Пьеса «Реанимация» - Андрей Ильин
Сзади, по сцене бодро проходит Электрик в рабочей одежде, несет ящик с инструментами, на ходу говорит по телефону.
— У меня допуск только на 220, а там 380 и три фазы. Я говорю — там три фазы, а он — ты же электрик…А я на 220… Нет, думаю быстро, там всего три провода соединить и фазу с нолем перекинуть… Жди, я скоро…
Уходит за кулисы. Мигнули лампы, выходит черный, «дымящийся» электрик, рядом идет смерть, придерживая его за локоток.
Электрик (объясняет смерти.) Говорил же ему допуск у меня… 220, а там 380 и фаза с нолем…! А он … Эх…
Смерть сочувственно кивает. Уходят.
Сцена девятая
Входит Виктор Петрович обращается к секретарше, невольно глядя в вырез.
Виктор Петрович. Как он?
Секретарша. Плох. Меня не узнает.
Секретарша красиво промакивает слезы, наклоняется над Семеном, отчего вырез расходится. Заглядывает через плечо.
Я зашла, а он сидит, и смотрит. Мимо… И чашка с кофе на коленях. Я так испугалась. Скажите, а вы… кто будет за Семена Петровича? Потому что я умею, в смысле все, что требуется, все были довольны моей работой. И Семен Петрович говорил, что я безотказна, как японский станок.
Поводит плечиком. Серый строит рожи Семену.
Виктор Петрович. Да, кто бы мог подумать… Еще вчера. Что врачи говорят?
Секретарша. Ничего хорошего. Говорят, что даже если он в себя придет, паралич может остаться.
Виктор Петрович. Это хорошо… В смысле — ужасно. В таком возрасте. Хотя при нашей с вами работе…
Окидывает оценивающим взглядом секретаршу. Та привычно строит глазки.
Виктор Петрович. Он бумаги последние подписал?
Секретарша. Нет.
Виктор Петрович. Это плохо. Совсем плохо — у нас контракты, партнеры, поставки, обязательства. Непрерывный цикл. Что делать, как помочь родному предприятию? Не знаете?
Секретарша расстроенно пожала плечиками.
Виктор Петрович. А когда шефа нет… Я слышал вы умеете…
Секретарша. Что?
Виктор Петрович. Документы заверять. Все говорят, у вас, Виктория, большой талант.
Секретарша. Да, иногда, если документ не очень важный, он просил.
Виктор Петрович. Ну так помогите… фирме! Я тут захватил несколько бумаг… Только вот что еще…
Ворошит, раскладывает листы на теле.
Вот здесь и здесь давайте немного цифры подправим. Ему ведь все равно, а фирме облегчение. Премии всем. И вам. Надо думать о людях, стимулировать их материально. И в счетах еще почеркушку. Потому что иначе простои и убытки. Вы ведь болеете за предприятие?
Секретарша. Да, конечно, я очень болею.
Виктор Петрович. Ну вот и помогите ему. Мне…
Секретарша подписывает
Виктор Петрович. У вас действительно очень большой (смотрит на грудь в вырезе), талант.
Семен Иванович. Что он делает?
Серый. Кто — зам?.. Принимает твою секретаршу согласно описи. Сейчас инвентарный номер… чмокнет. Куда его положено проставлять?
Семен Иванович. Перестань со своими плоскими шутками. Там цифры! Он же фирму подставит.
Серый. Не фирму, а руководителя. Бывшего. На которого все спишут. А тебе не все равно?
Семен Иванович. Как все равно — я пятнадцать лет, днем и ночью, как раб…
Секретарша и Виктор Петрович уходят.
Сцена десятая
В палату ввозят нового пациента. Оставляют.
Серый (подходит, поднимает простынку, морщится.) Эк тебя… Откуда такой «красивый»?
Пациент. Не знаю. Оттуда. Не помню ничего… Помню только темноту вокруг, как будто тоннель, такой длинный, черный, бесконечный и я в нем иду. Все иду и иду. Один. И мне темно и страшно. И, вдруг в конце тоннеля там, впереди, далеко, свет еле заметный, а потом все ярче и ярче, и ближе, так, что ослепнуть можно, и гул в ушах, и как будто я взлетел…
Серый. Понятно. А ты сам-то кто?
Пациент. Я? Рабочий… Тоннельный. В метро. Мы ночами работаем, пути ремонтируем.
Серый. Ну тогда лежи, отдыхай. Считай, легко отделался.
Сцена одиннадцатая
Заходит медсестра. Обходит койки, что-то пишет на лист а4.
Склоняется, ворочает больного, удовлетворенно кивает. Присаживается на край койки, набирает номер, шлифует пилочкой ногти.
— Да, плох… Уже пролежни… Везде… И лужи… Потому что без сознания. Люди в сознании мимо унитаза, а этот без! Что вы хотите? Они же как дети малые… Да, именно… Ну, когда бы мне успеть, когда их у меня полна палата, а руки всего две. Я тут, как белка… Думаете, приятно из-под них выносить? А вы попробуйте, за такую зарплату. Ручками. Ну, не знаю… Может быть… Сколько? За столько сами выгребайте, вот приезжайте и выгребайте, хоть лопатой. Ну прямо не жалеете своих близких. Сколько?.. Ну хорошо. Я постараюсь. Конечно, потому что сестра милосердия. Они же для меня, как детки малые…
Идет к следующему.
Сергей Иванович. А ко мне почему не подходит?
Серый. У тебя катетер, ты не промахнешься.
Сестра уходит.
Сцена и персонажи те же, задний план
Сзади, в след сестре, по сцене проходят два мужика (две души) в майках и семейных трусах. Совершенно мокрые.
— Я же говорил тебе — хватит! Зачем ты еще побежал?
— Так деньги оставались!
— А зачем эту дрянь купил?
— Так денег мало оставалось.
— А зачем после в речку полез?
— Так за тобой!
— А я зачем?
— Откуда мне знать — ты сказал, что на спор Волгу туда-обратно два раза переплывал!
— Я сказал?
— Ты!
— Я же плавать не умею!
— Так сказал. И поплыл. В смысле пошел… Ну и я поплыл… То есть пошел… А там глубоко…
Уходят.
Сцена двенадцатая
Серый (выглядывает в окно.) Кажется, к тебе.
Какой-то шум. Входят родственники в темном — брат, сестра. С ними, жена, друг жены, секретарша, домработница Нюра. Расходятся, встают вкруг кровати.
Брат. Семен, Семен, как же так… Неожиданно.
Все качают головами, посматривают друг на друга.
Брат. Помню, когда в детстве, я был старшим, он спрашивал: «Миша, ты первый умрешь, ты ведь в школу раньше пошел и раньше окончил. Значит, и умрешь первым?» А вышло вон как.
Жена. Он еще не умер.
Брат. Да верно. Просто лежит как…Кто-нибудь знает, он завещание успел составить?
Секретарша. Не знаю. Но Нотариуса вызывал. Я вызывала. Они что-то писали. Оно, наверное, здесь, в папке.
Брат. В какой?
Секретарша. Вот в этой. В личной. Он все личные бумаги сюда складывал.
Все напряженно переглянулись. Секретарша перебрала листы.
— Вот оно.
Все, собравшись полукругом и глядя через плечо, читают текст. У всех разная мимика. Все ошарашены и расходятся группками.
Брат с сестрой.
Брат. Как же так?.. Жене… Она же
