Андри Байелер - Антология современной швейцарской драматургии

САНДРА. Карл.

КАРЛ. Именно. Запомните мое имя. Карл Клотц. А теперь валите отсюда.

Карл и Сандра убегают.

МАМА. Как-то раз мы отдыхали на каникулах в Андалузии. Карлу исполнилось тринадцать, жир свисал из плавок. Я помню, я прикорнула на лежаке и проснулась от громкого хихиканья. Я обернулась и увидела Карла в плавках, он бежал по песку. И я услышала, как хихикают девочки, мимо которых он пробегал. Жир свисал, голова свисала. Помню, подумала тогда: этот ребенок всю жизнь будет несчастен.

Ночь. Сандра и Карл идут по улице. Карл в приподнятом настроении.

КАРЛ. Я не знал, что умею так быстро бегать. Но как я уделал этих типов. Ты видела?

САНДРА. Да, это было великолепно.

КАРЛ. Я сказал, если кто-то из вас будет приставать к леди, то я приду и врежу. Они посмотрели. А потом погнались за нами. Я запыхался. Вечер удался, скажи?

САНДРА. Да.

КАРЛ. А что мы сейчас будет делать?

САНДРА. Пойдем домой.

КАРЛ. И у нас нет времени зайти куда-нибудь выпить?

САНДРА. Нет.

КАРЛ. Идем прямо. Там впереди мой дом. А где твой?

САНДРА. В другом месте.

КАРЛ. Если там впереди мой дом, ты пойдешь туда со мной?

САНДРА. Но мы устали, разве нет?

КАРЛ. Ты устала? Я вообще нет. Виски с водкой. Виски с водкой.

САНДРА. Либо виски. Либо водка.

КАРЛ. По-твоему, я туплю? Знаю-знаю.

САНДРА. Ладно. Извини.

КАРЛ. Что за вечер был сегодня? Мы убегали. Я уделал тех типов. А до того? Что еще было?

САНДРА. Ничего запоминающегося.

КАРЛ. Нет. Что-то было.

САНДРА. Разве?

КАРЛ. Мне напомнить? Я выпил пива, потом мы убегали. Но было еще кое-что. Нет, не буду напоминать.

Они идут дальше молча. Карл ждет, пока Сандра что-нибудь скажет.

САНДРА. Автобусы уже не ходят.

КАРЛ. Жаль.

Они снова умолкают.

Видишь бельевую веревку? Круто было бы походить по ней как по канату.

САНДРА. Если бы мы не напились.

КАРЛ. Именно.

САНДРА. Куда ты идешь?

КАРЛ. Я иду танцевать на канате.

САНДРА. Ты с ума сошел? Вернись.

КАРЛ. Сейчас. (Он забирается наверх.)

САНДРА. Вернись. Это очень опасно.

КАРЛ. Я уже залез. Ух. Высоковато здесь. Ну, вперед.

САНДРА. Ты упадешь.

КАРЛ. Еще чего! (Идет по веревке.)

САНДРА. Карл.

КАРЛ. Ты только посмотри, я иду. Иду по веревке. (Посылает ей воздушный поцелуй.) Только посмотри, как классно я посылаю воздушные поцелуи. (Падает.)

В больнице. Карл лежит в кровати. Обе ноги в гипсе. Рядом с кроватью сидит мама. Она встряхивает его.

МАМА. Очнись. Позор моей жизни. Я уже два часа жду, чтобы сказать тебе пару ласковых. И скажу их в конце концов.

КАРЛ. Привет, мама.

МАМА. О Боже мой, я больше не могу. Больше не могу.

КАРЛ. Где я?

МАМА. В аду, который я тебе сейчас устрою.

КАРЛ. Что случилось?

МАМА. Ничего кроме того, что ты сломал себе все кости. И мозг — каша. Полный калека. И это мой сын. Черт возьми.

КАРЛ. Я упал. Или что?

МАМА. Давай расскажу тебе историю. Так интереснее будет. Вчера ночью раздается звонок. Мой сын, чурбан Клотц, напившись до чертиков — тут у меня уже перехватило дыхание, — шикарно грохнулся, он решил прогуляться по бельевой веревке. Ко всеобщему удивлению, он сразу рухнул и переломал себе все кости. Звонок привел меня в такую ярость, что я первым делом пошла в твою комнату и разбила музыкальный центр. Только потом я смогла уснуть.

КАРЛ. Мама.

МАМА. Никакой мамы больше нет.

КАРЛ. Мне плохо.

МАМА. Конечно. Иначе ты не стал бы гулять по бельевой веревке. Сама по себе картина настолько гротескна, что я бы смеялась часами, если бы не была так чертовски зла на тебя. И грустна. Я наплакала четыре литра.

КАРЛ. Можно мне встать?

МАМА. Попробуй. Полюбуешься на себя. Ты инвалид, Карл. И мне придется с этим жить. Сегодня утром я обнаружила письмо в ящике, как будто мало у меня было других проблем. Это уж слишком. (Показывает письмо.) Из школы. Они тебя вышвырнули. Знаешь, что это значит? Я скажу тебе только одно: иностранный легион.

КАРЛ. Мама.

МАМА. Мы с твоим отцом посмотрели сегодня в Интернете. Этот иностранный легион — шикарная вещь. Мы уже подыскали билеты.

КАРЛ. Можно мы поговорим об этом позже?

МАМА. Неужели? Он собирается избежать ответственности, прикидываясь несознательным. Но я тебе вот что скажу: не уйти тебе от прозы жизни, мой дорогой. (Она встает.)

У меня столько забот, что голова идет кругом. Это все еще я? Эта жизнь вообще настоящая? (Бьется головой о стену.) Судя по всему, да.

Сандра заходит в палату. Она принесла Карлу букет цветов.

САНДРА. Привет, Карл.

КАРЛ. Легендарная Сандра.

САНДРА. Это я.

КАРЛ. Ты пришла меня навестить.

САНДРА. И принесла тебе цветы.

КАРЛ. Они прекрасны.

САНДРА. Никогда раньше не покупала цветы для мужчин. Как-то странно.

КАРЛ. Я тоже в цветах не разбираюсь.

САНДРА. Я спросила даму в цветочной лавке: «Какие цветы дарят милому молодому человеку?» — «Возьмите вот эти, — сказала она, — они не так сильно пахнут». Как ты?

КАРЛ. Ох. Сойдет.

САНДРА. Можешь встать?

КАРЛ. Кажется, теперь я инвалид.

САНДРА. Вставай.

КАРЛ. Лучше не надо…

САНДРА. Вот. Ты можешь опереться на меня.

КАРЛ. Кажется, на мне не слишком много надето.

САНДРА. Но знаешь, ты действительно хорошо выглядишь. У тебя такие румяные щечки.

КАРЛ. Это от лекарств.

САНДРА. Ох, мне бы тоже лекарства не помешали.

КАРЛ. А тебе от чего?

САНДРА. От всего, но прежде всего от сердца.

КАРЛ. В смысле, из-за того типа?

САНДРА. Я тебе о нем рассказывала?

КАРЛ. Когда мы были в баре.

САНДРА. Ты имеешь в виду в кафе?

КАРЛ. Нет, в баре. Сначала мы собирались в кафе, но ты сказала, что это не бар.

САНДРА. И там я тебе рассказывала об этом типе?

КАРЛ. Кажется.

САНДРА. Неважно. Я все равно его уже забыла. Я сейчас все мигом забываю.

КАРЛ. А почему? В смысле, как тебе удается?

САНДРА. Щелкаешь пальцами — и все пропало.

КАРЛ. Но ты не забыла, что я ходил по канату. Иначе ты бы не принесла мне цветы.

САНДРА. Я только учусь.

КАРЛ. И ты еще помнишь, что мы были до того в баре, а не в кафе?

САНДРА. Где я рассказывала о том типе? Уже забыла.

КАРЛ. Там были и другие мужики. Они вдруг заревновали, помнишь?

САНДРА. С чего они заревновали?

КАРЛ. Не помню.

САНДРА. Да и неважно, я тоже не помню.

КАРЛ. Ты, кажется, что-то мне сказала или сделала, и поэтому они сильно заревновали.

САНДРА. С чего вдруг?

КАРЛ. Так заревновали, что нам пришлось убежать.

САНДРА. Видимо, я там понатворила дел. Не помнишь?

КАРЛ. Нет, уже забыл.

САНДРА. Вот так. Щелк. Забыто.

КАРЛ. Но вечер удался.

Они молчат.

САНДРА. Ты как-нибудь придешь еще на выступление?

КАРЛ. Конечно.

САНДРА. Тогда я увижу тебя сверху.

КАРЛ. Я кивну тебе.

САНДРА. Ну, ладно. (Она встает.) И мне бы так хотелось. Лежать целый день, и чтобы вокруг меня все бегали. Рай на земле.

КАРЛ. Да. Ха-ха.

Заходит Психофриц.

ФРИЦ. Карл. Чувак. Я думал, заскочу к тебе, гляну на твои переломы. Черт, вот идиот. По бельевой веревке. Ты не принимаешь таблетки?

КАРЛ. Принимаю.

ФРИЦ. Я же сказал: только в огромных количествах.

КАРЛ. Вы можете дать мне что-нибудь обезболивающее?