Лев Славин - Интервенция
Входит Бенуа.
Вот офицер. Вглядись в него. Короткая шея, неоритость, мыслишки о женщинах. Он ест, когда он голоден, и чешется, когда его зудит. Он проживет свою грязную жизнь пиявки, и его воткнут в землю, как всех. И ты почему-то считаешь его высшим существом! Ты служишь ему, словно ты собака или затвор от ружья. Он стравливает между собой рабочих – вас и нас, и из этой братоубийственной свалки он извлекает для себя ордена, деньги, почет. Восстань против него! Отрекись! Вспомни, что ты рабочий!
Лейтенант. Капрал! Собрались представители рабочих?
Барбару. Да, мой лейтенант. Вот их комитет.
Подходят Левит, Степиков, Мацко.
Лейтенант. Я котель казать, господа комитет. Я зналь: здесь есть спрятано оружия. Дайте ее, господа.
Молчание.
Когда я сама найду, будет хуже.
Левит. Завкому не о чем разговаривать с интервентами. Рабочие требуют удаления с территории верфи вашего отряда.
Лейтенант. О славные люди! Мы не ссоримся! (Дружески похлопывает Левита, незаметно обыскивая его, извлекает у него из кармана наган.) Я беру на память. Сувенир!
То же самое проделывают Барбару и один из солдат с Мацко и Степиковым.
Степиков. Могу сказать одно: ловкость рук.
Лейтенант. Я имель резон: оружие есть. (Грозно.) Где есть арсеналь?
Мацко. Отдай револьвер, собака!
Лейтенант. О, темперамент! Капрал, разошлите солдат по верфи, пусть обшарят ее всю: здесь где-то большой арсенал.
Капрал рассылает солдат в разные концы верфи.
А пока они ищут, остальные пусть займутся личным обыском всех присутствующих. Щупайте! Щупайте!
Барбару. Мой лейтенант! Вряд ли личный обыск даст что-нибудь, кроме раздражения толпы.
Лейтенант. Пусть ничего не даст: везде есть горячие головы, они выйдут из себя и бросятся за оружием, таким образом мы откроем арсенал.
Начались обыски.
Грубей, дети мои, грубей!
Голоса. Не трогай меня! Убирайся, проклятый! Выгоним их!
Лейтенант. Грубей, дети мои! Оскорбительней!
Мацко. Что мы молчим? К оружию! Ребята, бери винты! Бей белых! {Кидается к понтонной бочке.)
Левит и Степиков хватают его и держат.
Жанна. Спокойствие! Товарищи, горячностью мы все испортим!
Степиков (держа Мацко). Потерпи, голубчик мой, потерпи, милый.
Барбару. Мой лейтенант! Высланные на поиски арсенала возвращаются.
Лейтенант. Ага, прекратить этот базар.
Барбару. Смирно!
Становится тихо.
Первый солдат (рапортует). Оружия нет.
Лейтенант. Дурак!
Али и Селестен влезают на понтонную бочку. Али открывает ее. Оба заглядывают туда. Потом смотрят друг на друга. Потом идут к лейтенанту.
Второй солдат (рапортует). Оружие есть. (Кладет старую шашку.) Обнаружена под шлюпкой.
Лейтенант. Дурак!
Селестен и Али подходят к лейтенанту.
Али (ломаным языком). Ружа нетта.
Лейтенант. Ослы!
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Картина четвертая. LA FLAMME DE LA REVOLUTION RUSSE!
Две комнаты. В одной белошвейная. Четыре мастерицы строчат на машинках. Другая комната просто убрана: стол, кровать, книги. Она пуста.
Белошвейки (поют).
В прекрасной Одессе,В стране белогвардейцев,Четыре белошвейкиЗнатно живут.
Вот первая – Аннетка,Роскошная брюнетка;Оклад – десятка в месяц,Как раз чтобы повеситься.О чем же ей тосковать?…
Входит первый господин петербургской наружности.
1-й господин. Мое белье!
Подходит первая швея.
Ну, как работается?
1-я швея (выдавая пакет). С уходом коммунистов наша фирма рассчитывает на приток заказов.
1-й господин. Здесь вся империя!
1-я швея. Может быть, мсье проверит белье?
Входит Орловская. Швея принимает ее как заказчицу.
1-й господин (распяливает рубахи и кальсоны). Коммунисты нас сбросили в Черное море. Мы их сбросим в Белое! (Расплачивается, уходит.)
Орловская (первой швее). Садись сюда. (Указывает на дверь белошвейной.) Если кого-нибудь увидишь, пой.
Первая швея садится у двери.
(Орловская проходит в другую комнату. Садится там. Листает книгу. Пишет. Задумывается.) «Они хотят затушить пламя русской революции»… Пламя! (Листает словарь.) Плавать… Плакать… Плакучая ива… Пламя… La flamme… Ils veulent еteindre la flamme de la rйvolution russe…
(Пишет.)
Белошвейки (поют).
Вторая – Нинка,Роскошная блондинка,Обедает мечтамиИ ужинает снами!…О чем же ей тосковать?
Орловская насторожилась. В белошвейную входит Левит.
Левит. Могли бы вы мне сшить, скажем, купальный халат из шелкового полотна.
1-я швея. Да, у нас есть сейчас шелковое полотно.
Левит. Ну вот, слава богу! А то я уж думал – не туда попал. Здравствуйте, товарищи. Я с верфи. Хочу повидать…
1-я швея. Туда…
Левит идет.
2-я швея. Уж и племянниц не узнают.
Левит. А, девочка, и ты здесь?
2-я швея. Обшиваю буржуев.
Смех. Левит входит к Орловской.
Орловская. А, товарищ Левит! Здравствуй, дорогой. С чем пришел?
Левит. Старуха Ксидиас вчера подослала парламентеров.
Орловская. Поддается?
Левит. Поддается. Согласна на прибавку. Но мы ответили: бастуем до полного удовлетворения.
Орловская. Правильно! Как иностранный караул, стоит еще?
Левит. Стоит.
Орловская. Покуда иностранный караул стоит, ни в какие переговоры не вступайте. Это я тебе передаю директиву областкома. Мы их вынудим снять караул, и это будет огромная политическая победа. Понимаешь? Как настроение?
Левит. Настроение твердое. Партколлектив за это время увеличился на тридцать пять человек.
Орловская. Вот видишь! Как ведут себя солдаты?
Левит. Тех сменили. (Жест досады.) Новых сейчас поставили.
Орловская. Новых? Когда?
Левит. Позавчера.
Орловская. Так надо было сразу сообщить, товарищ Левит.
Левит. Я думал…
Орловская. Так нельзя…
Левит. Всего два дня.
Орловская. Два дня потеряли!… Кто нам вернет их! Сегодня же я к вам направлю агитаторов из Особой коллегии. Литература нужна?
Левит. Обязательно!
Орловская. Вот это последний номер «Ле коммюнист». А это – русское. (Увидев, что Левит много берет.) Ну-ну! Не вы одни у нас.
Левит. Если опять пришлете Жанну, пусть она работает немножко не так горячо. Можно же нарваться.
Орловская. Французская кровь! Есть. Если ничего особенного, увидимся через три дня. Всего хорошего, товарищ Левит!
Левит. Всего! (Уходит.)
Орловская (принимается писать, роясь в книгах, восклицая). Обновление мира… Обнажать… Обнимать… Обновление! Le renouvellemeut du monde.
Белошвейки (поют).
Третья – Раиска,Рот как барбариска,Квартир у нее сотни –В любой подворотне.О чем же ей тосковать?…
Орловская насторожилась. В белошвейную входит Бондаренко.
Бондаренко. Могли бы вы мне сшить, скажем, купальный халат из шелкового полотна?,
1-я швея. Да, у нас есть сейчас шелковое полотно…
Бондаренко. Привет. Я прибыл, товарищи, из… (Озирается с подозрительностью.)
1-я швея. Да вы не бойтесь. Все в порядке. Туда.
Бондаренко идет через белошвейную; подозрительно озираясь, входит к Орловской.
Орловская. Откуда, товарищ?
Бондаренко. Издалека… С фронта.
Орловская. Пока я этого не вижу.
Бондаренко. Мандат?
Орловская. Да.
Бондаренко. Он далеко (Снимает куртку.) Еще дальше. (Снимает матросский тельник.)
Орловская отворачивается.
(Вспарывает шов тельника и извлекает крохотный кусочек полотна.) Вот. (Одевается.)
Орловская (читает мандат). «Делегат партизанских отрядов, действующих на Одесском фронте, товарищ Бондаренко». (Жмет ему руку.) Давненько партизаны не заявлялись к нам.
Бондаренко. Трудновато было сквозь фронт пролезть. Пришлось взять это на себя. Так вот, товарищ: за последние три дня продвинулись с боем на сорок километров. Если дело так пойдет дальше, недельки через полторы-две ждите в Одессе.
Орловская. Боеспособность интервентов?
Бондаренко. Покуда деремся с белыми. Били греков. С завтрашнего дня вступаем в соприкосновение с союзниками. Так вот, товарищ дорогой, ощущаем недостаток в литературе.
Орловская. Вот, товарищ Бондаренко, специальные фронтовые листовки. Вот французские, греческие, румынские, английские. Вот русские.
Бондаренко (прячет литературу под одежду). Второе дело: деньги на агитацию.
Орловская. Сколько?
