Александр Гельман - Протокол одного заседания
Он как-то просидел одну ночь над чертежами и утром преподнес тресту тринадцать тысяч рублей чистой прибыли! А вот (показывает на Фроловского) сидит главный диспетчер, Григорий Иванович Фроловский. (Фроловскому.) Проснись, Гриша, я о тебе! (Потапову.) Мы с ним четырнадцать лет неразлучны, стройка за стройкой… Так вот он раньше всех приходит на работу и позже всех уходит с работы. А когда он наконец появляется в своей квартире — за ним следом телефонные звонки! Как рой пчел!.. Я к чему это говорю? Не все зависит от нас. Конечно, вам до этого дела нет, вы пришли работать и хотите работать. (Всем.) Между прочим, должен вам сказать, товарищи, что простои — это прямое нарушение Конституции! Он (показывает на Толю) согласно Конституции обязан и имеет право в течение полных восьми часов работать, то есть в течение полных восьми часов зарабатывать! (Потапову.) И вы правильно делаете, что ставите вопрос жестко. Чем жестче вы будете ставить вопросы, тем лучше будут у нас мозги крутиться!..
В это время раздается треск селектора. Соломахин нажимает на клавишу.
Голос по селектору. Лев Алексеевич! Управляющий не у вас случайно?
Батарцев (подходит к селектору). Я слушаю.
Голос по селектору. Здравствуйте, это Сте-кольникова докладывает! Комиссию встретили, выезжаем на приемку жилья!
Батарцев. Без меня справитесь?
Голос по селектору. Да постараемся, Павел Емельянович, но вы же знаете — один корпус у нас под большим вопросом…
Батарцев. Екатерина Николаевна, я хочу, чтобы вы помнили одно — в ваших руках квартальный план треста. Так что поработайте, поработайте с комиссией, раз не сумели вовремя поработать на площадке. Все! (Выключает селектор. Всем.) Ну что, товарищи, давайте закругляться?
Соломахин. Павел Емельянович! По-моему, Потапов еще хочет что-то сказать…
Батарцев (недовольно). Не знаю! По-моему, он сказал все. Он сказал: мы молодые, крепкие, здоровые ребята, мы желаем отдавать в полную силу и получать в полную меру! Партком на это также конкретно и четко отвечает… (Мотрошиловой.) Запишите, Александра Михайловна. (Диктует.) «Поручается Виктору Николаевичу Черникову лично разобраться и принять меры к тому, чтобы бригада Потапова больше с простоями не зналась». А премию — они завтра пойдут в кассу и получат. И все! Так, товарищ Потапов?
Потапов. Нет, не так.
Батарцев (настороженно). Не понял!
Потапов. Это, конечно, можно — одну или две бригады поставить в особые условия, дать заработать. Только мы сюда не за этим пришли, Павел Емельянович. Мы не крохоборы. Нам вообще непонятно, как при таких огромных простоях — они же по всему тресту! — план оказался перевыполненным? Что это за план такой?
Батарцев (сухо). Я слушаю, слушаю.
Потапов. Так я вопрос задал.
Батарцев (помолчав). Товарищ Потапов. Я очень не люблю чувствовать себя идиотом, мне уже за пятьдесят. (Соломахину.) Он же прекрасно знает, почему трест перевыполнил план. (Потапову.) Или я ошибаюсь?
Потапов. Допустим, знаю.
Батарцев (раздраженно). Знаете или не знаете?
Потапов. Знаю.
Батарцев. Что вы знаете?!
Потапов. Я знаю, что в начале года у нас был другой план, который мы не выполнили. А год прошел — и задним числом нам тот план скостили. И пожалуйста, новый план перевыполнен, третье место по соцсоревнованию! Так уж надо было побольше скостить, Павел Емельянович! Дали бы первое место, раз пошло такое «соревнование»!
Батарцев (грубо). Что-то, по-моему, вы нэ в те дебри полезли!..
Соломахин. Павел Емельянович…
Батарцев. Да нет, Лев Алексеевич, я ему не затыкаю рот, боже сохрани! Но я просто уже начинаю разочаровываться в человеке! А мне не хотелось бы! (Потапову.) Вам известно, почему тресту, как вы выразились, план «скостили»?
Потапов. Известно. Была бумага отправлена, что трест не выполнил план исключительно по объективным причинам. Цемента не было, не было труб, не было леса, субподрядчики плохо работали…
Батарцев. Правильно! Бы правильно говорите.
Потапов. А вот сейчас, Павел Емельянович, я скажу неправильно. Не потому мы тот первоначальный план не выполнили, что у нас цемента и труб не было. А потому, что на стройке порядка не было! Не было и нету! И никакого места мы не завоевали! Премия эта — липовая. Хапнули тридцать семь тыщ и радуемся — вот мы какие хорошие! (Резче.) А какими, интересно, мы окажемся, когда придется комбинат сдавать? Или, может, уже отменили пуск в этом году?
Наступило неловкое молчание. Айзатуллин торопливо строчит записку. Передает записку Батарцеву, тот прочитал, разорвал.
Любаев (добродушно). Товарищ Потапов, вы давно на строительстве?
Потапов. С семнадцати лет.
Любаев. Значит, это не первая ваша стройка?
Потапов. Конечно. Одиннадцатая.
Любаев. На тех стройках получали премии?
Потапов. Получал.
Любаев. Не отказывались?
Потапов. Не отказывался.
Любаев (поглядев на Батарцева и Соломахина, чтобы привлечь их внимание). Так неужели наша стройка хуже тех, где вы раньше работали? А, товарищ Потапов?
Потапов. Хуже не хуже… Мне уже на пенсию скоро — пора уже, чтобы лучше было! А для наглядности я могу нарисовать одну неделю нашей работы. Нарисовать?
Любаев неопределенно пожимает плечами.
Потапов (Айзатуллину). Нарисовать, Исса Сулейманович?
Айзатуллин. Рисуйте, рисуйте…
Батарцев (раздраженно). Вы говорите, говорите!
Потапов (спокойно). Хорошо. Возьмем хотя бы прошлую неделю. В понедельник бригада простояла полсмены без бетона. Во вторник бригада простояла полсмены без бетона. В среду бригада простояла полсмены без бетона. А почему? Цемент на стройке есть, щебенки навалом, песка навалом, бетонный завод на ходу! А мы без бетона сидим. Почему?
Любаев. Очевидно, потому, что мощности бетонного завода не соответствуют еще нашим потребностям.
Потапов. Так вы мне скажите: Потапов, завтра тебе бетона не будет. Я другим делом займусь. Но мне же этого не говорят! Заявки мои принимают! Говорят, жди, будет бетон! (Батарцеву.) И все три дня так, Павел Емельянович. Это что, объективная причина невыполнения плана?
Батарцев молчит.
Берем четверг. Толя, я двери когда искал, в четверг или в пятницу?
Толя (вскочив). В четверг!
Потапов. Так вот, в четверг. Надо мне поставить три двери. Заявку падал, написал по форме: каткие двери, сколько дверей, куда привезти. А дверей нет. Звоню. А мы, говорят, и не собираемся вам двери возить. Как так? Я же заявку подал! Ну и что — заявка, мы двери вообще не возим. Надо — приезжай сам, ищи свои двери. Еду. А что делать? Есть у меня два петеушника — одного взял, и поехали. Приехали. Павел Емельянович, вы давно были на складе столярки? Батарцев (буркнул). Это не имеет значения.
Потапов. Вы полюбопытствуйте, Павел Емельянович. Очень интересный склад. Там порядок — как после Куликовской битвы. Полдня с этим мальчишкой, с Колькой, искали три двери! И они там были, я их нашел! Это что, тоже объективная причина невыполнения плана, Павел Емельянович?
Батарцев молчит.
Берем пятницу. Вообще обхохочешься. Сделали мы один фундамент в компрессорной. Постарались, отлично сделали (кивнул на Зюбина): Сан Саныч — свидетель. Две недели трудились. И вот приходит представитель заказчика. Братцы, говорит, вы же не тот фундамент сделали! Как не тот? Я чертеж волоку: вот, гляди, тютелька в тютельку! А он: что вы, братцы, мы вашему тресту давным-давно выдали другой чертеж! Тут будет импортная машина стоять — этот фундамент не пойдет! Звоним в техотдел: был новый чертеж на фундамент такой-то? Подождите, говорят, поглядим. Поглядели. Да, говорят, такой чертеж у нас имеется, завтра пришлем… Три месяца, Павел Емельянович, не могли переправить чертеж — из треста на участок! Это что, тоже объективная причина невыполнения плана? А теперь в субботу и воскресенье, выходные дни, будем отбойными молотками долбить. Собственными руками уничтожать собственный труд!..
Батарцев (по телефону). Наташа, сейчас же позвоните в техотдел, пусть Осетров свяжется со мной, я в парткоме!
