Наталья Арбузова - Мы все актеры
РУСТАМ: Таджикская наркомафия… или общемусульманская… не знаю… какое-то ее боковое ответвленье… не очень сильное.
Более продолжительное молчанье. Ангел смерти проходит по комнате. Отняв у Лены дверную ручку, отворяет дверь и тает на лестнице.
В Ходженте Сафина поет над засыпающей дочерью. Под абажуром болтается праздная электролампочка. Горит керосиновая лампа, подвешенная к потолку.
*САФИНА:
Спи, Лола, твоего отца зовут Фарход.
Спи, Лола, его имя не Рустам.
Спи, Лола, мать льет слезы над тобою.
Входит рано состарившаяся, подслеповатая и глуховатая свекровь.
*СВЕКРОВЬ (приставив ладонь к уху): Что ты поешь, дочка? Я слышу – красивая песня, только слов не разберу.
*САФИНА (погромче, на ухо свекрови): Очень хорошая песня, матушка… про двух девушек, как они выходили замуж за двоих джигитов.
*СВЕКРОВЬ: Да, да, отдадим когда-нибудь и нашу Лолу… я отсюда не вижу… она не спит? Спой еще.
*САФИНА (с рыданьями в голосе):
Спи, Лола твоего отца зовут Фарход.
Спи, Лола, его имя не Рустам.
Спи, Лола, мать льет слезы над тобою.
*СВЕКРОВЬ (под конец что-то расслышала): Почему плачешь, дочка?
*САФИНА (почти кричит): Думаю, как наша птичка улетит из дому. (Потише): Ну вот, она уже спит.
Лена поправляет одеяльце на спящем Мишке. Рустам подвязывает веревочкой к старинной хрустальной люстре ИННОКЕНТИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ плюшевого медвежонка- парашютиста.
РУСТАМ: Завтра проснется – увидит.
ЛЕНА: Это из-за меня черно-желтые снова тут крутятся… надо было Леньку не пускать.
РУСТАМ: И Алеху раненого не подбирать? Или наоборот – Леньку из тепла под снег не тащить… Алеху ожесточенного от учителя не отстранять?
ЛЕНА: Ага, чтоб он раскаялся, как Кудеяр-атаман. Знаешь, я доспела… давай уедем… куда глаза глядят.
РУСТАМ: Плохо без учителя… некому развязать узел.
Люстра мигает. Рустам и Лена подымают головы. Завязанная Рустамом веревка методично развязывается, аккуратно растягивая узел. Освобожденный медвежонок, немного потоптавшись и попутешествовав в воздухе, спускается прямо в Мишкину кроватку.
Снова весна. Пригрело солнышко, обсох асфальт возле университетского спортивного манежа на Воробьевке. Во второй половине дня здесь наркотусовка гуманитарных факультетов. С солнечной стороны зданье плотно облеплено студентами, подпирающими спиной облупленную стену. Вокруг слоняются по крайней мере столько же неприкаянных. У недавней кришнаитки волосы отрасли и выкрашены «под дуршлаг». Она теперь в брюках и короткой замшевой куртке ягодного цвета. К ней уже присоединился бывший самурай. Сейчас стрижка ежиком, серая безрукавка, вся в карманах – поверх футболки с надписью: I love Сola.
ДЕВУШКА В ЯГОДНОЙ КУРТКЕ: Сколько у тебя дома? у меня два грамма.
ЛЮБИТЕЛЬ КОЛЫ: Не помню… надо посмотреть.
ЯГОДКА: Поехали, посмотрим.
ЛЮБИТЕЛЬ КОЛЫ (мнется): Лучше к тебе… у меня не то есть, не то нету… потеряем время.
Проходят, держась друг за друга, два парня и две девушки.
ЧЕТВЕРО (скандируют):
Будем нюхать порошок,
Будет всё хорошо.
На краю теплого тротуара сидит молодой человек. Полная девушка в ненарядном платье лежит головой у него на коленях.
ПОЛНАЯ ДЕВУШКА:
Каждый камень может быть прекрасен,
Если жить медлительно в тюрьме.
Подходит Али без своей змеиной униформы, одет под студента.
АЛИ (уже очень прилично говорит по-русски): У меня дешево… без посредников… прямо с рейса.
Его окружают и полностью скрывают алчущие. Некто с бицепсами раздвигает круг.
НЕКТО С БИЦЕПСАМИ: Я тебя тут первый и последний раз вижу… понял? Здесь всё схвачено.
Али не заставляет его повторять дважды. Несется рысью мимо одного из гуманитарных корпусов. Парень с бицепсами – за ним, наступая ему на пятки. Навстречу им Рустам. Али бросается к бывшему другу. Парень с бицепсами сразу затесался в толпу студентов и исчез.
РУСТАМ: Али-ока, кто тебя преследовал? (Тот не отвечает.) Во всяком случае, я рад, что ты сменил одежду.
*АЛИ: Нет… всё по-прежнему. Уходи скорей… на тебе подозренье в связях с другой группировкой. Теперь уже мне опасно с тобой говорить. (Поспешно удаляется.)
Алишер сидит в квартире на Преображенке. Лена наливает гостю тарелку супа. Они вдвоем. Алишер откровенничает.
АЛИШЕР: Я ему говорил – ты мне как сестра, Мунис… пойдем со мной… он мне говорил – я тебе не верю, Алишер… (вылавливает из тарелки капсулу с героином, вскакивает, держа ложку в руке) …где? где? (Снимает с ложки шматок капусты, показывает Лене.) Где?
ЛЕНА: Капуста? Она вялая была, я из нее скорей щи сварила.
АЛИШЕР (хватается за голову): Один раз муж мог кусать… один раз сын мог кусать.
Ангел смерти синтезируется из воздуха. Деловито отодвигает стул Рустама, садится и воцаряется за столом, раскинув руки и крыла.
ЛЕНА (разглядывает капсулу): Ну, понятно… ее туда вживили прямо на грядке… пока кочан не завился. Голь на выдумки хитра.
Входит Рустам с двухлитровой бутылкой пива ''Клинское''. Лена молча демонстрирует ему капсулу, облепленную вареной капустой.
*АЛИШЕР: Мне велели передать кочан капусты Али.
*РУСТАМ: Ищи его сам. Я не хочу этим (забирает у Лены капсулу) заниматься.
Отдает капсулу Алишеру. Хмуро ставит пиво на стол. Шугает ангела смерти, будто голубя, нетерпеливым жестом. Тот живо аннигилируется. Люстра трепещет подвесками, как осинка листьями, и мелодично позванивает. Лена молча выливает щи Алишера обратно в кастрюлю, уносит ее.
Дом Лениной матери в Салтыковке. Она поит чаем Алишера.
АЛИШЕР: Я ему говорю – ты мне как сестра, Мунис… он мне говорит – я тебе не верю, Алишер.
Входит Тохир.
ЛЕНИНА МАТЬ: Вот, Тохир, парень спрашивает твоего земляка Али.
*ТОХИР: Парень, я тебя помню… ты дрался с моим старшим.
*АЛИШЕР: С Вашим старшим дрался весь Ходжент, уважаемый Тохир.
*ТОХИР: Так ты ищешь Али с нашей улицы? того, что приехал три года назад? (Алишер кивает.) Знаю, знаю… он тоже дрался с моим… (печально замолкает). Считай, что ты нашел Али… он живет у своего дяди Мухтара… тот перебрался сюда на год раньше. Сейчас пойдешь… (высовывается в уже знакомый зрителю, теперь совсем летний палисадник) …пойдешь вон до того переулка, свернешь, будет облезлый голубой домик.
В облезлом голубом домике пол в сенях провалился. Замков нет. Алишер щелкнул выключателем – никакого эффекта. Ржавая плитка с открытой спиралью, грязная посуда. Алишер садится спиной к окну за стол, кладет на него вытянутые руки. Ангел смерти сел напротив в точно такой же позе. Но Алишеру видеть его не дано. Мерцают кадры: то ангел, в упор глядящий на Алишера, то пустая облупленная стена в глубине комнаты.
Дом главаря змеиных курток в Салтыковке. Кирпичный забор в полтора человечьих роста, поверх него три ряда колючей проволоки. Хозяин сидит под деревцем в плетеном кресле. Мухтар - с проседью, в шелковой тенниске, стрижет машинкой газон.
*ХОЗЯИН: Ко мне, Мухтар! (Тот повинуется.) Где твой племянник?
*МУХТАР: Ждет. (Подзывает рукой Али.)
*ХОЗЯИН: Али, мне донесли – тебе везут кочан капусты. Ты покойник, если подтвердится, что пытаешься наладить свой канал.
*АЛИ: Хозяин, меня подставили… если ко мне придут – притащу сюда в наручниках… допытаемся, кто подослал.
*ХОЗЯИН (колеблется): Провокация? хотят сорвать нам оптовую поставку? может быть. Ступай… ты пока свободен.
На таможне в Домодедове.
ТАМОЖЕННИК (перерывает ящик с молодой капустой): В капусте, говорят, находят деток.
Разрезает один кочан, второй. Нажимает кнопку, ящик едет дальше.
Алишер всё сидит, ждет Али. Задремывает, клюет носом.
*АЛИШЕР (во сне): Я ей сказал – Мунис, ты как звезда на небе… (вскидывается, ровно кто толкнул; ясно видит перед собой застывшим кадром ангела смерти) …о, подожди, дай сотворить намаз!
Приглушенный выстрел из окна – в затылок. Алишер валится под стол.
Рождественский сочельник в доме на Преображенке. Настоящая елка со звездой, на ней горят настоящие свечки. Тихо звучит ребиковский вальс – так, неизвестно откуда. Под люстрой от подымающегося теплого воздуха кружится старинный стеклянный ангел. Мишка что-то мастерит из детского пластмассового конструктора. Рустам самозабвенно переписывает с экспедиционных фотографий фрагменты настенных надписей. Лена наливает борщ Фарходу. В половник попадает маленькая белёсая морковка. Лена беспокойно вытаскивает ее и, разглядев, съедает.
ФАРХОД (показывает Лене снимки детей): Лола… Заир… надо много денег. Работаю на завод тротуарной плитки… двадцать таджики… пять вагончики… холодно.
ЛЕНА: Ешь, пока горячее… детки хорошие.
ФАРХОД: Магомет пророк… Мусо пророк… завтра день пророк Иссо. Магомет сказал: нет Бога кроме Бога. Рустам сказал: у нас один Бог, разные книги. Рустам мудрец… Рустам будет учитель.
