Бен Джонсон - Заговор Катилины
Над Капитолием возносит факел
И машет нам.
Катилина
Смелей! То вещий знак:
Судьба нас ободряет...
Цетег
Вопреки
Гнетущей душу мгле. Итак, за дело!
Кто медлит - гибнет. Изложи нам, Луций,
То, для чего мы собрались сюда.
Катилина
О римляне, когда бы ваша доблесть
Вам не давала прав на это имя,
Не стал бы я бесцельно тратить слов
И тешиться несбыточной надеждой,
За явь мечту пустую принимая.
Но с вами я не раз делил опасность
И знаю, что отважны вы и стойки,
Что совпадают наши устремленья
И что одно и то же ненавистно
И мне, и вам, чьей дружбы я ищу.
Поэтому заговорить решился
Я с вами о великом предприятье,
Хоть каждому из вас поодиночке
Уже успел открыть свой план, ревнуя
О славе Рима. Но сейчас пред всеми
Необходимо изложить его,
Затем что мы погибнем, если только
Вернуть себе свободу не сумеем
И с плеч не сбросим тяжкое ярмо.
Да, да, ярмо! Как назовешь иначе
Власть кучки олигархов над народом,
Который зрелищами усыпляют
И грабят эти люди? Платят дань
Им все тетрархи[28] и цари земные.
Их осыпают золотом все страны.
Не в римскую казну - в их сундуки
Текут богатства мира. В то же время
Мы, знатные и смелые мужи,
Низведены до положенья черни,
Как будто наш удел - есть черный хлеб
Да щеголять в отрепье грубошерстном.
Для нас нет ни отличий, ни наград,
И мы при виде ликторов[29] трепещем,
А между тем - будь в Риме справедливость
Пред нами топоры они б несли.
Нет доступа нам к должностям почетным.
На долю достаются нам лишь иски,
Гонения, обиды и насмешки.
Доколе будем это мы терпеть?
Не лучше ли со славою погибнуть,
Чем жизнь влачить в бесчестье и нужде
И выносить спесивое глумленье?
Клянусь богами, разум наш остер,
Могучи руки и сердца бесстрашны
В отличие от власть имущих старцев,
Согбенных грузом золота и лет.
Смелее! Нужно лишь за дело взяться
И ожидает нас успех!
Цетег и Лонгин
(одновременно)
За дело!
Курий и Бестия
(одновременно)
Веди нас, Сергий!
Катилина
Душу мне язвит,
Как всем, в ком есть душа, в ком есть хоть капля
Мужской отваги, - мысль о том, что кто-то
Купается в деньгах, их расточает
На пиршества, еду, вино, постройки,
Бросает их на ветер, возводя
Холмы в низинах и холмы срывая,
Чтобы на месте их создать низины,
А мы концы с концами еле сводим;
Что у кого-то - виллы и дворцы,
А наш очаг согреть богов домашних
И то не в силах. Богачи скупают
Эфесские картины[30], тирский пурпур[31],
Аттические статуи, посуду
Коринфскую[32], атталову парчу[33]
И отдают доход с провинций целых
За греческие геммы[34], на Востоке
Добытые солдатами Помпея.
Не хватит устриц в озере Лукринском[35]
И птиц на Фазисе[36], чтоб их насытить.
Они Цирцей[37] к себе за стол зовут,
Чтоб сдобрить речью вольною обжорство.
Им старые жилища не по нраву
И строят новые они, но если
Найдут, что стены искажают звук,
То сносят дом и снова начинают
Работы - словом, безрассудно тщатся,
Глумясь над голодающим народом,
Растратить непомерные богатства,
Которые украли у него же.
Напрасный труд! Им по карману все
Купальни, рыбные садки, теплицы.
У них довольно средств, чтоб по каналам
Морскую воду в город подвести
Или, напротив, преградить ей путь
Плотинами величиною с гору
И, чтобы их воздвигнуть, вырвать ребра
У матери-земли, чью грудь за мрамор
Не меньше, чем за золото, калечат.
А мы сложили руки и глядим
На все это, как зрители в театре,
Которые не слышат, что трещит
Скамья под ними. Не дают покоя
Нам бедность дома и долги на людях.
Нищаем мы, надежды наши блекнут,
Всех нас крушенье ждет. Друзья мои,
Воспряньте и свободу отвоюйте!
Вас за отвагу вашу наградит
Фортуна славой, честью и богатством.
Я мог бы этих слов не говорить,
И все равно стеченье обстоятельств
Угроза разоренья, миг удобный,
Война, сулящая добычу Риму[38],
Вас натолкнули бы на те же мысли,
Я - ваш душой и телом. Я согласен
Служить вам хоть солдатом, хоть вождем.
Поверьте мне, я все желанья ваши,
Став консулом, осуществить сумею
И, коль мои надежды не бесплодны,
Добьюсь, чтоб снова стали вы свободны.
Цетег
Свободны!
Лонгин
Вольность!
Курий
За нее мы встанем!
Катилина
Достойные слова! Нам остается
Теперь скрепить торжественною клятвой
Наш замысел.
Цетег
И к делу перейти:
Удар отсрочив, мы его ослабим.
Автроний
Но до того как взяться за оружье,
Не худо бы подумать лишний раз,
Есть ли у нас надежды на победу...
Варгунтей
И на кого мы можем опереться.
Катилина
Как! Неужель мои друзья считают,
Что я витаю где-то в облаках,
Их доблестными жизнями играя,
Что, уповая на одну удачу,
Помощником своим избрал я риск,
А целью и наградой - смерть? Не бойтесь:
Я взвесил все. Поймите, свыкся Рим
С тем, что ему никто не угрожает.
Беспечно спит сенат. Наш заговор
Ему не может и во сне присниться.
Он слаб. Его отборные войска,
Которые могли б нам быть опасны,
Ушли с Помпеем в Азию. А теми,
Которые остались под рукой,
Командуют друзья мои и ваши:
Испанской армией Кней Пизон
И Мавританской - Нуцерин. Обоих
Давно вовлек я в наше предприятье.
Я добиваюсь консульства. Со мной
Разделит эту должность Кай Антоний,
Который мыслит так же, как и мы,
И будет делать то, что мне угодно.
Помимо этих трех, у нас немало
Иных друзей, надежных и могучих.
Покамест я не вправе их назвать,
Но в нужный час они примкнут к нам сами.
Итак, сопротивленья мы не встретим
И, не скупясь, себя вознаградим.
Мы, первым делом, все долги отменим,
Приостановим иски и взысканья,
Что против нас обращены законом,
Проскрипции подвергнем богачей,
Как делал Сулла. Завладеем мы
Их землями, дворцами и садами.
Все должности между собой поделим.
Дадим одну провинцию Цетегу,
Другую - Варгунтею, третью - Леке,
А в Риме власть к Лентулу отойдет.
Друзья, все станет вашим: наслажденья,
Богатство, сан жрецов, магистратура,
А Катилина будет вам служить.
Ты хочешь, Курий, смыть с себя бесчестье,
Отметить за исключенье из сената?
Так помни: пробил час. А ты, Лентул,
Намерен ли за то же расквитаться?
Так знай: пора. Угодно ли Лонгину
На улице не гнуть свой стан дородный
Пред претором[39]? Так вот: настало время
Обрызгать ростовщичьими мозгами
Каменья мостовых и в эту грязь
Втоптать ногами дикторские фаски.
Вы жаждете убить врага? Извольте.
Красоткой обладать? Одно лишь слово
И дочь или супругу к вам в постель
Положат муж или отец и будут
Открыто этой честью похваляться.
Решайтесь же, друзья, и для земли
Законом станут все желанья ваши.
Но я прочел ответ на ваших лицах.
Эй, слуги, принесите нам вино
И кровь.
Входят слуги с чашей и кубками.
Лонгин
Что? Кровь?
Катилина
Раба велел убить я
И кровь его смешать с вином. Пусть каждый
Наполнит кубок этой влагой, ибо
Она прочней всего обет скрепляет,
А я за всех произнесу его.
Чу, гром гремит! Раскат его так тяжек,
Что весть о нашем дерзостном решенье
Он огласит во всех концах земли.
Рука моя, не расплескай напиток,
Чтоб с каждой мной проглоченною каплей
Меня еще острей терзала жажда,
Чтоб лишь тогда ее я утолил,
Когда я Рим сильнее обескровлю,
Чем все мечи его былых врагов.
А если дрогнешь ты и перестану
Вражду питать я к мачехе-отчизне,
Пусть выпьют кровь мою, открыв мне жилы,
Как этому рабу!
(Пьет.)
Лонгин
И мне!
Лентул
И мне!
Автроний
И мне!
Варгунтей
И мне!
Пьют.
Цетег
Долейте-ка мой кубок,
И эту влагу, вторя Катилине,
Я выпью с той же радостью, с какой
Я выпил бы до капли кровь Катона
И Цицерона-выскочки.
Курий
Я выпью
С тобой!
Лека
И я!
Бестия
И я!
Фульвий
И я!
Габиний
Мы все!
Пьют.
Катилина
Теперь, когда наш план скрепила клятва...
