Генри Филдинг - Мисс Люси в столице

Томас. Мое вам почтение, сударыня. А позвольте вас спросить, сударыня, как вы находите мой костюм?

Миссис Миднайт. Ваш портной прыткий малый, сударь!

Томас. Это точно, сударыня. Я бы не сумел так быстро прифрантиться, не повстречай я старого знакомого – портного Тома Кургузера с Монмут-стрит, он и обрядил меня в момент. А где моя женушка?

Миссис Миднайт (в сторону). Что я ему скажу? (Томасу.) Похоже, она пошла поглядеть город.

Томас. Как, ушла? Без меня? Кто же с ней пошел?

Миссис Миднайт. Право, сударь, не знаю. Заходил один джентльмен, весь в кружевах, – наверно, ее знакомый. Возможно, с ним и ушла.

Томас. Джентльмен в кружевах? Я погиб, разорен, опозорен! Какой-то негодяй соблазнил мою супругу. Отчего вы пустили ее из дому до моего возвращения, черт возьми?!

Миссис Миднайт. Эта дама – моя жиличка, я не имею над ней власти.

Томас. Да кто же такой за ней приходил? Нет у нее в столице никаких знакомых, я точно знаю! Это, верно, кто-нибудь, кто захаживает к вам.

Миссис Миднайт. Клянусь спасением своей души, я никогда его раньше не видела! Не знаю даже, как он в дом-то проник! В этом непотребном городе за каждым углом силок для пташки. Прямо слезу прошибает, как подумаю, какие злодеи разгуливают по свету, желая одного: обмануть бедных, невинных голубок!

Томас. Проклятие! И такое на второй месяц после свадьбы!

Миссис Миднайт. Вот это и впрямь жалость! Будь вы женаты подольше – ну, скажем, с полгодика, – тогда вам была бы от этого выгода. Однако послушайтесь моего совета: поимейте терпение! Кто бы ни был этот джентльмен, он, без сомнения, ее скоро вернет.

Томас. Вернет? О, да! Запятнанную, опозоренную, обесчещенную! А кто вернет мне мою честь?! Нет, черт возьми, я буду искать ее по всему городу, по всему свету! Да никак сюда явился мой тесть!

Входит Гудвилл.

Гудвилл. Я повстречал на постоялом дворе твоего человека, Джона, и он проводил меня сюда. А где же моя дочь – твоя благоверная?

Томас. Потеряна! Украдена! Все, все погибло: я конченый человек!

Гудвилл. Господи, твоя воля! Да что случилось?

Томас. Что случилось? Всему виной эта подлая столица. Вышел я, значит, в город – платьем обзавестись, чтобы мне иметь джентльменский вид, а тем делом ваша дочка позаботилась о том, чтобы мне ходить в джентльменах до конца дней. Потому как я точно знаю, что с таким украшением на лбу мне нельзя показаться среди друзей-лакеев.

Гудвилл. Нешто сбежала?

Миссис Миднайт. Боюсь, так оно и есть!

Гудвилл. Чего же ты стоишь тут, рассуждаешь?!

Томас. А что мне делать?

Гудвилл. Беги, сейчас же давай объявление в газету. И еще, непременно, к мировому судье.

Миссис Миднайт. Последнее – оно дело стоящее. А вот первое – пустая трата денег! Газеты нынче полны объявлений о беглых женах, люди и читать перестали!

Томас. Экий я дурак, что привез жену в столицу!

Гудвилл. А я глупец, что позволил тебе это сделать!

Томас. Стань я опять холостяком, никогда б не доверил свою честь женщине, ни за какое приданое на свете!

Гудвилл. А я, будь я опять молодым, никогда б не завел дочь – ни за какие радости, даруемые нам женщинами.

Входит Зоробэбл.

Зоробэбл. Ну, где она, моя краля? Я раздобыл для нее все, что надо, – такие украшения в пору только жене олдермена.

Миссис Миднайт (в сторону). Теперь все откроется! (Зоробэблу.) Тише, сударь, вспомните о своем добром имени: здесь люди! Ваша красотка сбежала с лордом Боблом.

Зоробэбл. Что, моя красотка сбежала?! Да провались оно, мое доброе имя!… Где девчонка? Она мне нужна!

Гудвилл. Видать, у этого джентльмена тоже пропала дочка.

Томас. А может, жена. Наверное, сударь, у вас пропала супруга, что вы пришли в такую ярость?

Зоробэбл. Хуже, сударь, много хуже! Пропала моя краля! Пошел я, значит, украшений купить этой чертовой паршивке – и где она, я вас спрашиваю: явился один молодой распутник и убежал с ней – с этой милочкой, с этой наивной поселяночкой, – она ведь в городе первый день! О, проклятие на мою голову, я бы отдал за нее сто лотерейных билетов!

Гудвилл, Томас (к миссис Мидyайт, вместе). Так это твои дела, чертова сводня!

Миссис Миднайт. Я, невинная женщина, должна стать жертвой ложных подозрений!

Гудвилл. Пропала моя бедная дочь!

Томас. Моя супруга, которая дарила мне столько радостей!

Зоробэбл. Моя краля, от которой я ждал столько наслаждения!

Миссис Миднайт. Честь моего дома – ее уж не воротишь!

Зоробэбл. А вот и пропавшая, полюбуйтесь!

Входит супруга.

Супруга. Ой, как прекрасно! Как замечательно! Нет, я не вернусь больше в деревню! Фу! Даже слова этого слышать не могу! А, папенька! Небось вы меня не узнаете и мистер Томас тоже. Да и я вас не знаю! Какой-то старомодный старикашка – что у меня с ним общего? (Томасу.) И вы не подходите ко мне, слышите? (К миссис Миднайт.) Сударыня, уж я так-то признательна вам, что вы помогли мне узнать свет! Теперь мне и говорить тошно с теми, кто не «светлость»!

Гудвилл. Неужто эта осыпанная пудрой и завитая кукла в кринолине – моя дочь!

Люси жеманится и кокетничает.

Ты что, бессовестная, отца не узнала?

Томас. И мужа своего тоже?

Супруга. Нет, я никого вас не знаю! Я вас в глаза не видала! У меня теперь есть мой милорд, и я никого другого не знаю.

Томас. А чем этот милорд тебя так разуважил, что ты стала сама не своя?

Супруга. Так я тебе и скажу! Ищи дуру! Пока я жила в деревне, я тебе все говорила, что да как. А нынче я стала умная. Небось мне объяснили, что нечего мужу про меня много знать, иначе он будет сердиться. А впрочем, меня это мало заботит: я ведь задумала жить с милордом, а он на меня никогда не сердится – могу делать, что хочу! Послушай, малый, или тебе все еще невдомек, что я теперь светская дама и понимаю разницу между лакеем и лордом!

Зоробэбл. Так она за лакеем?

Миссис Миднайт. Я смекнула, что он из прислуги: больно о чести своей печется!

Томас. Что ж, называйте меня лакеем! Я не стану отрицать: да, я был лакеем. И лучше б мне им остаться, чем превратиться в ручного рогоносца его светлости. Хорошо бы так думали и все прочие, кто не носит ливрею!

Гудвилл. Ты честный малый и достоин лучшей жены.

Томас. Весьма сожалею, сударь, но, останься я теперь вашим зятем, я был бы мерзавец. Сожалею, но, право, я не могу ей простить!

Супруга. Простить мне? Ха-ха-ха, вот потеха! Да это я тебя не прощу, понял?

Гудвилл. Чем же это он перед тобой провинился?

Супруга. «Чем», «чем»! А тем, что другой оказался лучше. Он мой муж, и я его ненавижу, потому что так модно! Вот и выходит, что провинился!

Зоробабл. Слушайте, господин Ливрейный, у меня к вам предложение! Если вы все равно решили не жить с женой, так я вам дам за нее не меньше любого другого.

Томас. Ну и ну!…

Зоробэбл. А хотите, могу дать и больше…

Томас. Видать, ты решил, что я подлец. Так бы прямо и сказал. А вот тебе и ответ! (Дает ему оплеуху.)

Зоробэбл. Ах ты, сволочь! Ты знаешь, кого бьешь?

Томас. Как же! Ты мерзавец и должен меня знать. Я – так запомнил тебя надолго: это же тебе на прошлой лотерее я отвалил за билет вдвое против того, что выиграл! Ну, ничего, ты меня впредь будешь помнить: пускай я лакей, а отобью у тебя охоту рогатить тех, кто получше тебя, жалкий ты сквалыга, ничтожный карманник! (Гонится за ним по сцене и пинает его ногами.)

Зоробэбл. Я вас привлеку к ответу!

Гудвилл. Примите и от меня на прощание! (Пинает его.)

Зоробэбл. Нет, вы посмотрите: они бьют человека, у которого десять тысяч в кармане!… (Убегает.)

Гудвилл. Каков мошенник! Каков мерзавец!

Входит лорд Бобл.

Супруга. Ах, вот и вы, душечка милорд!

Бобл. И не стыдно вам было, душечка, убегать от меня, пока я в комнате за лавкой уговаривал купца подождать с платой за ваши украшения.

Супруга. Что вы, милорд, я просто села в портшез (так у вас, кажется, называется эта штука) и отправилась с визитом к проживающей здесь даме. Ах, какое это наслаждение – кататься в портшезе!

Бобл. Ба! Кого я вижу? Да ведь это мой бывший лакей Том, только, по-моему, в новой роли!

Томас. Поздравляю вашу милость с победой над этой красоткой.

Бобл. Торопишься, Том. Я уже потратил на нее кругленькую сумму, черт возьми, а взамен получил лишь несколько поцелуев.

Томас. Неужто? Тогда, боюсь, вашей милости не видать большего, потому как эта особа принадлежит мне.

Бобл. Это какие же у тебя на нее права?

Томас. Супружеские, милорд, по британскому закону.

Бобл (супруге). Что я слышу, сударыня, вы его жена?

Супруга. Вот новости! Да я впервые вижу этого малого.

Бобл. Ну и наглец же ты, Том!

Гудвилл. Силы небесные! Этот город сущий вертеп! Девчонка провела здесь всего лишь пять часов, а уже без зазрения совести отрекается от мужа.

Бобл. Слушай, Том! Откажись от нее по-хорошему, иначе тебе плохо придется.