Иван Буковчан - Антология современной словацкой драматургии
ЗИТА и РЕУЛ уходят.
ЙОЖО. Пойдемте отсюда. Что нам тут делать?
ВИНЦО. Тьфу! Совсем свихнулась. Я у нее работать не буду.
ФРАНТИШЕК. Не будете? А что вы хотите сделать?
ЙОЖО. Какие дети? Что все это значит? Однажды она приходила ко мне, чтобы я помог ей с формальностями для поездки в Вену, на похороны ее отца. Без меня она бы за границу не попала. А в бумагах она не приводила сведений ни о каких детях. И на похороны поехала одна. У нее нет детей!
ВИНЦО. Это точно, нет. Жена районного прокурора все-таки врать не станет. А она жила с ней на одной улице. Пойдите спросите у нее — видела она когда, чтобы Зита стирала пеленки? Или гуляла с коляской?
ЙОЖО. Ну ладно, это ее дело. Но почему вдруг я стал каким-то отцом? Или вот пан священник — он-то никак не может быть отцом, разве нет?
ФРАНТИШЕК. Ну, в прямом смысле слова не должен быть.
ЙОЖО. Вот, пожалуйста!
ФРАНТИШЕК. Господа мои, я священник. И я не склоню вас к какому-то греху, если скажу, что нам следует принять ее игру и ее бред. Что с вами может случиться?
ВИНЦО. Жена меня убьет, когда узнает, что у меня внебрачный ребенок от Зиты. Она еще захочет, чтобы я платил ей алименты.
ЙОЖО. Моя жена тоже будет не в восторге. Кто ей докажет, что мы просто согласились участвовать в этой «игре»?
ФРАНТИШЕК. Это всё мелочи. Вы наверняка сможете и сами объяснить всё своим женам. Господа, речь идет о высшей миссии, о фондах. Что случится, если мы по субботам будем сидеть тут с этими детьми пару часов?
ВИНЦО. Она, собственно, одного только и хочет: чтобы мы притворялись какими-то отцами. Ну, будем приходить сюда время от времени, поиграем с детьми да пойдем по домам. Наверно, она считает это нашими служебными обязанностями.
ФРАНТИШЕК. Я тоже так смотрю на это дело: она воспринимает это как благотворительную деятельность. Поэтому мы не должны ничего опасаться или перечить ей.
ЙОЖО. Ну хорошо. Будем такими отцами.
ИЛЬЯ приносит кофе, содовую, пирожные, сигареты, шампанское.
ПОВАР ИЛЬЯ. Вы курите, господа? Пожалуйста! (Предлагает сигареты.)
Приходят дети. Слышен хохот, смех РЕУЛА; громко хохочет и ЗИТА.
Она входит первая, уже в другой одежде.
ЗИТА. Ну, вот и мы. Заходите, дети мои.
РЕУЛ. Пожалуйста!
Сестры толкаются в дверях, наконец первой заходит ЗУЗКА.
ЗУЗКА. Дома, дома! А вы кто?
ЗИТА. Аничка, Марта, проходите.
АНИЧКА. Здесь бьется сердце нашей дорогой матери.
МАРТА (кланяется мужчинам). Здравствуйте, господа. Я — Марта. (Подает им руку.)
ЗУЗКА. А я — некая Зузка.
ЗИТА. Это Зузка. А это — ваши отцы, дети мои.
Девушки, немного поколебавшись, бросаются на мужчин и начинают их обнимать и целовать. ФРАНТИШЕК вздрагивает, утирает губы после поцелуя, но на него уже бросается другая дочь.
ЗИТА. Ну хорошо, хорошо. (Мягко оттесняет дочерей от мужчин.) Вы познакомились, а теперь вам нужно друг к другу привыкнуть.
АНИЧКА (обращаясь к Винцо). Ты мой отец?
ВИНЦО. Нет. Нет, он. (Показывает на Франтишека.) Я — нет. Я вообще почти не отец. Прошу прощения, но — нет.
АНИЧКА. Мамочка, кто же мой отец?
ЗИТА (показывает на Франтишека). Вот, вот этот. Не бойся его.
АНИЧКА. Папочка мой! (Нежно склоняет голову и целует ему руку, ее эксцентричность чудесным образом улетучивается.)
ФРАНТИШЕК. Дитя мое, слушайся свою мать, молись, чтобы вы были счастливы, ведь в мире так много зла. (Указывает на кресло.) Садись. (Садится рядом.) Пан доктор, пожалуйста, присаживайтесь к нам.
РЕУЛ. Вы молодец, справились. Поздравляю.
МАРТА. Этот священник — только Аничкин отец? А у меня нет отца?
ЙОЖО (подмигивает Франтишеку). Я — твой отец, Марта.
МАРТА. Ты на меня совсем не похож. Ну да ладно.
ЙОЖО (пожимает Марте руку). Я — Йожо, можешь говорить мне «ты».
ЗИТА (похлопывает Винцо по плечу). Зузка, а это — твой отец. Не обижайся на него, он не хочет в этом признаваться, но я точно знаю, что он — твой отец.
ЗУЗКА. Я так и знала, что мне ничего хорошего не достанется. Плевать мне на тебя, если ты не отец. Это его дело, раз он не хочет иметь дочь. (Плюет.)
ВИНЦО (обращаясь к мужчинам). Не нравится мне это представление, уж слишком далеко мы заходим, добром это не кончится.
ЗУЗКА. Видеть тебя не хочу, не нужен мне такой отец. (Прижимается к Зите.) Я его не хочу, мама. Он мерзкий.
РЕУЛ. Вначале все видится по-иному.
ЗИТА. Давайте вместе вознесем благодарность Господу за благополучное завершение нашего дела. (Подходит к кресту, громко читает молитву «Богородица».)
РЕУЛ. Зузка, не хмурься. (Жестом подзывает Зузку к кресту)
ФРАНТИШЕК. Без Божьей помощи все кончается плохо.
РЕУЛ. Это вы хорошо сказали.
ЗИТА. Винцо, ужин будет готов через минуту. Зузка, мы постелем вот эту скатерть. (Несет из шкафа скатерть.) Помоги мне. А остальные сядут за стол точно по плану. Ты здесь. (Показывает Зузке место.) Пан священник, вы тут, возле вас — Аничка.
ЗУЗКА. Я не хочу сидеть рядом со своим отцом. Это обязательно?
ЗИТА. Ну хорошо. Тут будет Винцо.
МАРТА. А мы тут. (Кивает в сторону Йожо.) С одной стороны — мамочка, с другой стороны — папочка. (Указывает на стулья возле себя.)
АНИЧКА. Я тоже так хочу! С одной стороны — мамочка, с другой стороны — папочка. Мамочка, иди садись ко мне, на свое место.
МАРТА. С моей стороны мамочка!
ЗУЗКА. Мамочка будет сидеть возле меня. Вот ее место. (Указывает на стул рядом с собой.) С одной стороны мамочка, с другой стороны (нехотя) — папочка.
Девушки начинают перекрикивать друг друга. ЗИТА смотрит на них беспомощно, с отчаянием, не зная, куда ей сесть; она не так представляла себе гармоничную семью. Ситуацию спасает РЕУЛ.
РЕУЛ. Пани Зита, вам пора на прогулку ЗИТА. Что, извините?
РЕУЛ. Вы слишком о них заботитесь. Оставьте их в покое. Кровь свою кровь найдет. Пусть сами договорятся, кто — чей. Это же отцы. Я пойду с вами.
ЗИТА. Нет, не нужно. (Обращаясь к остальным.) Я должна ежедневно гулять по часу одна, я делаю так уже пятнадцать лет.
ФРАНТИШЕК. Пани Зита, сегодня свежо, накиньте шаль…
ЗИТА. Когда я вернусь, мы будем ужинать. (Уходит, держа шаль в руке.)
РЕУЛ. Вы играете в карты? (Выкладывает на стол карты.)
ФРАНТИШЕК. В джокера? Почему бы и нет. Только нас слишком много.
РЕУЛ. Я научу вас другой игре.
РЕУЛ протягивает руку куда-то в угол и ставит на стол бутылку виски. Усаживает девушек, ЗУЗКА не хочет играть, стоит рядом.
ФРАНТИШЕК. Ты тоже садись. Мы же все одна семья. ВИНЦО. Ну, не хмурься. Я ведь не черт. Садись.
ЗУЗКА. Это ты хмуришься! А я тебя уже где-то видела. Ты не был с мамой у нас?
ВИНЦО. Нет. Нет… Хотя, если разобраться. (Лжет, чтобы не провоцировать Зузку.) Да, один раз. Только ты с тех пор очень изменилась. Помнишь?
ЗУЗКА. У меня отличная память. Ты мне сразу был несимпатичен.
ФРАНТИШЕК. А что это за бутылка?
АНИЧКА. Виски. (Смотрит на наклейку.) Это я еще никогда не пила!
ЙОЖО. И не начинай. Дай-ка сюда. Пан доктор, это ваше?
РЕУЛ. Один стаканчик не повредит. (Открывает виски.) Какой аромат! (Подает бутылку Йожо, идет к шкафу и приносит стаканчики на подносе.) Один стаканчик не повредит.
ФРАНТИШЕК. В качестве аперитива.
РЕУЛ наливает, подает поднос и предлагает всем выпить. Все пробуют виски. РЕУЛ наливает еще раз. Потом подходит к окнам, задергивает шторы. Тем временем компания выпивает и по второму стаканчику. РЕУЛ идет к дверям, вынимает ключ, вставляет его снаружи, осторожно выходит и запирает двери. Слышен щелчок замка.
АНИЧКА. Потрясающий напиток, действительно нечто потрясающе вкусное. Я выпью еще один…
