Недиалог - Надя Алексеева
Николай показывает на тощий побег, проклюнувшийся сквозь бетон площадки. Смотрит на него какое-то время, а потом злобно топчет ногой. Туристы собираются возле Николая кольцом. У всех лица мокрые – забрызгало водопадом.
Ага, ну мы с мужиками что придумали: пригнали поливальных машин со всей Ялты наверх, да пустили представление. Минут десять вода хлестала. Как сейчас, напористо. Инвесторов увели, по машинам рассадили, к водопаду туристики еще подъехали, камеры достали, а вода – раз. И кончилась. О! У них, как у вас, лица были ошарашенные. Юмор, но это же правда. (Смеется.)
Ну, что? Понаснимались? Или хотите воды набрать домой?
Туристы идут к минивэну, садятся, машина трогается.
Ну да, местные набирают, только не тут: кто скважину пробурил, кто родник нашел. Но к лету все пересохнет, и тогда уж не знаю… Вообще, зря не набрали – вкусная вода. Ксюха беременная меня сюда специально гоняла с бутылками. Как раз в апреле рожала. Двенадцатого. Думали, Катюша будет космонавт, а ее укачивает на волнах, прямо страх как. Годика четыре ей было, взял покататься на теплоходике. Ксюха в Москве была. Я и не чувствую даже, что неровно идем, а девка моя – зеленая. Зато пешеход! Что ты! По горам лазает, а ей шесть лет вот только будет. Лазала… Завтра будет… Шесть. (Молчит.)
Извините, что-то я. Не туда. Так, ага, Ливадию проезжаем. Вон, белый дворец. Видно всем? Слева прямо виднеется, длинный такой. Николай под себя строил. Они сюда как раньше добирались: с Питера до Севастополя поездом. Поездом. В мягком вагоне. А уж оттуда на яхте своей, «Штандарт» называлась. До самой Ялты. Но царских девок укачивало. Он их любил больше сына, который болел. Ну тем царица занималась, оттого и Распутин нарисовался на горизонте. Ну да бог с ним. Отцы дочек всегда больше любят. У Николая, крепкие такие у него были девки, четыре штуки. Юбки подберут, и ну по горам. Что ты! А с моря не могли, укачивало так, что неделю валялись в своей Ливадии пластунами. Несмотря на то, что питерские. А чего, там, в Питере, таких штормов, как у нас, не покажут: чахотка да начальство. И в Москве тоже. Начальство. Зато, видишь, образование детям. Всё ей бы скорей-быстрей, карьеру делать. А ребенок мой – сиди теперь с няней.
Так, а вот это мы проехали – был на канатку вход. Вход. Только он закрыт. И дорога туда пока в снегу, в общем, не советую сейчас туда ехать, застрянете. Хотя были случаи и летом на канатке люди застревали. Что? Нет, все живы. Справедливости ради – всего два раза такое было. Первая была авария легкая, и все экскурсоводы рассказывают, как там засели на два часа. Двести экскурсоводов – и каждый говорит, что там тогда застрял. Да там кабинки две всего, и в каждой тридцать пять мест максимум! А про другой коллапс, когда ночь там просидели, спасателей ждали, стометровкой над землей качались, – все молчат. Один только парень мне говорил потом: жаль, что он не в обеих кабинках сразу завис, мог бы машину купить на компенсацию. А так – только мотоцикл. В общем, местные секретики, рос-обр-хоз-обоз-кактамего-надзор вам ничего такого не доложит. А может, вам и не надо? Приехали, уехали. Так и Крым красивее. Останешься: то белые, то красные, то свету не дали, то воды. Кто тут рожден, у того корни. А пришлые не выживают. «Я молодая, жить хочу». Эх. Может, Катюшка подрастет чуть, вернется. Она наша, на мамку мою похожа. Лететь за ними – да кому я в Москве сдался вашей… Правда?
В салоне тишина. Николай прижимает руку к карману кожанки, телефон молчит.
Что это я за упокой тут. Ладно… Вот и дворец ваш виднеется. Воронцов купил для жены, сам тут пять раз был, а ей, говорят, больше и не надо было. И без него нашлась компания. У вас еще экскурсия по дворцу: там свои гиды, обед и все – свободное время. Из дворца, я так понял, у всех свои планы. Да? Ну вот… Раньше из дворца садились на кораблик и плыли назад, в Алушту. А теперь нет. Причал не закрывают, но на него и не пускают. Потому как росхознадзор или как там эта контора-то, я говорил? Чтоб не дай бог, ничего не затрещало. Новые строить – нету денег. Вот и стоит все побережье в этих пирсах, как в бусах. Оцепленное ими стоит. Чего-то ждет. Как-то выживает. Крутится. Ни ходу, ни выходу. Лучше бы он упал уж, один пирс-то, чтобы оправдать их политику. Ан нет, строили же раньше на века. Шелудивый, но стоит, вон-вон рукой вам машет.
Туман наконец рассеялся. Туристы выходят. Николай заводит машину и уезжает.
конец
Ялта, 2021
Синдром улитки
Пьеса
Действующие лица:
Водитель (с лысиной и без).
Тетка (с ребенком в детском кресле).
Девушка (с дедлайном).
Мужик (сам с собою).
Таможенник (с правилами).
Женщина (с загорелыми руками).
Девочка (в валенках на вырост).
Настя.
1.
У крыльца обшарпанного, изуродованного граффити здания стоят двое. Девушка с ребенком на руках и Мужик. Ребенок спит. Мужик курит.
Девушка. Черт, что ж его все нет и нет.
Мужик. Ну, там-то не закроются.
Девушка. Не закроются? А время? У вас когда последний день?
Мужик. Ну, я заранее поехал, а так – послезавтра вроде.
Девушка. Да подержите вы его! У меня руки отвалятся сейчас.
Мужик. Чего орешь? Проснется – и чего делать?
Берет ребенка на руки. Держит неумело, но нежно.
Девушка. Пофиг. Дайте я покурю тоже.
Мужик держит ребенка и другой рукой копается в кармане.
Девушка. Да скорее же, чего у вас карман, что ли, порвался.
Мужик. Тсс. Раскомандовалась.
Протягивает пачку и зажигалку. Девушка закуривает, отходит.
Мужик. Вы вроде не курили. Ну, когда водитель спрашивал.
Девушка. Еще лекцию мне прочтите, после всего этого треша.
Мужик. Я чет не пойму. Чего вы мне-то?
Девушка. Потому что.
Мужик молчит, крепко держит ребенка. Девушка поодаль затягивается, кашляет, опять затягивается.
Девушка (издалека, шепотом). Херню какую-то
