Бен Джонсон - Варфоломеевская ярмарка

Миссис Оверду. Охотно подчиняюсь вам, сэр, и признаю вашу власть. Да и ему бы следовало сделать то же самое, но, видите ли, для этого нужно, чтобы и вы управляли своими страстями.

Уосп. В самом деле? Боже ты мой! До чего вы навострились после того как побывали в Бедламе! Может, там поэт, господин Уэтстон[28], так отточил вас, а?

Миссис Оверду. Ну, знаете! Если вы не умеете держать себя пристойно, так я-то умею.

Уосп. Ну и распрекрасно.

Коукс. Это и есть брачное свидетельство, Нампс? Ради всего святого, дай-ка мне поглядеть. Я никогда не видел еще брачного свидетельства.

Уосп. Не видели? Ну так и не увидите.

Коукс. Милый Нампс! Ну, если ты меня любишь...

Уосп. Сэр, я люблю вас, но я не люблю, когда вы дурачитесь. Успокойтесь, пожалуйста, ничего в этом документе нет, кроме пустых и трескучих слов; ну, для чего вам его разглядывать?

Коукс. Я только хочу посмотреть, как он выглядит и каких он размеров. Я хочу посмотреть! Покажите мне!

Уосп. Не здесь. Не время, сэр.

Коукс. Ну, ладно. Посмотрю дома, а пока посмотрю хоть на шкатулку.

Уосп. На шкатулку, сэр, можете посмотреть, - ему нужно уступать в мелочах, джентльмены. Это - причуды, болезнь юности; это все у него пройдет, когда он наберется ума и опыта. Я прошу вас понять меня и извинить его и заранее благодарю вас.

Куорлос. А ведь этот старикашка хорошая нянька; и, знаете ли, он толковый!

Миссис Литлуит. Нет, мне больше нравится этот теленок, его молодой хозяин. Видели ли вы когда-нибудь, чтобы выражение лица так изобличало в человеке осла?

Куорлос. Изобличало? Да зачем его изобличать? Он сам признается в этом. Как жаль, что эта милая девушка достанется такому олуху.

Уинуайф. Очень обидно.

Куорлос. Она кажется очень рассудительной и, по-видимому, столь же скромна, как и миловидна.

Уинуайф. Да, поглядите только, с каким скрытым презрением она следит за всеми его речами и выходками!

Коукс. Ну, Нампс, теперь у меня новое дело: ярмарка, Нампс; а уж потом...

Уосп. Господи, спаси и помилуй! Помоги мне и укрепи меня! Ярмарка!

Коукс. Ну, полно, Нампс! Не волнуйся и не сердись. Я настойчив, как настоящий Варфоломей! Просить тебя уж я ни о чем не стану. Целью моего путешествия было показать мисс Грейс мою ярмарку. Я называю ярмарку моей, потому что она Варфоломеевская ярмарка. Мое имя Варфоломей, и ярмарка Варфоломеевская.

Литлуит. Эта острота придумана мною раньше, джентльмены, еще сегодня утром, когда я составлял его брачное свидетельство. Ей-богу! Поверьте мне: тут уж я первый.

Куорлос. Полно, Джон. Боюсь, что твоя претензия на остроумие дорого тебе обойдется.

Литлуит. Это почему же, сэр?

Куорлос. Ты из-за этого так наглеешь, Джон, и так перехватываешь через край, что если вовремя не уймешься, ей-богу, эта твоя склонность не доведет тебя до добра.

Уинуайф. Да, да! Не поддавайся этой страсти, Джон, будь осторожнее. Остри время от времени, но помни, что остроумие в наш век - вещь опасная. Не усердствуй особенно.

Литлуит. Вы так думаете, джентльмены? Что ж, я это учту на будущее.

Миссис Литлуит. Да уж, пожалуйста, Джон.

Коукс. Ах, какая милочка эта миссис Литлуит! Вот бы мне на ней жениться!

Грейс (в сторону). Женись на ком хочешь, только бы мне избежать нашей свадьбы!

Коукс. Нампс, я посмотрю на ярмарку. Нампс, это уже решено; не огорчайся из-за этого, пожалуйста.

Уосп. Смотрите, сэр, смотрите, пожалуйста, смотрите. Кто вам мешает? Почему вы сразу же не отправились туда? Идите.

Коукс. Ярмарка, Нампс, ярмарка!

Уосп. По мне, уж пусть бы лучше вся эта ярмарка со своим шумом и гамом была у вас в брюхе, чем в мозгу! Если бы теперь побродить в вашей голове, то, наверно, можно было бы найти зрелище позанятнее, чем на ярмарке, и славно поразвлечься. Там, в голове у вас, всюду развешаны ракушки, камушки, соломинки, а местами попадаются и цыплячьи перья и паутина.

Куорлос. Да он, вообще говоря, и сам-то, пожалуй, приспособлен для ловли мух: посмотри-ка на его паучьи ноги.

Уинуайф. А его слуга Нампс годится для того, чтобы сгонять мух. Славная парочка!

Уосп. Храни вас господь; сэр, вот тут шкатулка с вашим сокровищем. Забавляйтесь, сколько душе угодно, и да послужит это вам на пользу. (Передает Коуксу шкатулку.)

Коукс. Не сердись, Нампс, ведь я же твой друг, а ты такой несговорчивый!

Куорлос. А ну-ка, Нампс. (Дергает Уоспа за рукав.}

Уосп. Словом, джентльмены, вы все свидетели: что бы ни случилось, моей вины в этом нет.

Миссис Оверду. Уж вы его все-таки, голубчик, удержите, не отпускайте, не позволяйте ему далеко уходить.

Коукс. А кто это сумеет меня удержать? Да я откажусь от его услуг скорее, чем от удовольствия побывать на ярмарке.

Уосп. Вы, джентльмены, не знаете, какие неприятности все это может навлечь. И сколько хлопот у меня с ним бывает, когда он в таком настроении! Ведь вот, если он попадет на ярмарку, он будет покупать все решительно, даже живых младенцев, пеленки и прочее. Если бы он мог как-нибудь отвинчивать собственные руки и ноги, он бы их тоже промотал. Помоги мне только бог увести его с ярмарки целым и невредимым! Он ведь, знаете, такой любитель фруктов, что просто ворует их с лотков. Вы не поверите, каких хлопот мне стоило уладить дело с одной торговкой, у которой он этак вот груши хапнул! Это невыносимо, джентльмены!

Уинуайф. Но вы не должны бросать его на произвол судьбы, Нампс.

Уосп. Ну да! Он отлично знает, что я его не оставлю, потому он и куражится. Ну, сэр, идете вы или нет? Если уж у вас такой зуд в ногах, так идите на ярмарку. Чего вы стоите? Я вам не помеха. Идите же, идите, сэр. Почему же вы не идете?

Коукс. Ах, Нампс, я тебя, кажется, вывел из себя? Идемте, мисс Грейс! Идемте, сестрица! Я решителен, как Варфоломей, ей-богу!

Грейс. По правде говоря, меня ярмарка вовсе не прельщает, и особенного желания видеть ее я не имею. Вообще приличные и порядочные люди туда не ходят.

Коукс. Ах, господи! Извините меня, мисс Грейс, порядочности у нас достаточно, а что до приличий - предоставьте это дело Нампсу: он все устроит.

Куорлос. Ишь, мошенник! Он даже и понять ее слов толком не в состоянии!

Уинуайф. И еще собирается жениться на ней! Нет, на сегодня я отложу свою охоту за вдовой и отправлюсь на ярмарку. В жаркую погоду мошки и бабочки неизменно вселяют в нас желание заняться их ловлей.

Куорлос. Всякий, у кого есть хоть крупица здравого смысла, рассудил бы так же. До свиданья, Джон!

Куорлос и Уинуайф уходят.

Литлуит. Уин! Оказывается, очень модно посещать ярмарку. Мы с тобой тоже должны побывать на ярмарке, Уин. У меня есть кое-какие дела на ярмарке, Уин. Я, видишь ли, сочинил пьеску для кукольного театра, и эту пьеску моего сочинения тебе бы надо посмотреть, Уин.

Миссис Литлуит. Я охотно пошла бы с тобой, Джон, но матушка моя ни за что не согласится на такое нечестивое предложение, как она выражается.

Литлуит. Ну, мы придумаем какую-нибудь хитрость, ловкую этакую хитрость; только ты немножко помоги мне, ну, ну, миленькая! Пожалуйста!.. Вот я уже придумал, Уин, ей-богу, придумал, и очень тонко придумал. Вот послушай: Уин мечтает о свинине, моя прелестная Уин хочет поесть свинины на ярмарке, именно на ярмарке, а не в какой-то там закусочной! А твоя матушка, Уин, сделает все, чтобы удовлетворить твое желание, ты это знаешь. Ну, начинай сразу, миленькая Уин. Притворись больной, а я пойду и скажу ей. Распусти шнуровку и притворяйся получше, моя прелестная Уин.

Миссис Литлуит. Ну уж нет, я из-за этого не стану неряхой. Я смогу отлично притворяться и не распуская шнуровки.

Литлуит. Ты права: ведь ты выросла в такой семье и приучена к этому. Матушка наша уж такая лицемерка, всех превзошла в притворстве, - и вот уже семь лет обучает нас этому искусству, как настоящих дворян.

Миссис Литлуит. Не осуждай ее, Джон, она недаром считается мудрой вдовой и почитается сестрой псалмопевцев[29]. И меня не осуждай: я от матушки кое-что унаследовала, вот увидишь! Зови ее. (Притворяется, что ей дурно.) Зови ее! Ах, ах!

Литлуит уходит.

Ах! Ах! Ах!

Входят Литлуит и вдова Пюркрафт.

Вдова Пюркрафт. Пресветлое пламя добродетели да отгонит всякое зло от дома нашего! В чем дело, дитя мое, что с тобой? Милое дитя мое, ответь мне.

Миссис Литлуит. Мне плохо...

Вдова Пюркрафт. Посмотри на меня, милая дочь моя, вспомни, что имя твое - Винуискупающая. И не позволяй врагу рода человеческого входить во врата твоего разума. Вспомни, что ты воспитана в чистоте. Какой это язычник впервые упомянул в твоем присутствии скверную тварь свинью, дитя мое?

Миссис Литлуит. Ах! Ах!

Литлуит. Только не я, матушка, клянусь честью. Она уже часа три как томится и только недавно призналась, чего ей нужно. Кто внушил тебе эту мысль, Уин?

Миссис Литлуит. Нечестивое черное существо с бородой, Джон.