рати нынеИдет к Москве, а с ним немало наших…Из Северской земли…

Один

Слышь, с ним и наши!

Шуйский

Изменников. И хочет он, расстрига,Великого, почтенного от БогаЦаря Бориса Федорыча свергнуть,И церковь православную попрать,И вовлекти в латинскую нас ересь.Что ведая, великий государьМне повелел вам повестить сегодняВсе, что своими видел я очами,Когда, при Федоре-царе, посыланЯ в Углич был, чтоб розыск учинить:Как там царевич Дмитрий ИоаннычУпал на нож и закололся.

Другой

Знаем!

Третий

Слыхали то!

Шуйский

И по приезде мы,С Андреем со Петровичем, в соборОтправились, с Луп-Клешниным, и тамУвидели младенца бездыханна,Пред алтарем лежаща, и егоПресечена была гортань.

Третий

(вполголоса)

Да кто жеМладенец был?

Шуйский

Что Гришка же ОтрепьевНе Дмитрий есть, а некий беглый вор,От церкви отлученный и проклятый,—В том я клянусь и крест на том целую,И не видать мне царствия небесна,И быть на Страшном Божием судеМне прокляту, и в огнь идти мне вечный,Когда солгал!

(Целует свой тельный крест.)

Первый

Да в чем же он клянется?

Второй

Что Дмитрий не Отрепьев.

Третий

Без негоМы знаем то!

Первый

Постой, он говорит!

Шуйский

И ведомый еретик тот и ворВеликого, почтенного от БогаИ милосердного царя БорисаКусательно язвит, а от себяВам милостей немало обещает,И Юрьев день обратно вам сулит.И вам велит великий государьТому расстриге веры не давать;А кто поверит или кто посмеетСказать, что он есть истинный Димитрий,—Великий царь тому немедля вырватьВелит язык. Я все сказал — простите!

(Кланяется и сходит с Лобного места.)

Молчание в народе.

Один

Вот те и речь!

Другой

К чему он вел ее?

Третий

Знать, близко тот.

Первый

И наших с ним довольно.

Четвертый

И милости, слышь, обещает нам.

Второй

Да, Юрьев день, слышь, отдает.

Пятый

Так что же?

Первый

А то, что, слышь, язык свой береги.

Четвертый

Побережем.

Пятый

А не идти ль туда?

Второй

Куда туда?

Пятый

Навстречу-то?

Третий

Ну, ну,Чай, подождем.

Пятый

Да долго ль ждать?

Второй

А здесь-тоСпужались, чай.

Третий

Да, есть с чего спужаться:Ведь тот-то прирожонный!

Четвертый

Подождем!

Второй

Ну, подождем.

Первый

И вправду подождем.

Народ расходится, разговаривая вполголоса.

Вдовая царица Мария Нагая, во иночестве Марфа, одна.

Марфа

Четырнадцать минуло долгих летСо дня, как ты, мой сын, мой ангел Божий,Димитрий мой, упал, окровавленный,И на моих руках последний вздохСвой испустил, как голубь трепеща!Четырнадцать я лет все плачу, плачу,И выплакать горючих слез моихЯ не могу. Дитя мое, Димитрий!Доколь дышу, все плакать, плакать будуИ клясть убийцу твоего! Он ждет,Чтоб крестным целованьем смерть твоюЯ пред народом русским утвердила —Но кто б ни был неведомый твой мститель,Идущий на Бориса, — да хранитЕго Господь! Я ни единым словомНе обличу его! Лгать буду я!Моим его я сыном буду звать!Кто б ни был он — он враг тебе, убийца,—Он мне союзник будет! ТоржествоНебесные ему пошлите силы,Его полки ведите на Москву!Иди, иди, каратель Годунова!Сорви с него украденный венец!Низринь его! Попри его ногами!Чтоб он, как зверь во прахе издыхая,Тот вспомнил день, когда в мое дитяОн нож вонзил! Но слышатся шаги —Идут! Меня забила дрожь, и холодПроникнул в мозг моих костей — то он!Убийца тут — он близко, матерь Божья!Дай мне владеть собой! Притворством сердцеИсполни мне — изгладь печаль с лица —Перероди меня — соделай схожейКоварством с ним, чтоб на моих чертахИзобразить сумела бы я радостьО мнимом сыне, возвращенном мне!

Входит Борис со свечой, которую ставит на стол.

Борис

(с поклоном)

Царица Марья Федоровна, бьюТебе челом!

Марфа