Димитр Димов - Виновный
Глафира. Ан е лучше ли посочувствовать людям, вместо того чтобы над ними смеяться?
Петринский. Сочувствие увековечивает несчастья! Человек исправляется только под дулом пистолета или когда над ним смеются. А смех предполагает умение шутить.
Мария (презрительно). Туманные рассуждения!
Петринский. Надо смело идти через туман, который нас окутывает.
Мария. Я начинаю подозревать, что ты всю жизнь провел в тумане.
Велизар (примирительно). И все же, Харалампий, в твоем характере есть черты, о которых друзья должны сказать тебе откровенно.
Петринский. Какие черты?
Велизар. Например, твое отношение к свободе и доверию в семейной жизни.
Петринский (сухо). Оставь мои черты в покое! У тебя что – нет своих?
Мария. Прекрати, Велизар! Ты становишься наивным!
Велизар. Я люблю наивность, Мария! Без нее поэты стали бы похожи не профессоров-хирургов.
Мария. Именно поэтому мне и больно за тебя!
Велизар. О, зря! Иногда именно наивных труднее всего обмануть! А подозрительные часто обманывают самих себя.
Пауза. Глафира нервно ежится и глубоко вздыхает.
Звонок.
Петринский (Марии). Посмотри, кто там. Мария (сердито). Я больше не имею отношения к этому дому. Встречай своих гостей сам!
Петринский идет открывать.
Велизар (тихо, Глафире). Он действительно собирается разводиться?
Глафира (делает отрицательный жест рукой). Насколько я его знаю, нет!
Мария (громко). Да, Велизар! Мы с Харалампием разведемся. Нет ничего более жалкого в семейной жизни, чем мнимое благополучие.
Петринский вводит в холл Ану и Теодосия.
Ана (взволнованно). Ах, Харалампий, Харалампий! И зачем тебе понадобилось с самого утра портить нам настроение! Теодосий только приехал с аэродрома, сели завтракать и…
Теодосий (пристально смотрит на Петринского).
Значит, ты разводишься?
Петринский. Да! Почему это тебя удивляет?
Теодосий (глухо и задумчиво). Развестись с женщиной, которая до сих пор вела себя безупречно по отношению к тебе, это все равно, что ее убить!
Петринский (весело). Или освободить себя! Смотря какое безупречное счастье тебе досталось! Но для развода безупречные браки самые неудобные.
Теодосий (горько). Когда брак неудачен, развод оправдан, а когда безупречен, развод – почти подлость!
Ана. Хватит, Теодосий! Ты уже два часа так нудно рассуждаешь о разводах!
Петринский. Может, и ему пришло в голову развестись?
Ана. Теодосию? (Смеется.)
Петринский. А почему бы и пет? Разводы как эпидемия гриппа!.. Могут поразить несколько семей одновременно!
Велизар. Ты хочешь сказать, что и Теодосий может изменить?
Петринский (поучительно). В каждом мужчине и в каждой женщине живет демон измены.
Мария (гневно). Несомненно, если они похожи на тебя!
Велизар. Этого демона, Харалампий, порождали рабское положение женщины и власть мужчины, который мог ее купить! Обе эти причины мы устранили.
Петринский. Очень хорошо! Остается только искоренить у женщин привычку продавать себя по собственной инициативе!
Глафира (тихо и гневно, про себя). Гнусный тип!
Мария(бурно). Что ты хочешь этим сказать?
Петринский (усмехаясь). Не более того, что сказал, милая!
Велизар. Ты становишься все загадочнее! Вероятно, от решения, которое ты принял, у тебя помутилось в голове!
Мария. О нет! Он здесь признался, что просто играет нами.
Глафира (саркастически). Из любви к вам!
Теодосий. Пусть болтает! Такие, как он, никого не любят и пи во что не верят, зато все видят.
Петринский. Все видеть – полезное, по неприятное свойство, мой дорогой. К сожалению, только вы с Аиой в состоянии его во мне оцепить.
Теодосий (мрачно). Но видеть все – это еще не значит видеть истину.
Петринский (усмехаясь). Возможно! Поправьте меня, если я ошибаюсь.
Aнa (гневно и строго). Послушай, Харалампий! Я хочу, чтобы ты ответил нам серьезно: что ты надумал? Мне звонил Спиридон!
Петринский. Ну и что?
Ана. Ты был у него вчера и велел ему составить заявление о разводе!
Петринский (Ане). Завтра то же самое может случиться и с тобой… (Сердито отворачивается.)
Beлизар (громко). Мария! Объясни поведение своего мужа.
Мария. Если бы я могла его объяснить, я бы не обращала на него внимания.
Велизар (пожимает плечами, Ане и Теодосию). Ничего не понимаю!
Петринский. Непонимание – основа счастья, дорогой! Многие браки безоблачно существуют очень долго только потому, что один из супругов не понимает, что делает другой! А потом вдруг начинает понимать, и тогда все рушится!
Велизар. О каком браке ты говоришь?
Петринский. О моем, естественно!
Мария (громко и гневно). Не смей подозревать меня без причины.
Ана. Да что менаду вами произошло?
Петринский. Ничего особенного, милая! Просто совершенно неожиданно я открыл, что моя жена мечтает о внебрачной любви.
Мария (вскакивает). Неправда!
Ана (делает успокаивающий знак Марии). Подожди! (Петринскому.) Ну?… И что из этого? А ты, как известно, не только мечтал о ней, но и пробовал, какова она.
Глафира. Неужели это тебя удивляет? Он считает, что у мужчин одни права, а у женщин другие.
Мария (сухо, Глафире). Я не желаю, чтобы ты выступала в защиту моих прав.
Ана (строго, Петринскому). И это повод для развода?
Петринский. Разве этого мало? (После паузы, притворно сердясь.) Скажи Спиридону, чтобы занимался своим делом! Эти адвокаты ни с кем не считаются! Пойдешь к нему, а назавтра вся София знает. Профессиональную тайну ни в грош не ставят!
Теодосий. В пашем мире, Харалампий, тайны не нужны. Все должно быть открытым и ясным!
Петринский (удивленно). Вот как! (После короткой паузы.) Не спеши! Есть и полезные тайны. (Опять Ане.) Чего ради этот болтун Спиридон распространяет среди моих друзей слухи о разводе?
Ана. Слушай, дорогой! Спиридон учился вместе с тобой и Теодосием… Позвонил нам по телефону и сказал: «Знаете, что происходит?»
Петринский (быстро). Ну, и что происходит?
Ана (повторяет слова Спиридона). «Наш друг опять разводится».
Петринский (возмущенно). «Опять разводится!» Что, я так уж много разводился?
Ана. А сколько?
Петринский. Я не сумасшедший, чтобы, как он, мучиться всю жизнь со сварливой женой! (Сердито ходит по холлу.)
Велизар (Ане). Харалампий прав, милая! В рамках нашей социалистической этики мужчина имеет право устраивать свою личную и семейную жизнь так, как считает нужным.
Петринский (одобряет, доволен). Именно так! Совершенно справедливо!
Велизар. А разве у женщины нет такого права?
Петринский (с гримасой досады). Ты говоришь, будто выступаешь перед своими читательницами.
Велизар. Мои читательницы гораздо разумнее тебя! Опасность измены появляется тогда, когда мы начинаем считать женщин аморальными и глупыми, а не тогда, когда проявляем к ним доверие.
Петринский (скептически). Ты уверен?
Велизар. Вполне! Мы с Глафирой поженились тогда же, когда и ты женился на Марии. Каждый из нас поступил по-своему. Я предоставил Глафире полную свободу, а ты лишил Марию даже самых элементарных прав! Прошло четыре года! Давай-ка подведем итоги!
Петринский. Не спеши с итогами!
Велизар. Что?
Петринский. Я говорю, итоги – дело опасное. Никто их не любит!
Велизар (подчеркнуто). Итоги таковы: ты, измучившись безобразными подозрениями, разводишься со своей женой, а мы с Глафирой верны друг другу и живем счастливо!
Петринский. Ну и продолжайте себе жить счастливо!
Велизар (строго). Что ты хочешь сказать?
Петринский. Я говорю, что можно и так!
Вели за р. Послушай, дорогой! Ты намекаешь на то, что Глафира – испорченная женщина. Может, ты даже уверен, что она мне изменяет?
Петринский. Когда это я утверждал, что Глафира тебе изменяет? Я только запрещал Марии дружить с ней!
Велизар (устало, с досадой). Это-то и обидно!
Петринский. Почему обидно? Вот! (Указывает на Глафиру.) Она ведь молчит!
Глафира нервно вздыхает, словно от сдерживаемого негодования, но считает недостойным отвечать Петринскому. Затем вынимает носовой платок и обмахивает лицо.
А на. Харалампий! Ты сегодня корчишь из себя идиота, и это нас всех обижает.
Глафира. Он кое к чему и правда относится как идиот.
Петринский (Глафире). Осторожно, милая! Рассчитываешь на то, что я идиот? Как бы тебе не ошибиться.
