Уильям Шекспир - Король Лир

Если бы я взял монополию на глупость… — При Иакове I раздача торговых монополий частным компаниям и отдельным лицам (особенно из числа придворных) достигла размеров, которые вызвали всеобщее недовольство и неоднократные протесты со стороны парламента.

В том мало смеху… — Высказывалось предположение, что эти строки, представляющие собой прямое обращение шута к публике, были первоначально импровизацией актера, исполнявшего эту роль, и лишь позже были включены в текст пьесы.

…разошлем по всей стране его изображенье. — Во времена Шекспира такой способ поимки преступников уже применялся.

Мальчик мой. — В подлиннике Глостер называет Эдмонда loyal and natural, то есть своим верным и «естественным» сыном. Второй эпитет содержит два смысла: «натуральный» (в противоположность «законному» сыну Эдгару) и «любящий», «сердечный» (в противоположность «бессердечному» Эдгару).

…крестник моего отца… — Один из типичных анахронизмов Шекспира.

Если б ты попался мне в Липсберийском загоне… — Так как местности под названием Липсбери не существует, то полагают, что это либо искажение названия Финсбери, загон которого был весьма известен, либо просто шуточный образ: Lipsbyry может быть переведен как «город губ» (lip — губа); в таком случае «Липсберийский загон» означает «рот». Кент хочет сказать: «Попадись ты мне на зубок».

…портной смастерил тебя. — То есть «ты обязан сходством с человеком только платью, сшитому портным».

…ижица, лишняя буква в азбуке! — В подлиннике — Z (zed), которое считалось грамматиками того времени «лишней» буквой, поскольку передаваемый ею звук может быть изображен с помощью буквы S.

Попался б ты мне, гусь… — Сравнение с гусем подсказано смехом (гоготанием) Освальда.

…столько огорчений от дочерей, что в год не сочтешь. — В подлиннике каламбур: dolour (скорбь, печаль) и dollar (доллар).

Надо отдать тебя в ученье к муравью. — Эта тирада шута — ответ на первый вопрос Кента. Иронический смысл ее: «если ты не знаешь, почему при короле нет свиты, то ты не знаешь и следующих простых истин». Пример муравья показывает, что состоявшие при Лире слуги знали, когда можно было от него поживиться; в пору его благополучия, а не в пору зимних невзгод.

…святая вода светского общенья в сухом доме… — В подлиннике — court holy-water — священная вода, которой кропили при дворе. Выражение это стало провербиальным (в смысле «придворная лесть»).

У кого ума крупица… — Этот куплет — вариант песенки, которою Фесте завершает «Двенадцатую ночь»; рефрен «И дождь, и град…» — в оригинале тот же.

Мерлин — в легендах о короле Артуре волшебник и прорицатель, живший, по преданию, в конце V и начале VI в. н. э. Лир, согласно Холиишеду, жил в IX в. до н. э.

В терновнике северный ветер свистит… — Думают, что эта строка — неточная цитата из какой-то старинной баллады.

Черт подкладывал Тому ножи под подушку… — Проделки беса, подсовывающего орудия самоубийства и т. п., упоминаются в книге Харснета «Обличение отменных папистских плутней», где приводятся показания человека, которого священники уверяли, будто он одержим бесом.

Бес Флибертиджиббет — один из бесов, упоминаемых у Харснета.

Витольд. — Святой, который считался защитником от кошмаров («Map»), насылаемых нечистой силой, которая заклиналась его именем.

Но лишь мышей и крыс… — по-видимому, отрывок из песни.

Смолкин, Модо и Мего. — Называемые Эдгаром имена бесов, иногда с незначительными звуковыми изменениями, встречаются у Харснета, но не являются его изобретением. Некоторые из них могли быть известны Шекспиру из фольклора и из современной ему демонологии.

Наехал на черную башню Роланд… — Отрывок из старинной баллады, содержание которой, по-видимому, одна из ранних версии сказки о Джеке, сокрушителе великанов.

Фратеретто — одно из имен бесов.

Нерон промышляет рыбачеством. — Предполагают, что это упоминание Нерона подсказано Шекспиру Рабле (английский перевод «Гаргантюа» появился в 1592 г.); см. «Гаргантюа», книга II, гл. 30, где Эпистемон рассказывает о времяпрепровождении в царстве мрака великих грешников мира сего. Но у Рабле Нерон играет на флейте, а на удочку ловит (и не рыб, а лягушек) император Траян.

Плыви ко мне, Бесси, через ручей. — Эдгар начинает, а шут подхватывает отрывок из старинной английской баллады.

Не спи, пастух… — тоже отрывок из баллады..

Мрр, мрр! Это кошка — серая. — Неясно, новое ли это название беса или принятое в английском языке подражание мурлыкающему коту (русское «мурр»).

Держи! — Имеется в виду Гонерилья, которая, по предположению Лира, убежала, пока он обращался к Регане («А вот другая»), ибо как явствует из дальнейшего, Регану он продолжает видеть перед собою.

…стал сухим твой рог… — Юродивые, бродя по дорогам, носили с собой рог, в который они трубили, возвещая о своем прибытии. Будучи закупорен, этот рог служил им сосудом, который наполнялся милостыней. Возможно, что эта фраза Эдгара имеете иносказательный смысл, а именно — что он не может больше выдержать принятой на себя роли.

Вы скажете, что это персидский наряд. — То есть одеяние, отличающееся восточной роскошью.

А я лягу спать в полдень. — Эти слова шута, будучи естественным ответом на замечание Лира: «Ужинать мы будем утром», представляет собой жестокую в данной ситуации шутку — картину ночного кутежа. Однако некоторые комментаторы находят в реплике шута еще другой, скрытый смысл. Дело в том, что это последние его слова; даже в окончании этой сцены он безмолвствует и после обращенных к нему слов Глостера: «Не стой без дела» — помогает унести Лира и больше на сцене не появляется. Отсюда возможность понять его слова как извещение о предстоящем исчезновении его — не из жизни (как без всякого основания думают некоторые критики, стремящиеся его «похоронить»), а из пьесы, где с возвращением к Лиру разума гротескно обличительные функции шута на самом деле прекращаются.

Какая шляпа славная! — Этот возглас, прерывающий «проповедь» Лира и уводящий его мысли в другую сторону, комментаторы обычно объясняют тем, что Лир, став в позу проповедника, держит перед собой шляпу. Но возможно и другое объяснение: в своем бредовом состоянии Лир внезапно замечает войлочную шляпу Эдгара и продолжает говорить, указывая на нее.

Проходи, господин хороший… — И здесь, и в двух следующих репликах Эдгар, прикидываясь простым крестьянином, в подлиннике говорит на соммерсетском диалекте.

Какой тоской душа ни сражена… — Во всех кварто последняя реплика пьесы вложена в уста герцога Альбанского, но мы, следуя фолио, приписываем ее Эдгару в соответствии с одной из ведущих мыслей пьесы — что будущее принадлежит молодому поколению, и поэтому последнее слово произносит его представитель.

Н.А. Добролюбов, Собр. соч. в трех томах, т.2, М., 1952, стр. 197.

Н.А. Добролюбов, Собр. соч. в трех томах, т.2, М., 1952, стр. 198.

Н.А. Добролюбов, Собр. соч. в трех томах, т.2, М., 1952, стр. 198.

А. Смирнов