Алексей Толстой - Том 2. Драматические произведения

(Уходит.)

Битяговский остается в оцепенении.

Действие третье

Царица и мамка царевича Димитрия.

Царица

Что ж, мамка? Уложила ты его?Заснул ли он, голубчик мой, царевич?

Мамка

Заснул, царица-матушка, заснул!Уж любовалась, на него я глядя:Лежит смирнехонько, закрымши глазкиИ этак ручки сжамши в кулачки.Вишь, бегая, мой светик уморился;Такой живой! Не в старшего он братца,Не в Федора Иваныча пойдет!Тот тих и смирен, словно не царевич,Не то что братец был Иван Иваныч!Тот, царствие небесное ему,На батюшку похож был. Ох-ох-ох!Подумаешь, как кончился-то он!Ах, грех какой! Не верится доселе!

Царица

Не будем говорить про это, мамка.Не присылал ли государь сказать,Что он придет? Не присылал ли онКого спросить, здоров ли мой царевич?

Мамка

Нет, матушка, не присылал.

Царица

Бывало,Он каждый день наведывался сам!

Мамка

Нет, матушка, не присылал. А вотКогда мы давеча гулять ходили,К нам подходил боярин Годунов,Брал на руки царевича, ласкалИ любовался им.

Царица

И ты далаЕму ласкать царевича? НиктоЕго ласкать не должен. Слышишь, мамка?

Мамка

Так, матушка. Боярин ГодуновМне тоже говорил: смотри, мол, мамка,Блюди царевича! Ты, говорит,За каждый волосочек, мол, егоПред Богом и землею отвечаешь!

Царица

Послушай, мамка, этак не годитсяБолтать со всяким. Никому впередТы не давай с ребенком говорить!

Мамка

Так как же, матушка? А вот НикитаРоманович к нам подходил намедни —И с этим, значит, говорить нельзя?

Царица

Нет, с этим можно! Этому я верю,Он все равно мне что родной отец!

Входит сенная девушка.

Девушка

Царица! Может ли к тебе НикитаРоманович взойти, Захарьин-Юрьев?

Царица

Он здесь? Проси, проси его скорей!

Входит Захарьин.

Захарьин

Царица Марья Федоровна, здравствуй!Как можешь?

Царица(идет к нему навстречу)

Здравствуй, дядюшка НикитаРоманович! Тебя сам Бог прислал!Мне говорить с тобою надо! Мамка,Ступай себе к царевичу, оставь нас.

Мамка уходит.

Мне надо говорить с тобой, НикитаРоманович! Садись, сюда, поближе:Не знаю, что со мною, право, сталось;Все эти дни так тяжело на сердце,Как будто чуется беда! Скажи,Ты ничего не слышал? Что случилось?Что царь задумал?

Захарьин

Матушка-царица,Ведь я пришел тебя предостеречь!И сам уже не знаю, что с ним делать?Беда, и только! Словно дикий конь,Внезапно закусивший удила,Иль ярый тур, все ломящий с разбега,Так он не знает удержу теперь.Подобная реке, его гордыняИз берегов уж выступила вонИ топит все кругом себя!

Царица

Скажи,Что он задумал?

Захарьин

Бог ему судья!

Царица

О чем-то страшном шепчут во дворце —Он с английским послом наединеО чем-то долго толковал, — я знаю —Я догадалась — он жениться хочетНа чужеземке, а меня он броситьСбирается с Димитрием моим!

Захарьин

Будь, дитятко, готова ко всему!

Царица

Недаром сердце у меня щемило!

Захарьин

Царица, он хотел сегодня утромБыть сам к тебе. Не покажи и вида,Что я с тобой об этом говорил.Я буду здесь. Ты ж выслушай егоС покорностью и, что б он ни сказал,Не возражай ни слова — будь нема!Единый звук, единый вздох, движеньеЕдиное твое — и ты пропала!Дай буре прошуметь. Еще, быть может,Смягчится он покорностью твоею;А если нет — я на свою главуПриму удар, скажу ему открыто,Что он бессовестно чинит!

Царица

Боярин,Спаси меня! Не за себя мне страшно!Я хлопочу не о себе, ты знаешь!Когда меня Иван Васильич взял,Не радовалась я высокой чести;И если бы со мной, тому три года,Он развелся, я Бога бы за тоБлагодарила — но теперь, боярин,Я не одна! Теперь я стала мать!И если он жену возьмет другую —Ребенок мой — мне страшно и подумать —Мой маленький Димитрий — о боярин!—Сама не знаю, что я говорю,Чего боюсь, не ведаю — но смутноМне чуется для Дмитрия опасность!Усовести, уговори царя!Тебя он чтит! Пусть он с тобою преждеОбсудит дело!

Захарьин

Дитятко-царица!Кого он чтит! Я, правда, перед нимЕще ни разу не кривил душою,Но сам не знаю, как я уцелел!Лишь одного на свете человекаПорою слушается он: дай БогЗдоровья Годунову! Он одинЕще его удерживать умеет!

Царица

О дядюшка! Не верь ты Годунову!Нет, он не тот! Его смиренный вид,Его всегда степенные приемы,И этот взгляд, ничем не возмутимый,И этот голос, одинако ровный,Меня страшат недаром! Не могу яСмотреть, когда ребенка моегоЛаскает он!

Захарьин

Что ты, царица, что ты?Помилуй! Годунов-то?

Вбегает девушка, запыхавшись.

Девушка

Царь идет!Сейчас здесь будет!

Царица

(с испугом)

Дядюшка! Мне страшно!Я не могу…

Захарьин

Оправься поскорей,Чтоб не заметил он чего! ОтриСкорей глаза!

Царица

Ох, сердце замирает!

Захарьин

Уйди ж на миг! Принарядись, а яПриму его!

Царица уходит. Иоанн входит в сопровождении Годунова.

Иоанн

(к Захарьину)

Что делаешь ты здесь?

Захарьин

Царицы дожидаюсь, государь.

Иоанн

Какое дело у тебя с царицей?

Захарьин

Наведаться зашел к ней.

Иоанн

Где ж она?

Захарьин

Услыша голос твой, она пошлаДля милости твоей принарядиться.

Иоанн

Могла и так остаться. От нарядовПригожее не будет!

(К Годунову, садясь.)

Продолжай!Ты говоришь, что виделся с послами?

Годунов

С обоими, великий государь.

Иоанн

Ну, что ж?

Годунов

Посол Елисаветин, Баус,Стоит на том, что выдать за тебяПлемянницу, Хастинскую княжну,Согласна королева; но о том-деОн подписать не властен уговора,Пока с царицей всенародно тыНе разведешься; да еще прибавил,Чтоб на Руси ты запретил торговлюВсем иноземцам всяких государств,Опричь одних лишь английских гостей;На этом, говорит он, королеваНам обещает дружбу и союзИ цесаря немецкого упросит,Чтобы на Польшу двинул он полки.

Иоанн