Административная комиссия - Дмитрий Александрович Невзоров
Егоров. Госпожа председатель, а почему вы не зачитываете объяснение гражданки Косых Раисы Сергеевны. Ее объяснения должны быть в деле. В составленном протоколе это отмечено, причем как доказательство моей вины. Прошу зачитать.
Председатель начинает копаться в стопке документов скрепленных канцелярской скрепкой. Наконец найдя нужный документ, который явно был специально уложен так, чтобы его было трудно найти, произносит:
Фейербах. Ах, вот, действительно объяснение Косых Раисы Сергеевны. Раиса Сергеевна указывает шума в ночное время, не слышала. К соседу Егорову претензий не имеет. Заявление гражданки Драпеко считает вымыслом.
Члены комиссии переглянулись между собой.
Егоров. Зачем же вы протокол на меня составляли? Сразу все понятно было.
Тупицына. А Вы зачем жалобу в прокуратуру писали. У нас теперь неприятности.
Егоров. Чтобы защититься от Вашего произвола. Вы ведь даже документы не читаете, решая человеческие судьбы.
Тупицына. Подумаешь. Судьба. Тоже мне герой.
Егоров. Оксана Алексеевна, Вы настолько невнимательны, что адрес в протоколе указали не тот.
Тупицына. Как не тот?
Егоров. В описательной части протокола Вы указали квартиру Драпеко. Из Вашего протокола получается, что я ночью пришел к ней в квартиру с собакой, и она стала выть, нарушая покой Галины Сергеевны.
Тупицына. Это опечатка. С Вами такого, не бывает что ли? Сейчас исправим. Закон позволяет.
Фейербах. Гражданка Драпеко, кто может подтвердить факт шума в квартире соседа?
Драпеко. Никто. Разве, что коллеги по работе.
Фейербах. Они, что ночевали у Вас дома?
Драпеко. Нет. Но я обычно на работу прихожу вся разбитая, а они меня все жалеют.
Егоров. Галина Сергеевна, Вы уже несколько лет на пенсии. Какие коллеги?
Фейербах. Галина Сергеевна кто-то непосредственно присутствовал при совершении правонарушения?
Драпеко. Никого рядом не было. Я уже сорок четыре года живу в этом доме, а они понаехали и не слушают меня. Собак привезли.
Егоров. Ну, вот Галина Сергеевна заговариваться стала. Похоже, и причина ее негодования обнаружилась. Галина Сергеевна, дому всего сорок два года. Вы что два года в строящемся доме жили?
Драпеко. Нет не жила. Новоселье встречала в новой квартире.
Фейербах. Может Егоров пьет? Буянит в быту?
Драпеко. Нет, нет. Я знаю, Денис Вы не пьете, вы не пьете Денис, я это подтвердить могу.
Егоров. Давайте заканчивать этот балаган. У меня свидетель ждет.
Секретарь приглашает Волкова Сергея ожидавшего в коридоре.
Фейербах. Господин Волков, что вы можете пояснить по поводу шума в ночное время?
Волков. Ничего не могу пояснить. Шума не было.
Драпеко. Сергей, он тебя купил? Он тебя купил что ли? Сколько он тебе денег дал?
Волков. Тетя Галя. Вы что такое говорите. Ведь нормальные соседи, в самом деле.
Фейербах. Все понятно будем завершать.
Егоров. Я думаю, вопрос закрыт. Прошу комиссию прекращения производства и не просто прекращения, а с формулировкой за отсутствием события правонарушения.
Соколова. Это почему, еще с такой формулировкой, а не за отсутствием состава правонарушения?
Егоров. В суд пойду, буду компенсацию просить за Ваш произвол и беспредел.
Фейербах. Комиссии нужно посовещаться. Выйдете из кабинета, мы Вас пригласим.
Участники процесса выходят за двери, члены комиссии остаются. Через пятнадцать минут их приглашают обратно.
Фейербах. Рассмотрев материалы дела, комиссия решила, административное производство в отношении Егорова прекратить, за отсутствием состава правонарушения.
Егоров. Почему так?
Соколова. Комиссия считает, что событие было, но возможно его совершили не Вы. Гражданка Драпеко добросовестно заблуждалась, считая Вас нарушителем тишины.
Егоров. И кто теперь ответит за мое потерянное время и потраченные нервы?
Соколова. Вы можете обратиться с жалобой в суд.
Егоров. Да и еще год добиваться правды.
Фейербах. Решение в письменном виде, вы можете получить у секретаря комиссии через час.
Час спустя Егоров подходит к кабинету Тупицыной Оксаны Алексеевны секретаря административной комиссии. Оксана Алексеевна приглашает Егорова в кабинет и выдает под роспись три листа отпечатанных на принтере подписанных заверенных печатью. Прочитав текст, Егоров возмущается.
Егоров. Оксана Алексеевна, это что прикол такой?
Тупицына. Что опять не так?
Егоров. Вводную часть постановления Вы называете: О назначении административного наказания. А в резолютивной части пишете, производство по делу прекратить в связи с отсутствием состава правонарушения. Присваиваете постановлению номер, и все это подписывают руководители.
Тупицыны. Ну и что, вы за свои сорок с лишним лет не ошибались, ни разу?
Егоров. Хорошо так говорить, если это Вас не касается. Вы еще наверняка карточку в полицию на выявленное правонарушение направили. Которое я, кстати, не совершал. Мне подождать и Вы переделаете документ?
Тупицына. Не ждите, я все пришлю по почте.
Дверь в кабинет перед Егоровым захлопнулась и он, отправился домой.
Эпилог.
Вся эта история не прошла даром для Егорова. На работе раздраженный частыми отлучками подчиненного, начальник уволил бедолагу с работы. В полицейской картотеке напротив фамилии Егоров теперь зияет запись: Привлекался к административной ответственности за шум в ночное время. Теперь любой работодатель, к которому пытался устроиться на работу наш герой, отказывал ему в приеме после проверки его по базе МВД. Еще бы! Кому нужны ночные дебоширы? С Драпеко у Егорова отношения разладились совсем. Они теперь даже не здороваются, увидев друг друга.
