Николай Гоголь - Приложения к Ревизору

Анна Андреевна. Ну, скажите же.

Хлестаков. Да к чему же говорить, я и так их знаю.

Анна Андреевна. Я очень люблю их…

Хлестаков. Да у меня много их всяких: „О ты, что в горести напрасно на бога ропщешь, человек…“ ну, и множество других, теперь я не могу припомнить, впрочем это всё вздор. Я так счастлив, что сижу теперь возле вас, если бы я мог, сударыня, напечатлеть поцелуй в ваши губки.

Анна Андреевна. Вы, как нарочно, говорите всё такое, чего я совсем никак не могу понимать. Я думаю, как там хорошо в Петербурге играют разные комедии.

Хлестаков. Комедии? а что это такое комедия?

Анна Андреевна. Вот, как будто вы не знаете.

Хлестаков. Право, не знаю. Что ж бы это такое комедия, это какой-нибудь зверь или чиновник?

Анна Андреевна (обидевшись). Вы верно воображаете меня уж такою провинциалкою… что и…

Хлестаков. Право не знаю. А! теперь вспомнил: комедия это всё равно, что артиллерия?

Анна Андреевна. Нет, это уж слишком. Конечно, мы здесь не имеем столичного воспитания. Что ж делать, не всякому быть ученым и премудрым.

Хлестаков. Вот видите, сударыня, вы уж и сердитесь. Куда же вы это… сидите здесь!

Анна Андреевна (садясь). Я вижу, что вам скучно у нас.

Хлестаков. Вот видите, какие вы: я пошутил. Прошу садиться. Верите ли, сударыня, что моя любовь к вам…

Анна Андреевна. Вы напрасно мне это говорите. Любовь. Я не понимаю любовь… я никогда и не знала, что это за любовь. (Отдвигает стул.)

Хлестаков (придвигая стул). Отчего ж вы так отдвигаете свой стул? Нам лучше будет сидеть близко друг к другу.

Анна Андреевна. Для чего ж близко, всё равно и далеко.

Хлестаков (придвигая). Отчего ж далеко, ведь всё равно и близко. Это ведь всё только в воображении кажется, что близко, оно всё равно, что далеко. Если б я был так счастлив, сударыня, что мог бы прижать вас в свои объятия.

Анна Андреевна (смотрит в окно). Что это так, как будто бы полетело? Ворона или какая другая птица?

Хлестаков (скоро целует ее в плечо и смотрит в окно). Это ворона.

Анна Андреевна (встает). Нет, это уж… слишком. Вы меня почитаете за какую-нибудь…

Хлестаков. Простите, сударыня, я это сделал от любви. Ей богу, от любви.

Анна Андреевна. Вы это можете делать с другой, а не со мной. (Хочет итти.)

Хлестаков (удерживая ее). Я должен признаться вам в самой страстной любви. Люблю вас так, как не можете вообразить, осчастливьте меня (падает на колени).

Анна Андреевна. Ах, боже мой, я, право… встаньте, сделайте милость… Как же это так: вдруг и на колени! Я, ей богу, никак и не думала об этом.

Хлестаков (на коленях). Сделайте меня счастливейшим из смертных! руки вашей прошу, а не то умру, сию же минуту умру. [„руки вашей ~ умру“ вычеркнуто PM10]

Анна Андреевна. Ах, боже мой! ведь я некоторым, образом замужем…

Хлестаков. Мне всё равно, я ничего не хочу знать. Если вы не согласитесь отдать руки вашей, [„отдать руки вашей“ вычеркнуто PM10] то застрелюсь, как ни в чем не бывало, я решительный человек.

Анна Андреевна. Ах, боже мой, я право не знаю, что делать. У меня, право, есть муж; разве в Синод… [„У меня ~ Синод…“. вычеркнуто РМ10]

Хлестаков (поднимая одно колено). А да, точно у вас есть муж, у меня из ума… [Вся реплика вычеркнута PM10]

Те же и Марья Антоновна

Марья Антоновна (увидев Хлестакова, не успевшего встать на ноги, и всплеснув руками). Ах, какой пасаж!

Хлестаков (вставая). А, чорт возьми.

Анна Андреевна. Ну что ж… к чему тут?.. с какой стати так вбежала?

Марья Антоновна (смутившись). Я, маминька, хотела увидеть, где вы.

Анна Андреевна. Такая ветреность во всем… я не понимаю: девятнадцать лет, и она всё еще совершенно как дитя. Вдруг вбежит сбухты барахты, а зачем? бог ее знает. Я не понимаю, чтó будет из тебя, как доживешь моих лет. Никакой совершенно степенности, чтобы можно было видеть, что она воспитанная, благородная девица; нет, у ней напротив всё это так, на ветер только. [„Марья Антоновна (смутившись) ~ только“ вычеркнуто РМ10]

Хлестаков. Как вы давно лишали нас удовольствия вас видеть, где вы были?

Марья Антоновна. Право, нигде… я была в своей комнате.

Хлестаков. Как бы я счастлив был, сударыня, если бы я был ваша комната. (В сторону) А она очень недурна: щечки свеженькие такие… (Вслух) Для меня нет ничего больше в мире, как видеть вас, потому что, признаться, я с первого взгляда, как только увидал вас, ощутил в сердце любовь. (После небольшого молчания) Смею ли надеяться, Марья Антоновна, что вы примете благосклонно мои сердечные чувства?

Марья Антоновна. Я не знаю, право…

Анна Андреевна. Да… ну, что ж? ты и скажи или… (В сторону) Я и сама не знаю, что такое.

Хлестаков. Решите мою участь, Марья Антоновна. Я прошу вас на коленях. Если вы не согласитесь ответствовать, то сделаете меня несчастливейшим человеком, и я принужден буду сей же час застрелиться.

Марья Антоновна. Ах, боже мой… маминька!

Хлестаков (обращаясь к Анне Андреевне). Склоните, Анна Андреевна, на мою просьбу: не могу жить без вашей дочери. Если же не согласитесь, то сей же час беру пистолет и стреляюсь. О, я решительный человек, мне жизнь копейка.

Анна Андреевна. Я право не могу еще притти в себя… Мы никак и не думаем о такой чести. Вам нужна графиня или княгиня.

Хлестаков. О, мне всё равно, я не слишком гляжу на графинь; мне нужно достоинство. Сударыня, если вы не решитесь исполнить моей просьбы, то вы не можете представить, что со мною случится; как честный человек, уверяю.

Анна Андреевна. Ах, боже мой, как вы меня пугаете. Встаньте… я согласна, только встаньте.

Хлестаков. Вы мне возвратили жизнь, я теперь самый счастливейший из смертных. (Целует руки Марьи Антоновны). Теперь, Марья Антоновна, мне за вас порфиры не нужно. Ей богу, не нужно.

] а. Явление XV. б. Явление [13] 12. РЛ6]

Те же и Городничий (впопыхах).

Городничий. Ваше превосходительство, не погубите, не погубите…

Хлестаков. Что с вами?

Городничий. По неопытности… ей богу, без всякого умыслу.

Хлестаков. Да что? [„Городничий. По неопытности ~ Да что?“ вычеркнуто РМ10; нет РЛ6]

Городничий. Там купцы жаловались вашему превосходительству — честью уверяю, и на половину нет того, что они говорят. Они сами обманывают и обмеривают народ. Унтер-офицерская вдова налгала тоже вам, что будто я ее высек… Ей богу, не сек! Ей богу, не сек. Она сама [что будто я ее высек… Ей богу, не сек! Она сама РМ10] себя высекла. Вот как бог свят. И перекрещусь. [Вместо „Унтер-офицерская ~ перекрещусь“: а. как в тексте, б. Слесарша там налгала вам, что будто бы я забрил лоб ее мужу. Ей, ей не брил. Она сама забрила цензурный вариант РЛ6]

Хлестаков. О, об этом не беспокойтесь: я им не верю.

Городничий. Не верьте, ей богу, не верьте. Это такие лгуны… им вот этакой ребенок не поверит. Они уж и по всему городу известны за лгунов, а насчет мошенничества, то я вам скажу: это такие мошенники, каких свет не производил.

Хлестаков. О, да, бездельники — я это сейчас увидел.

Анна Андреевна. Знаешь ли ты, какой чести удостоивает нас Александр Иванович? [а. как в тексте, б. Иван Александрович РЛ6] он просит руки нашей дочери.

Городничий. Куда! куда!.. Бог с тобой. (Крестится.) [Куда! куда!.. Рехнулась, матушка. (Крестит ее) РМ10, РЛ6] Не извольте гневаться, ваше превосходительство: она немного с придурью, таковая же была и мать ее.

Хлестаков. Нет, Анна Андреевна говорит правду: я точно прошу вас осчастливить меня рукою Марьи Антоновны.

Городничий. Не могу верить, ваше превосходительство.

Анна Андреевна. Да когда говорят тебе.

Хлестаков. Я не шутя вам говорю… Если вы не согласитесь, то сделаете меня несчастнейшим [несчастным РМ10, РЛ6] человеком.

Городничий. Не смею верить: не достоин такой чести.

Хлестаков. Сделайте милость, не приводите меня в отчаяние, если вы не согласитесь отдать руки Марьи Антоновны, то я, признаюсь, на чорт знает что готов. [а. как в тексте; б. то я чорт знает на что готов. РЛ6]

Городничий. Не могу верить; изволите шутить, ваше превосходительство.

Анна Андреевна. Ах, какой чурбан, в самом деле, ему толкуют. Ну, что ты с своим носом стоишь? только мотает им, рад, что толстый нос. [„Ну, что ~ толстый нос“ вычеркнуто РЛ6]

Городничий. Не смею… [а. Не смею верить РМ10, б. Не могу верить РЛ6]

Хлестаков. Отдайте руку вашей дочери, я говорю в последний раз. А не то, ей богу [„ей богу“ вычеркнуто: цензурный вариант РЛ6], я отчаянный человек, [Я отчаянный человек РМ10] я решусь на всё. Когда застрелюсь, то вас под суд отдадут.

Городничий. Боже, боже мой! [Ах, боже мой! РМ10, РЛ6] я, ей богу, не виноват ни душою, ни телом. Не извольте гневаться. Извольте поступать… так, как вашей милости угодно: у меня, ей богу, в голове теперь… я и сам не знаю, что делается. [у меня теперь… Я сам не знаю что делается в голове РМ10 (у меня, право, в голове РЛ6)] Такой дурак теперь сделался, каким еще никогда не бывал.