Алекс Тарн - Диббук

Энох. Хорошо, реб Сендер, будь по-вашему. Пойдемте к Лее.

Сендер (радостно). Огромное вам спасибо, реб Энох. Огромное. Никогда не забуду. Сендер, знаете, в долгу не останется. Спасибо. Огромное спасибо. Вот сюда, реб Энох, в эту дверь. (понижает голос) Я только постучу и зайдем. Только вы первый, ладно?

Сендер и Энох останавливаются перед дверью, которая ведет в комнату Леи. Лея попрежнему неподвижно сидит спиной к зрителю. Сендер стучит в дверь — безответно, Лея даже не шевелится. Он пробует постучать снова — с тем же эффектом. Сендер и Энох тревожно глядят друг на друга.

Сендер (шепотом). Что делать?

Энох. Может, заснула?

Сендер (повысив голос и приникнув к двери). Лея! Лиенка! Это я! И реб Энох со мною. Нам нужно кое о чем с тобой поговорить. Это не слишком срочно, но лучше не откладывать. Лея! Лея!

(Эноху) Не отвечает. Прямо не знаю, что и делать.

Энох (с видимым облегчением). Ну, тогда в другой раз. Я пойду, реб Сендер.

Сендер (поспешно). Нет-нет, что вы, что вы. Она точно не спит. (шепотом) Я недавно заглядывал потихоньку. Сидит, смотрит в стену. Как изваяние, честное слово… Не уходите, реб Энох, пожалуйста.

Энох. Час от часу не легче…

Сендер. Лиенка! Лиенка! Мы входим! Мы входим!

Сендер открывает дверь в комнату Леи и делает шаг в сторону, пропуская туда Эноха. Они заходят в комнату и останавливаются. Лея не реагирует никак.

Сендер (с фальшивым воодушевлением). Что же ты сидишь в темноте, дочка? Керосин бережешь? Зажечь тебе лампу?

Лея молчит.

Сендер (суетливо). Ну, нет, так нет. Можно и в темноте. Мы с ребом Энохом не против. Чего зря глаза трудить, правда? Особенно нам, старикам. Хе-хе-хе… Ты, наверное, думаешь: чего это мы к тебе в такой час заявились? По делу, Лиенка, по делу. Дело, может, и не слишком важное, но все-таки. Правда, реб Энох? Вот и реб Энох согласен. Он тебе сейчас все и расскажет. Давайте, реб Энох, рассказывайте. Лея слушает. Правда, Лиенка? Реб Энох… Лиенка… реб Энох, пожалуйста…

Энох (шепотом. в крайней неловкости). Но реб Сендер, что же это? Вы ведь просили меня только поприсутствовать, а теперь… Нет, так не пойдет. Сами и рассказывайте.

Сендер (тоже шепотом). Я вас умоляю, пожалуйста… Я сам не могу… Ну, реб Энох, дорогой, вы же знаете: нельзя делать доброе дело наполовину…

Энох (с досадой). Ах ты… Эк меня угораздило! Со здоровой головой да в больную постель! Ну, реб Сендер…

(поворачивается к Лее, решительно) Госпожа Лея, много тут рассказывать не придется. Вы, конечно, помните молодого человека по имени Ханан, который когда-то столовался у вашего отца. Впрочем, что это я спрашиваю — конечно, помните: вы ведь с ним сегодня беседовали на площади.

Сендер (изумленно, шепотом). Беседовали? Это как же?

Энох (тоже шепотом). Да вот так и беседовали. Фрада ко мне зашла покрывала посмотреть, а госпожа Лея на площади осталась, Ханан как раз…

Сендер. Ну, Фрада, ну услужила! Говорил ведь: глаз не сводить! Хотя, какая сейчас разница…

Энох (громко). То есть, госпожа Лея, вам известно о том, что упомянутый молодой человек не далее как сегодня вернулся в наш город. Наверное, он хотел поздравить вас с предстоящим обручением…

(оглядывается на Сендера, тот усиленно кивает, одобряя взятую Энохом линию разговора)

Но, увы, Господь судил иначе. Вы, госпожа Лея, наверняка, как и все мы, обратили внимание на нездоровый вид Ханана, на его бледность и худобу. Несчастный добровольно постился от субботы до субботы, что в его возрасте смертельно опасно. Должен заметить, что я сразу предупредил его о возможном исходе. К нашему всеобщему горю, Ханан не внял голосу рассудка. В результате, нынче, ближе к вечеру мы обнаружили его на площади… (запинается) …обнаружили его на площади… (оглядывается на Сендера)

Сендер (шепотом). Ну скажите уже, скажите! Что вы — слово забыли?

Энох (тихо). …мертвым.

Лея молчит. За все это время она не только не произнесла ни звука, но даже и не пошевельнулась. Сендер и Энох напряженно вглядываются в ее спину, тщетно стараясь уловить хоть какую-нибудь реакцию.

Сендер (шепотом). Вы слишком тихо сказали! Она не слышала! Повторите громче!

Энох. Вот вы и повторите! С меня хватит!

Сендер. Лиенка, ты, наверное, не расслышала последних слов реба Эноха. Он сказал, что Ханан скончался. Такое вот несчастье. Заморил себя голодом. Похороны завтра в полдень, так что, если ты захочешь…

Диббук (Лея, говорящая и ведущая себя как Ханан). Вон! Выйдите вон!

Сендер и Энох в недоумении смотрят друг на друга.

Энох. Вам тоже показалось, реб Сендер?

Сендер. А вам?

Энох. Это был голос Ханана. Я ведь говорил с ним — вот как с вами — всего два часа назад. Я не могу ошибиться.

Сендер. Странно. Вы уверены, что он мертв?

Энох. Уверен ли я! Да я его только что обмывал, реб Сендер! Вот этими вот руками! Конечно, мертв. Это так же верно, как и то, что мы с вами живы…

Диббук. Оставьте меня в покое. Уйдите прочь!

Сендер. Вот! Снова! Храни нас Господь!

Диббук резко встает со стула.

Диббук. Сколько раз нужно повторять одно и то же?

Диббук медленно поворачивается, и теперь становится видно его лицо. Это и Лея, и не Лея. Диббук говорит голосом Ханана, резко, отрывисто; тело существа попрежнему принадлежит Лее, но все его движения, скорее, мужские, чем женские. Диббук делает несколько шагов и останавливается перед потрясенными Сендером и Энохом.

Диббук. Есть ли на земле какое-нибудь место, где можно избавиться от вашего назойливого присутствия? А? От вашей подлости, от вашего лицемерия, от вашей трусости? Есть или нет?

Сендер (пятится). Лея…

Энох. Это не Лея, реб Сендер… Господи… это не Лея…

Диббук. Оставьте меня!

Делает несколько решительных шагов, резким движением распахивает дверь.

Диббук. Вон!

Сендер и Энох выходят наружу. Диббук захлопывает за ними дверь и возвращается в прежнее свое положение — лицом к стене. Сендер и Энох какое-то время ошарашенно смотрят друг на друга.

Сендер. Что это было, реб Энох? Она заболела?

Энох (качает головой). Можно сказать и так. Боюсь только, что это не совсем болезнь.

Сендер. А что же это?

Но ему отвечает не Энох, а другой человек, который не то незаметно вошел, не то загадочным образом перенесся в стоящее в темном углу гостиной кресло. Это рабби Эльханан.

Рабби Эльханан. Диббук.

Исполняется зонг «Душа».

Скажите, где душа нетленная живет?Куда летит, куда плывет, куда уходит?Какие пажити небесные находит?Какие песенки душевные поет?

Быть может, где-то там, где синь всего синей,Она с улыбкою родной следит за намиИ не скучает, и не жалуется маме -Ведь мы, в конце концов, соединимся с ней.

А может, вон она, мелькнула там, в углу,Смотрите, вон она, любимая когда-то -Душа отца, душа жены, сестры и брата,Ушедших в почву, в пыль, в забвение, в золу.

Быть может, здесь, средь повседневной трескотниОни живут меж нас, присутствуя незримо,А мы, незрячие, наивно ходим мимо,Толкаясь с ними, но не зная, где они.

Скажите, где душа нетленная живет?Куда летит, куда плывет, куда уходит?Какие пажити небесные находит?Какие песенки душевные поет?

Рабби Эльханан, высокий длиннобородый старик с посохом, поднимается с кресла и выходит на середину комнаты. Сендер и Энох смотрят на него со страхом, смешанным с недоумением.

Сендер. Кто вы? И как вы здесь оказались?

Рабби Эльханан. Меня впустила ваша служанка. Я Эльханан, раввин из Полесья.

Энох (изумленно). Рабби Эльханан! (целует цадику руку)

Сендер. Рабби! (в свою очередь целует цадику руку) Я глазам своим не верю. Рабби Эльханан — в моем доме! Какая честь… и как вовремя…