Фридрих Шиллер - Драмы Стихотворения
Между тем служанка накрыла на стол. Второй егерь заигрывает с нею.
Драгун
(становясь между ними)
Эй, сосед! Осторожней! Ну-ка!
Второй егерь
Прочь, дурак! Куда тянешь руку?
Драгун
Моя девчонка!
Первый егерь
Вот те и на!Ему одному, вишь, утеха нужна.Да ты, приятель, в своем уме ли?
Второй егерь
Тоже перину нашел для постели!В лагере девка — что солнца свет, —Грейся каждый, отказа нет.
(Целует ее.)
Драгун
(вырывает служанку из рук егеря)
Плевать хотел я на твой запрет!
Первый егерь
Хватит вам ссориться. Надоели!
Второй егерь
Драться так драться, коли угодно!
Вахмистр
Мир, господа! Любовь свободна!
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Проходят рудокопы и наигрывают вальс, сперва медленно, потом все быстрей. Первый егерь танцует со служанкой, маркитантка — с рекрутом, служанка убегает, егерь гонится за ней и принимает в свои объятия капуцина, который как раз появляется.
Капуцин
Ай да веселье! Пир да гульня![126]Примите в компанию и меня!Вот она, армия, войско Христово!Турки вы? Антибаптисты? Кто вы?В воскресный-то день — и такой вертеп!Иль мните, что бог всемогущий слеп,Что долготерпенье его без предела?Или иного у вас нет дела,Как ублажать в непотребстве тело?Quid hie statis otiosi?[127][128]Черти! Буяните, то и знай!А фурии смерти когтят Дунай.Баварцы последней лишились твердыни,Регенсбург в лапах врага отныне, —А войско пирует! Вошло во вкус!Брюхо растит и не дует в ус.А мысли-то не о войне — о вине.И точите вы языки — не клинки.Подавай вам быка да бабьи бока.Где уж словить Оксенштирна-быка?[129]Разорен, обнищал христианский люд, —А у войска жратва на уме да блуд.Час великой вселенской кары настал!Знаменья в небе грозят бедою,И господь среди туч широко распласталОгненно-красную мантию боя.Он комету, как розгу, над миром занес,Предвещая безмерные бедствия вскоре.Церковь стала ковчегом в кровавом море,И не реки текут, а потоки слез.Возьмите римскую-то империю.Зовут пилигримской везде теперь ее.Рейнские воды — поток невзгоды,Монастыри — пустыри, где живут упыри.Пу́стыни превращены в пустыни.Амвоны — в загоны, в святой обителиСвили гнезда себе грабители.Благословенные наши землиКорчатся, адскую боль приемля.Да тут и странного нет ничего!Все через ваше идет скотство,Через безбожье, которым объятыВсе — от полковника до солдата.Ведь грех-то — он словно камень-магнит,Который железо и сталь манит.За лиходейством следует мука,Подобно слезе после едкого лука.Вначале — покой, а потом уж — рцы:Взгляните в азбуку, молодцы!Ubi erit victoriae spes,Si offenditur Deus?[130][131]В бордель от святых удираете мессИ смеете жить, на победу надеясь?Гласит изреченье: «Коль ищешь — найдешь».Скажем: евангельская вдовица[132]Сыскала утерянный ею грош;Братьев — Иосиф[133]; Саул — ослицу.[134]Но тот, кто ищет в солдатских рядахСовесть, веру, божий страх,Тот не сумеет найти их. Где там!Хоть сто фонарей зажигай при этом.Правда, другие случаи есть.Можно у евангелистов прочестьО том, как солдаты в пустыню явилисьК отшельнику. Каялись там, крестились:«Quid faciemus nos?»[135] — «Что делать нам,Чтоб в лоно вернуться твое, Авраам?»Et ait illis, — и он им изрек, —«Neminem concutiatis —Не живодерничайте вовек;Neque calumniam faciatis! —Убойтесь лжи! — И сказал засим: —Contenti estote — довольны будьтеStipendiis vestris — окладом своимИ о подлых привычках ваших забудьте,Ибо заповедь есть одна меж другими:«Не тревожьте всуе господне имя».Но где отвратительнее бранятся,Чем здесь, у Фридландца? Скажите, братцы!Коль на каждую молнию или гром,Что вы призываете злым языком,Церковь в колокола бы звонила,В стране бы давно звонарей не хватило.И если бы хоть волосок одинВыпадал за каждое «чертов сын»,Что извергает ваш рот паршивый,К утру вся бы армия стала плешивой,Будь вы хоть с Авессаломовой гривой.[136]Взять Навина[137] — он тоже солдатом был.А Давид Голиафа пращой убил.[138]Но кто сказал вам, заблудшие овцы,Что те были ерники и сквернословцы?Ведь как будто ничуть не трудней сказать«С нами божья матерь!», чем «В бога мать!».Однако известно: чем бочка полна,То извергает наружу она.И еще есть заповедь: «Не укради!»Ее вы, как вижу, точно блюдете.Зачем же красть, коль все даром берете?От ваших уловок, угроз, обжорстваХитросплетений и крючкотворстваДукаты хранить в сундуке что толку?Из чрева коровы изымете телку.С яйцом заодно берете курей.Вспомните, как говорил иерей:«Contenti estote», — учил он, бывало.Что вам — пайка полкового мало?А впрочем, к чему вас бранить, когдаСверху эта идет беда.Каков поп, таков и приход.Возможно, и в бога не верует тот.
Первый егерь
Отец! Ты солдата как хочешь крой,Но полководца не трогай!
Капуцин
Стой!Ne custodias gregem meam![139]Ирод! Сведенья мы имеем,Что подбивает народы онПойти к язычникам на поклон.
Трубач и рекрут
Эй ты, капуцин! Проваливай вон!
Капуцин
Такой бахвал и хвастун никчемный!Но аппетит зато огромный.Хвалился во весь свой безбожный рот,Что к лету крепость Штральзунд возьмет,Будь она скрыта в небесных просторах.Выкуси! Зря только тратил порох!
Трубач
Кто ему кляпом бы рот заткнул!
Капуцин
Вот чернокнижник! Вот царь Саул!Гнусней Иуды и Олоферна[140]!Сам Люцифер! Исчадие скверны!Не зря ему страшен петуший крик.
Оба егеря
Кончено! Крышка тебе, старик!
Капуцин
Лисица! Нет от него нам спасу!
Трубач и оба егеря
(наступая на него)
Лупи его насмерть, дырявую рясу!
Хорваты
(заслоняя капуцина)
Не бойся, попик, еще побудь!А ну, из Библии что-нибудь!
Капуцин
(говорит еще громче)
И сей Навуходоносор надменный,Архидьявол, посланный к нам геенной,Известен под именем «Валленштейн»!Не лучше ль назвать «Убивалленштейн»?Как убийцу и первого негодяя?И пока не избавитесь от Фридланда —Не войско вы, а разбойничья банда!
При этих словах, произнесенных торжественным тоном, капуцин постепенно отступает в глубь сцены под прикрытием хорватов, сдерживающих натиск остальных солдат.
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
Те же, кроме капуцина.
Первый егерь
(вахмистру)
Что это он насчет петуха?Наверно, выдумка, чепуха?Брешет для пущего беспорядка!
Вахмистр
