Клетка - Мария Хугистова
ОНО следит за ним. Автор несильно бьёт его кулаком по плечу.
Автор. Ладно, не боись. Забавно. Ещё одну шутку придумал. Ведь сначала я тебя боялся. Когда одной ночью я смотрю, а ты в дверях стоишь и смотришь так проникновенно и долго.
Глаза Автора становятся пустыми. Он поднимается на ноги, смотрит куда-то перед собой, челюсть его отвисает. Автор покачивается из стороны в сторону.
Автор. (медленно) Вот так смотришь… Я думаю… почему… смотришь… Думаю… Сатана пришёл ко мне. Почему-то ко мне. Или он ко всем приходит? Ну, ты им не оказался… Или у Сатаны взгляд тоже простой? Мягкий? Хотя… у тебя взгляд не всегда мягкий, если это вообще взглядом можно назвать. Он то прошибающий, то испепеляющий, то осуждающий…
Автор бьёт себя рукой по щеке.
Автор. Что я несу!?
Автор прибирается, ставит стол на место, находит другой стул. Автор опускает голову на стол.
Автор. От издательства не пришло ответа?
ОНО мотает головой. Автор что-то неразборчиво, но явно возмущённо мычит.
Автор. Вот брат мой был талантлив, так говорили. Царствие ему небесное.
Автор выпивает, ОНО кладёт ему руку на плечо.
Автор. Ничего я не скучаю. С чего бы мне? Пусть мать и отец скучают. Я тут причём?
ОНО с интересом ждёт.
Автор. Рассказа ждёшь? А рассказывать мне и нечего.
Автор скидывает с себя чужую руку.
Автор. Мы разные с ним всю жизнь были. Никакой у нас связи не было, кроме кровной. Даже в творчестве разные, я — прозаик, он — лирик. В стихи свои он обычно добавлял эпические сюжеты. Выпендривался. Нет чтобы просто четверостишье написать… Хотя старшим нравилось. Посмотри, как интересно и красиво твой брат описывает пейзажи. Какие метафоры! Эпитеты! Как будто родители разбирались в литературе.
Автор берётся за карандаш.
Автор. Но он ушёл и где его стихи? Кому он сейчас нужен?
ОНО в упор смотрит на автора.
Автор. Мне точно нет. Я про него забыл. Всё, закрыли тему.
ЭПИЗОД 4.
Автор вспоминает о коробке.
Автор. В коробке, которую ты с письмом принёс, что там?
ОНО открывает коробку, достаёт листы бумаги и тетради.
Автор. Дай взглянуть.
ОНО отдаёт всё Автору. Он читает. ОНО берёт скрипку, играет резкую мелодию, неприятную, вызывающую неуютные ощущения.
Автор. Черновики. Брата. Зачем они мне?
ОНО откладывает скрипку.
Автор. Я знаю, что ты думаешь обо мне. Но я о его смерти не жалею. Он никогда меня не любил, ему на меня было всё равно, как всем, впрочем. Брат твой талантлив, брат в учёбе преуспел, брат институт с отличием окончил, брат женится, брата стихи печатают. А я что? А ты — дурень, мечтатель, за тобой глаз до глаз нужен. Теперь хоть он мне не мешает.
ОНО склоняет голову на бок.
Автор. Да! Не мешает! И родители теперь не мешают. Я сам по себе, по себе сам, что хочу — то и делаю, и никто мне не шепчет на ухо, какой у меня замечательный брат. Никто он. Идею для своего самого известного романа в стихах он у меня увёл!
Автор берётся за карандаш, пишет.
Автор. Пусть мой Герой тоже будет не признан и отвергнут. Пусть топчет себе дорогу к лучшей жизни, сам. Гениев не сразу принимают.
ОНО берёт скрипку, играет.
Автор. О нет. Нет, только не Вивальди, пожалуйста.
ОНО вопрошающе тянется к Автору.
Автор. У брата в комнате всегда играл Вивальди. Ненавижу. Он никогда не делал тише…
ОНО продолжает играть.
Автор. Не играй, я тебе говорю.
ОНО не останавливается.
Автор. Ты издеваешься надо мной, да? Что ты хочешь? Почему ты играешь?
Автор закрывает уши руками.
Автор. Как ты иногда надоедаешь. (криком) Как ты мне надоедаешь! Я знаю, ты по ночам любишь играть Вивальди, он отдаётся тихим писком в моей голове, мне снятся ужасные сны. Ненавижу твою скрипку, ненавижу Вивальди. И его ненавижу.
И тут ОНО прекращает играть.
Автор. Вздорный, самовлюблённый урод! Зачем ты мне о нём напоминаешь!?
ОНО отходит, достаёт новое письмо.
Автор. От издательства?
ОНО кивает. Автор поднимается со стола, ОНО отдаёт ему письмо, играет на скрипке… что-то из произведений Вивальди. Автор читает письмо, закрывает его. Он закрывает рот рукой, глаза его расширились, он смотрит на ОНО с болью и страхом.
Автор. Зачем ты так со мной?
ОНО его даже не слушает.
Автор. Что ты хочешь сказать? Ответь мне хоть раз, по-людски.
ОНО прекращает играть, поворачивает голову к Автору.
Автор. Или я этого не заслужил?
Автор выкидывает письмо.
Автор. Они мне отказали. Не соответствую я их критериям, они печатают авторов с большим опытом, мастерством и талантом. Ты знал, что было в этом письме, так?
ОНО снова играет на скрипке.
Автор. Знал, ты всегда всё знаешь. Ты знал, что написали мне родители, знал, что в коробке. Я не понимаю, почему ты мне никогда не отвечаешь языком, ведь он у тебя имеется. У тебя есть сердце!? Должно, ты же как-то жив.
Автор поднимает голову к потолку.
Автор. Почему, ответь мне, почему даже после смерти своей ты меня мучаешь!?
ОНО играет громче, Автор срывается, переворачивает стол и стул, разбрасывает повсюду листы бумаги. Когда его истерика проходит, ОНО прекращает играть. Автор допивает водку.
Автор. Когда я был младше, мне тоже говорили, что я далеко пойду. Как брату. Не знаю, что во мне переменилось после. Я был некрасивее. Не такой высокий, не такой статный, не такой обаятельный. Не он.
ОНО безразлично отворачивается.
Автор. А я помню, как ты появился в моём доме. Помню, как я мучался бессонницей, а потом ты начал бродить в ночи по моей комнате. Я думал, я схожу с ума. А потом я начал видеть тебя так ясно, думал: нет, не может нечто такое померещится, не бывает таких реалистичных галлюцинаций.
Автор хватается за голову.
Автор. У меня болит голова. У меня болит сердце, лёгкие, желудок, печень, всё у меня болит. А в сущности что, что плохого я сделал? Мог бы я стать кем-то другим? Я становился старше — от меня отворачивались, мне было так… так одиноко. Люди от меня отвернулись, бог от меня отвернулся, моё собственное тело выворачивает наружу — я от себя отворачиваюсь. И я повторю это ещё сто раз: мог бы я стать другим?
ОНО кладёт руку себе на лоб.
Автор. Ты… ты мне не друг. Никогда им не был. Ты мне вообще никто. И я не понимаю, почему ты здесь. Ты живёшь со мной много лет, ты как заменяешь мне брата. Ты
