Габриэль Марсель - Пьесы
Жанна. Достоинства, Антуан, элементарного человеческого достоинства.
Антуан. И вы думаете, что он осуществил свою угрозу?
Жанна. Я ничего не знаю… это жестоко.
Антуан. Странно — но вы не вызываете во мне сострадания.
Жанна. Антуан, вы отлично знаете, что, не пусти он в ход эту чудовищную угрозу, я недолго бы еще сопротивлялась. Я бы бросилась в его объятия. Все зависело только от него. Вымолви он хоть слово раскаяния…
Антуан. Вы обошлись с ним как с ребенком, которого отказываются поцеловать, потому что он не попросил прощения. С ним — оскорбленным, грубо отвергнутым…
Жанна. Если бы он был бережнее со мной в первые дни…
Антуан. Как мелко то, что вы говорите! Как это убого, ничтожно… Вас надо было беречь. Но — во имя неба — почему?
Жанна. Нет женщины, которая не поняла бы меня.
Антуан. Тем хуже для женщин… Несчастный, он вторгся в ваш надуманный мир со своим страданием, усталостью, желанием — я готов выкрикнуть это слово! — он разрушил вашу прекрасную целомудренную мечту! Невозможно не содрогнуться; я возненавидел бы вас, если б не был так же виновен, как и вы.
Жанна. Вы!..
Антуан. Да, я. Так же виновен, еще больше… О, как мне стыдно жить! Жить — это что-то, за что надо вымаливать себе прощение, когда они — там…
Жанна. Я не понимаю. Вам совершенно не в чем упрекнуть себя. Вы никогда не вставали между нами…
Антуан. Но пытаться вас сблизить уже значило встать между вами. Я и на это не имел права.
Жанна. Антуан, это безумие…
Антуан. А дети… он не ошибся… они были уже немного моими… Я должен уехать! (Вошедшему Ноэлю, который направляется к нему.) Оставь… (Уходит.)
Жанна (делает над собой огромное усилие). Ноэль, прости меня.
Ноэль. В чем дело?
Жанна. Прости… Ты видишь, я ни о чем тебя не спрашиваю. Что бы ни произошло с того дня, я прошу у тебя прощения. Это я виновата во всем: я должна была понять, согласиться… Я была черствой, неблагодарной, я ненавижу себя.
Ноэль. Остановись, довольно. Лучше скажи: это Антуан посоветовал тебе сменить тактику?
Жанна. Ноэль!
Ноэль. Если тебя коробит выражение, замени его любым, на собственный вкус… Впрочем, можешь не отвечать на мой вопрос. И так все ясно.
Жанна. Но умоляю тебя, не сомневайся в моей искренности!
Ноэль. О, я не говорю, что ты ломаешь комедию. Но дирижирует все же Антуан.
Жанна (с жаром). Антуан здесь ни при чем!
Ноэль. Ах!..
Жанна. Но каких ты еще хочешь слов? Мое поведение было мерзким… непростительным…
Ноэль. Скажем: немыслимым. Нужны еще синонимы?
Жанна. Ты мне не веришь!
Ноэль. Да нет, верю… И потом, я ведь завтра уезжаю, не правда ли? Так что это, что называется, «мысли на подножке» — в момент, когда мы кого-то заталкиваем в… в… вагон.
Жанна. О!
Ноэль. Я ведь не сказал — в гроб, я сказал: в вагон. Тогда нас одолевает раскаяние. Но только — чуточку запоздалое.
Жанна (еле слышно). Это не раскаяние… это не только раскаяние, это безумное сожаление! Ноэль, я тоже…
Ноэль (глядя на нее, скептически). Гм! Любопытно.
Жанна. Ноэль, ты увидишь…
Ноэль. Нет… Ты и этими чувствами поделилась с Антуаном? Он одобрил твое намерение открыть мне их?
Жанна. Для меня нестерпима мысль, что ты уедешь… так вот, и я не буду твоей… (Не в силах сдержать рыдания.) Быть может, в последний раз!..
Ноэль. Именно; ты так в этом убеждена. Нет, все же здесь уж слишком уверовали в мою смерть… Если тебе это нужно, чтобы пробудить… впоследствии свои воспоминания, то, ты уж не обессудь, но я предпочитаю, чтобы все оставалось как есть.
Жанна. Только ради меня, Ноэль, только ради меня…
Ноэль. Не настаивай. Я не хочу быть несправедливым, но в конце концов мне все это может показаться… довольно отталкивающим.
Жанна (в отчаянии). О!.. (Страстно.) Послушай, Ноэль: то, что ты мне сказал в самый первый день — когда я не хотела… (Шепчет ему на ухо.)
Ноэль (с глубокой грустью). Ну, это было бы уже венцом всего. Он стал бы говорить «папа» Антуану!..
Занавес
СЕМЬЯ ЖОРДАНОВ
(Le Regard neuf)
Пьеса в четырех действиях. Написана в 1919 году
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Морис Жордан
Элиза Жордан, его жена
Этьен, их сын
Агата Клеман, кузина Элизы
Лорансо, приятель Мориса
Рене Бургуан, дальняя родственница Элизы
Шарлотта, ее дочь
Леони, горничная
Время действия весна 1919 г.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Богато обставленная столовая в доме Жорданов. Общий банальный стиль нарушают отдельные предметы, свидетельствующие об изысканном, строго определенном вкусе: старинные фаянсовые блюда, вазы Делалагерша… Над невысоким буфетом с дорогой посудой — картина в духе постимпрессионизма. Две двери: одна — в глубине, другая — справа. Элиза Жордан — за столом, покрытым клеенкой; она производит расчеты. Морис Жордан и Лорансо стоя рассматривают картину. Лорансо надел пенсне; он курит.
Морис. Ну, как?
Лорансо. Гм! Недурно… (У него размашистый жест любителя.)
Морис. Надо полагать. Сколько воздуха!
Элиза. Пять и четыре, девять; удерживаю в уме… (Нарочито громко кашляет.)
Лорансо. А женская фигурка, между прочим, выпадает…
Морис. Да ну?
Элиза (едко). Он вам говорил, во что ему это обошлось?
Лорансо. Нет, сударыня…
Элиза. И правильно сделал. (Качает головой.) Подумать только…
Морис. Дружище, мне очень жаль, но ты говоришь чушь. Маленькая нимфа сюда вписывается восхитительно.
Лорансо (идя на попятную). Хорошо, хорошо, я не спорю…
Морис. Разумно.
Лорансо. Притом, от твоей лампы очень мало света.
Элиза. Шестнадцать свечей. Более чем достаточно, если учесть, сколько приходится платить за электричество. Ну вот, ошиблась.
Лорансо. Так как Этьен?..
Морис. Ты же его видел.
Лорансо. Да, мельком; парень мне показался в отличной форме.
Морис. О! И потом, ты знаешь…
Лорансо. Пусть зайдет ко мне в ближайшие дни позавтракать.
Морис. Да, да… как-нибудь на днях.
Лорансо. Все боишься, как бы у тебя его не украли! (Элиза ухмыляется.)
Морис. Не могу привыкнуть к мысли, что можно не дрожать.
Лорансо. Но, мне кажется, после того как он побывал в переделке в Палатина…
Морис. Ну, а несчастный случай в тире, удар копытом при верховой езде… да мало ли что! Нет, старина. Когда я отправился его встречать на вокзал — ты не можешь себе представить…
Элиза. Ты говоришь так, словно меня при этом не было!
Морис. Да вовсе нет… Так вот, свежесть впечатлений этого ребенка, его абсолютная искренность… Словно пребывание на фронте освежило видение им мира: он оглядывает его как бы сызнова.
Элиза (встает и забирает с собой расчетную книгу). Здесь невозможно заниматься делом. И потом — настоящая курилка! (Нарочито кашляет.) Уж лучше мерзнуть в комнатах.
Лорансо (притушив сигарету). Прошу прощения. Если б я заметил, что вы кашляете… (Элиза, пожав плечами, уходит.)
