Алексей Слаповский - Самая настоящая любовь. Пьесы для больших и малых

ДУРАК. Не знаю… Кажется иногда мне, что я не совсем нормальный.

ПСИХИАТР. Тогда полечим.

ДУРАК. Где?

ПСИХИАТР. В дурдоме, где же еще.

ДУРАК. Я не хочу.

ПСИХИАТР. Как хотите. (Пишет.)

ДУРАК. Извините, а пишете вы что?

ПСИХИАТР. Заключение.

ДУРАК. Но вы же ничего не знаете.

ПСИХИАТР. Само собой. Это по молодости мне казалось, что я все знаю. А теперь… Теперь мне пора на пенсию. Думаете, мне нужна перед пенсией врачебная ошибка? Нужен скандал? (Читает вслух.) На основании всесторонних исследований, тестирования, собеседований и других мероприятий можно сделать вывод: господин Дурак слишком нормален, чтобы признать его ненормальным, но при этом все-таки достаточно ненормален, чтобы не признать его нормальным. Относясь к нему как к нормальному, мы вправе предположить возможную стабилизацию латентных процессов в ту или иную сторону, относясь как к ненормальному, получим действительную ненормальность. Поэтому единственно возможным представляется путь витального выбора.

ДУРАК. Что такое витальный выбор?

ПСИХИАТР. Жизнь покажет. Вы условно нормальны и условно ненормальны. Знаете, я вам завидую: вы, в сущности, можете позволить себе все. Ибо любой ваш поступок послужит всего лишь свидетельством вашей ненормальности. Вам ничего не будет.

ДУРАК. И делать мне что?

ПСИХИАТР. Сами решайте. (Смотрит на часы.) Все, до свидания.

Едва Дурак успевает выйти, на него налетает ЖУРНАЛИСТ-1 (он же Защитник, Дэн и т. п.).

ЖУРНАЛИСТ-1. Несколько вопросов для нашей газеты! Господин Дурак, ваше решение признаться в том, чего вы не совершали, все поняли как протест против системы, которая склонна судить и осуждать человека не только за то, что он сделал, но и просто за образ мыслей, не так ли?

ДУРАК. Я…

ЖУРНАЛИСТ-1. Второй вопрос. Нам постоянно напоминают, что мы у них в гостях, забывая при этом, что европейцы гостили, будучи непрошеными, чуть ли не во всех местах планеты, в том числе в Азии и в Африке, результатом явилось то, что они присвоили себе помимо Европы три континента – Северную Америку, Южную Америку и Австралию. Не кажется ли вам, что теперь выходцы из Азии и Африки имеют право нанести ответный визит в Европу и уж тем более претендовать на ничейные фактически еще недавно земли Австралии и Америки?

ДУРАК. Я…

ЖУРНАЛИСТ-1. Спасибо. И последний вопрос. Опять-таки, мы не против считаться гостями и учитывать пожелания хозяев дома, но это ведь не значит, что мы должны отказываться от своей веры, от любви к родине и соотечественникам, от наших базовых ценностей? (Не дождавшись ответа.) Спасибо. (Деловито.) Не для прессы – убийство-то будет все-таки?

ДУРАК. Не знаю.

ЖУРНАЛИСТ-1. А кто знает? Вам не худо бы лозунг придумать. Вроде того: не человека убиваю, а наказываю порок. Отвечаю на оскорбление. Могу помочь. В любом случае поддержка мусульманского мира в моем лице и лице моей газеты вам обеспечена.

ДУРАК. При чем тут мусульманский мир?

ЖУРНАЛИСТ-1. Но вы же мусульманин?

ДУРАК. Нет.

ЖУРНАЛИСТ-1 (рассерженно). А что вы мне тогда голову морочите? Только время потерял! Ты кто вообще?

ДУРАК. Нас всего две тысячи. У нас свой бог. То есть он общий, но верим по-своему мы.

ЖУРНАЛИСТ-1. Небось надеешься, что в рай попадешь, когда убьешь гада?

ДУРАК. Нет. Попадают за это в ад.

ЖУРНАЛИСТ-1. Почему? Он же чужой. Враг. Врага убить у вас – грех?

ДУРАК. Любое у нас убийство грех. У нас так: убить человека, который совершил грех, преступление, значит взять на себя его грех. Попадаешь в ад ты, но освобождаешь от ада его.

ЖУРНАЛИСТ-1. То есть – убить человека для его же блага?

ДУРАК. Да. Начал сомневаться в этом я.

ЖУРНАЛИСТ-1. И правильно делаешь. Между нами, мне бы не хотелось попасть в рай такой ценой. То есть, чтобы меня убили для моего же блага.

Появляется ЖУРНАЛИСТ-2 (он же Обвинитель, он же Додурак и т. п.).

ЖУРНАЛИСТ-2 (Журналисту-1). Здорово, приятель. Как жизнь?

ЖУРНАЛИСТ-1. Более-менее.

Они обнимаются, хлопают друг друга по плечам.

ЖУРНАЛИСТ-2. Подожди меня, я скоро.

Журналист-1 отходит в сторону, садится и через наушники слушает интервью. Или музыку.

ЖУРНАЛИСТ-2 (Дураку). Несколько вопросов для нашей газеты. Сколько человек насчитывает ваша организация и каковы ее цели?

ДУРАК. Не организация у нас. Народ. Две тысячи.

ЖУРНАЛИСТ-2. Две тысячи, отлично! Кто вас финансирует?

ДУРАК. Работаем.

ЖУРНАЛИСТ-2. Наркотики, продажа оружия, контрабанда, финансы?

ДУРАК. Строители мы. Строим хорошо.

ЖУРНАЛИСТ-2. Намеченное убийство является ритуальным, идейным, демонстративным, принципиальным? Выберите наиболее подходящее слово.

ДУРАК. Это мое личное убийство.

ЖУРНАЛИСТ-2. Но вы основываетесь на ваших обычаях, не так ли? Представьте себе: человек живет на своей территории. И совершает нечто, что считается нормальным на этой территории, но предосудительно на другой территории. И кто-то с этой другой территории приходит на территорию этого человека и начинает его судить по законам не его территории, а другой территории!

ДУРАК. Я не понял… Вы про Америку?

ЖУРНАЛИСТ-2. При чем тут Америка?

ДУРАК. Приходят на другие территории они, чтобы судить там по законам своей территории.

ЖУРНАЛИСТ-2. И правильно делают! Иначе их самих будут судить без всякого суда! Сбросят бомбу – и каюк!

ДУРАК. Кто?

ЖУРНАЛИСТ-2. Вы, арабы!

ДУРАК. Не араб я.

ЖУРНАЛИСТ-2. Тьфу, черт! Только время трачу! Знаешь, что я тебе скажу, братец? Ты просто псих. Ты не понимаешь выгоды своего положения. Конечно, тебя могут посадить в тюрьму и даже повесить или расстрелять, но какая слава! Весь мир о тебе узнает! (Журналисту-1.) Соскучился, дорогой? Пойдем выпьем! (Дает Дураку визитку и деньги.) Это тебе аванс за эксклюзивное интервью. Когда пойдешь убивать, позвони, ладно?

ЖУРНАЛИСТ-1. Я первый его просил!

ЖУРНАЛИСТ-2. Не бойся, я тебе скажу. Свои же люди, одно дело делаем!

Дурак в кафе. Подходит к стойке. За стойкой скучает, напевая, БАРМЕНША (Она же Ада, Регина и т. п.).

ДУРАК. Пожалуйста, большую чашку кофе с молоком и гамбургер. Два.

Барменша дает ему кофе и гамбургеры.

ДУРАК. Поете что вы?

БАРМЕНША. Я пою?

ДУРАК. Да.

БАРМЕНША. Сама не заметила. Это я так. Привычка.

ДУРАК. Наверно, у вас все хорошо?

БАРМЕНША. Нормально.

ДУРАК. Тихо у вас тут.

БАРМЕНША. А в это время никого нет. Иногда просто засыпаю.

ДУРАК. Хорошо.

БАРМЕНША. Что хорошо?

ДУРАК. Да это. Попросил просто кофе и гамбургер я, дали просто мне кофе и гамбургер вы.

БАРМЕНША. Не просто, а за деньги.

ДУРАК. Все равно. Без умысла. Без второго смысла.

БАРМЕНША. А какой тут второй смысл? Ты хочешь есть, а я тут работаю, вот и весь смысл.

ДУРАК. Это и хорошо. Нравится это мне. Не думаете вы, что чужой я.

БАРМЕНША. В каком смысле?

ДУРАК. Ну… Перемещенное лицо.

БАРМЕНША. Все мы перемещенные. Я каждый день перемещаюсь сюда из дома, думаешь, очень хочется? Дома у меня хорошо. У меня цветы на всех окнах и даже на полу. Обожаю цветы. И вот такой телевизор. (Разводит руки.) Что еще надо человеку? Цветы – это природа, а телевизор – про людей. Удивил – лицо! Я столько этих лиц каждый день вижу, что уже даже не замечаю, какие у них лица!

ДУРАК. Это тоже хорошо. Думаю иногда я, что не замечать нужно людей. Захотят, чтобы ты их заметил, тогда да. Давайте поженимся и уедем куда-нибудь?

БАРМЕНША. Зачем? Мне и тут хорошо.

ДУРАК. Жаль.

БАРМЕНША. У меня дочь. Пять лет.

ДУРАК. Ну и что?

БАРМЕНША. Ладно, хватит придуриваться.

ДУРАК. Не придуриваюсь я. Понравились мне вы.

Подходит ПРЕДСТАВИТЕЛЬ. Садится рядом, говорит конспиративно – не глядя на Дурака.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ. Привет. Делай вид, что ты меня не знаешь.

ДУРАК. Не знаю вас я.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ. Меня зовут Макс. Я представитель. Теперь знаешь.

ДУРАК. Знаю.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ. А теперь сделай вид, что не знаешь. Не смотри на меня. Говори быстро – чем помочь? Оружие?

ДУРАК. Не надо.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ. Документы?

ДУРАК. Нет.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ. Автомобиль?

ДУРАК. Нет.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ. План такой. (Дает Дураку бумажку.) Когда возьмешь его в заложники, потребуешь, чтобы на этот счет перевели три миллиона долларов. Иначе мы взорвем… Мы еще не решили. Что-нибудь большое. Мы хотим выяснить, во сколько они ценят жизнь человека. И ценят ли ее вообще.

ДУРАК. Не собираюсь никого брать в заложники я.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ. Тебя не спрашивают. Ты начал – надо идти до конца.

ДУРАК. Не начал ничего я.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ. Постой. Ты – Дурак?

ДУРАК. Если об имени, то да.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ. Ты собираешься убить врача, который тебя оскорбил?