Бар 32 - Тимоти Ранендхайд
— Если бы ты, дорогой, ходил на историю, то тоже бы знал.
Они обменялись недовольными взглядами и тут же рассмеялись.
— Фиби, хватит трогать зеркало заднего вида! — чуть ли не завопил Калеб. — Оно не для твоей косметики.
— А для чьей? Твоей? — рассмеялась Фиби и провела помадой по губе Калеба, оставив неровный красный след.
Все рассмеялись, один Калеб начинал пыхтеть от недовольства.
Лиа посмотрела в окно. Она гуляла по этим улицам днем, и они совершенно не были похожи на то, что она видела сейчас. Яркие огни вывесок и фонарей отражались в ее восхищенных синих глазах. Мимо проносились машины, и, казалось, ночью город гораздо живее, чем днем. Постепенно они уехали на другой конец города, слушая громкую музыку и подпевая любимым певцам. Уилл пил пиво, предлагая его подругам, и те не отказывались. Лиа чувствовала такую свободу сегодняшнего вечера, что не променяла бы это ни на что другое.
Постепенно она замечала, как архитектура зданий начинала заметно меняться. На смену высоким светящимся зданиям пришли низкие домишки бедных районов.
— Тут как в ниггерских фильмах, — буркнул Калеб, точно следуя направлению маршрута.
— Ага, сейчас еще пулю гангстеров словим, — поддержал его Уилл. — Или барыг встретим.
Фиби сделала музыку в машине тише и жестом сказала всем слушать. Она открыла окна, и тогда ее приятели услышали звуки доносящейся музыки.
— Слышите музыку? — все кивнули. — Нам туда.
У Лии от волнения вспотели ладошки и пересохло в горле. Она взяла у Уилла бутылку пива и сделала несколько глотков. Вкус был отвратительный, но пиво как ничто другое утоляло жажду. Она вздохнула и вновь прислонилась к окну, чувствуя, как с каждым метром басы музыки отзывались в ее сердце.
Они завернули за угол, когда музыка стала настолько громкой, насколько это возможно. Калеб стал тихо ругаться, что «вечно у этих всратых клубов не найти место для парковки», Фиби смотрела на Лию и с хитрым и довольным лицом спрашивала ее «волнуешься?» или «готова?». Уилл был безмятежен и расслаблен, как, впрочем, и большую часть времени.
Калеб оставил машину аж за квартал, и, когда они уезжали, Лиа чувствовала, как будто что-то важное отдаляется от нее. Но ведь это чувство было глупым и необусловленным: они вернутся к тому клубу. Пришлось идти пешком мимо потрепанных желтых домов, лающих собак и детей, что смотрели на них из-за забора. Лии все казалось, что этот район — чертовски стремное место всего города. Как их только сюда занесло? Ведь в центре много клубов. Однако Фиби настолько была уверена в неповторимости этого места, что смогла убедить даже непреклонного Калеба отвезти их и пойти вместе.
Уилл закурил, и Лиа отошла от него на несколько шагов. Вечерний ветер потихоньку проникал под кофту девушки, и по спине ползли мурашки. Лиа поежилась, Уилл поспешил укрыть ее своей толстовкой. От нее пахло табаком, но девушка не могла позволить себе отказаться. Он был мил с ней, а она постоянно его морозила. Оставалось лишь потерпеть еще пять минут, чтобы снять со своих узких плеч эту огромную кофту.
Фиби летела впереди всех. Ее кудрявые волосы в такт шагам хлопали по спине. Калеб шел, молча вглядываясь в здания. Он с неподдельным интересом изучал дома и забавно вздрогнул, когда рядом с ним за забором гавкнула собака. Они дошли быстро. У входа их уже ждали приятели-спортсмены Уилла, что громко смеялись и курили.
Лиа остановилась у самого входа, подняла глаза. Вверху светилась неоновая вывеска «Бар 32», но само здание не выглядело лучше, чем все остальные. У входа стояли люди: кто-то дышал воздухом, кто-то ругался, кто-то стоял побитый. Лиа сжала и разжала пальцы и пошла внутрь за друзьями, попутно снимая с плеч кофту Уилла.
— Добро пожаловать в «Бар 32», — сказал парень, что стоял рядом с окном оплаты входа. Его речь была немного неразборчива, явно парень был поддат. — Веселого отдыха и приятного время-ик-препровождения.
А внутри темно-синий неон, гремящая музыка и вспышки прожекторов. Слишком много людей, все подвыпившие, танцующие, толкающиеся. Лиа принюхалась: воздух пах чем-то сладким — и именно из-за этого девушка увидела туман в зале. Огляделась, — увидела вейперов в толпе, выдыхающих клубы густого пара.
Компания медленно пробиралась за Фиби сквозь толпу, когда все резко и неожиданно стали толпиться и пихаться, образовывая в центре какой-то круг. «Танцевальные баттлы? Это весело», — отметила Лиа. Но каково было ее разочарование и удивление, когда она вместо двух танцоров увидела двух парней, словно вышедших на боксерский ринг.
Фиби ловко пробралась вперед — туда, где лучше видно, туда, где шанс получить нечаянно в лицо увеличивается в несколько раз. А потом быстро вернулась назад, схватила Лию за руку и потащила за собой. Толкаясь, они протиснулись к самой границе круга, и у Лии захватило дыхание.
Она видела драки, но какое-то волнение все равно присутствовало. Каждый раз, как кто-то кого-то бил — ее сердце обливалось кровью. И этот раз не исключение. Еще и слегка приглушенный технохаус отдавался ударами в ее груди.
Лиа видела двух парней, борющихся на полу. Один, тот, что пониже, поднялся на ноги и дал второму шанс встать. После чего второй яростно бросился на оппонента, пытаясь ударить того в челюсть. Но парень выставил вперед руку, схватил кулак. Второй рукой схватил запястье, поднырнул и ударил плечом в грудь противника. Выпрямился и потянул второго парня, перекинув его через себя — на пол спиной. Тот упал и лениво постучал рукой по полу — сдался.
Толпа загудела.
— Никто не удивляется, что он побеждает, — сказала Фиби на ухо Лии. — Я не знаю, как его зовут, но он никогда не проигрывает и не сдается. Каждый бой остается за ним, но все равно все продолжают бросать ему вызовы в надежде забрать клуб себе. Как думаешь, в чем его секрет? Он не похож на профессионального боксера…
Он повернулся лицом к ним. Лиа узнала его.
— В том, что он любит боль, — проговорила она.
2
Томас так и не понял, из-за чего был брошен этот вызов. Но это его и не волновало. Выпитое приглушало чувство боли, и Том сам бы сейчас вызвал кого-нибудь, лишь бы почувствовать тяжелые удары. Ему так хотелось ощутить себя живым.
Его поглощало чувство не проходящего эмоционального голода, нехватки и обделенности. Уже год, как из его жизни исчезли запахи и звуки. Условно, конечно. Но его жизнь шла лишь на половину, хотя многие из его сверстников могли бы позавидовать тому, что он имеет. Особенно те, кто недооценивал его в школе или на первом курсе колледжа. Да и черт со вторыми, большинство из них сейчас пропивают деньги в его клубе. В клубе, что он
