Теннесси Уильямс - Большой матч
Заноза: О, а я вот как раз… как раз стелила постель.
Доктор Норд (холодно): Да. Да. (Затем дружелюбно обращаясь к Уолотну). Ну вот, дружище. Эта палата теперь зовется «стадион». У нас тут каждую субботу проходят товарищеские встречи по футболу в зале.
Тони (вмешиваясь в разговор): Только не сегодня, дудки! Я сматываюсь отсюда!
Доктор Норд: Неужели? Ну, это мы еще поглядим.
Мисс Альберс проскальзывает за спиной Занозы к двери, украдкой подмигивает Тони и незаметно удаляется из палаты.
Доктор Норд (обращаясь к новому пациенту): Мистер Уолтон, этот славный юноша — полузащитник Вашингтонских Медведей Тони Эльсон, гордость Америки. Тони, это мистер Уолтон, твой новый сосед по палате.
Они обмениваются рукопожатиями. Лицо у Уолтона озабоченное. Все его движения не в меру энергичные. Торопливые. Натянутые. Он старается придать себе храбрый вид.
Уолтон: Рад познакомиться, Эльсон. Я видел тебя на поле… (Обращаясь к доктору) Что мне сейчас сделать? Лечь в постель? (Отрывисто смеется.) Даже глупо как-то — укладываться в кровать, когда чувствуешь себя отлично!
Доктор Норд: Можете раздеться здесь, за ширмой. Мисс Стюарт, заполните пока его карту.
Перед койкой Уолтона стоит белая ширма. Заноза садится по другую сторону ширмы, берет карандаш и медицинскую карту. Пока Уолтон раздевается и ложится в постель, она задает ему стандартные больничные вопросы.
Доктор Норд (осматривает ногу Тони): Колено-то у тебя еще припухшее.
Тони: Да с ним уже порядок.
Доктор Норд (чуть нажимая пальцами): Неужели?
Тони: Ай!
Доктор Норд: А ты говоришь порядок. Посмотрим, что решит доктор Хайнс.
Тони: Ну будьте человеком, док. Скажите ему, чтобы он меня отпустил. Я должен сегодня посмотреть наш большой матч.
Заноза (заполняя карту Уолтона): Дата рождения?
Уолтон (хрипло из-за ширмы): Третье декабря, 1887.
Заноза: Родители живы?
Уолтон: Нет.
Заноза: В каком возрасте скончались?
Молчание. Молодой доктор подходит к койке Дэйва. Дэйв лежит, отвернувшись в сторону, глаза его закрыты.
Доктор Норд: Ты чего сегодня мрачный такой?
Дэйв: Ночью плохо было.
Доктор Норд (серьезным тоном): Сочувствую, дружок. (Считает пульс Дэйва).
Уолтон: Мать умерла в пятьдесят два года. Отцу было как мне сейчас.
Заноза: Причина смерти матери?
Уолтон (сипло): Рак.
Заноза: Какого органа?
Доктор Норд (Отпускает запястье Дэвида и убирает часы): Что с тобой было?
Дэйв: Почти до полуночи укол мне не хотели делать. Я кашлял не переставая. Днем у меня кашля нет. Только по ночам. Такое чувство, что не можешь набрать в легкие воздуха. Не вздохнуть, не уснуть. Пусть хоть лекарство мне это вкалывают, когда я прошу.
Заноза (резко): Будьте добры, уточните какого органа?
Уолтон (обозлено): Обязательно ей задавать мне все эти идиотские вопросы, доктор? Голова от них разболелась!
Доктор Норд (спокойным голосом): Достаточно, мисс Стюарт.
Заноза поднимается со стула и демонстративно удаляется.
Доктор Норд (обращаясь к Дэйву): Лекарство мы тебе вводим тогда, когда считаем, что его действие будет наиболее эффективным.
Дэйв (истерично): Меня это уже достало, док. Из ночи в ночь одно и то же. Я не могу заснуть по-человечески. Лежу пластом и таращусь в потолок, и ощущение еще такое странное в груди, как будто у меня там все перьями набито!
Доктор Норд (наскоро записывая что-то в блокноте): Потерпи, старина. Тут нужно время, ничего не поделаешь. Мы сейчас еще разок снимем твои интерьеры. (Звонит в колокольчик, вызывая медсестру.)
Дэйв: Рентгеном? Да что от него проку. Мне нужно что-то такое, что по правде поможет. Чтобы я мог ночью заснуть.
Доктор Норд: Сегодня дадим тебе успокоительного, Дэйв.
Дэйв: Оно тоже не действует. Я не перестаю кашлять по ночам. Не могу уже кашлять. Хочу заснуть по-нормальному. А не валятся тут вот так каждую ночь, таращась в потолок…. и… и ожидая…
Доктор Норд: Ожидая чего?
Дэйв: Ничего. (Поворачивается к нему лицом.) Простите, что распсиховался. Я не хотел.
Доктор Норд: Не бери в голову, дружок. Ты знаешь, мы все здесь стараемся тебя поддержать.
Тони (уже полностью одетый): Конечно, Дэйв. Мы тебя уже ко дню Благодарения поставим на ноги — поглядишь, как я сыграю в матче с «Синими».
Доктор Норд (откладывая в сторону инструменты): У Дэйва больше шансов этот матч посмотреть, чем тебе в нем отыграть, полузащитник.
Тони: Я буду на поле, а Дэйв будет болеть за меня на трибуне! Как тебе такой расклад, Дэйв?
Пауза.
Дэйв: Я никогда не видел настоящего футбола. По субботам у нас в районе ребята на площадке во всю гоняли мяч. Игра была классная, но вечно заканчивалась большой потасовкой
Тони: Неужто ты сам никогда не играл?
Дэйв (медленно): Нет, я никогда не мог играть ни во что грубее «блошек». И все, с кем я играл, такие ошибки делали — сплошной ужас. Все как один — их просто прибить хотелось!
Тони (смеясь): Правильно, парень, вот это настоящий боевой дух.
Входит мисс Альберс.
Доктор Норд: Привезите кресло для Дэйва. Мы сделаем ему еще один рентген, мисс Альберс.
Мисс Альберс: Да, доктор.
Уолтон (с постели): Скажите, сестра, нельзя ли уже убрать эту ширму? А то больно уж у меня тут уединенно
Сестра придвигает ширму к стене. Уолтон сидит на краю койки одетый в пижаму.
Уолтон: Во сколько приедет доктор Мозер?
Доктор Норд: Где-то к половине второго.
Уолтон: Он займется мной сразу же, верно? Хочу уже побыстрее с этим покончить.
Доктор Норд: Ваша операция назначена на два часа, мистер Уолтон. Хотите поскорей отстреляться?
Уолтон: Да, к чему тянуть.
Доктор Норд: Вот и правильно.
В палату входит интерн с креслом-каталкой. Дэйва поднимают с койки и усаживают в нее.
Дэйв: У вас и так уже столько разных снимков моих внутренностей набралось, что можно музей открывать. Они у меня, небось, какие-нибудь диковинные. Оставь меня, а? Я и сам могу подняться. (Шатаясь встает на ноги. Ему помогают сесть в кресло-каталку. Он слабо усмехается). Ха! Ни дать не взять променад по пляжу в Атлантик Сити! Жизнь удалась, парни!
Его вывозят из палаты.
Уолтон: Что с этим парнишкой?
Доктор Норд (покачивает головой, дописывая что-то в блокноте): Врожденный порок сердца. Хреновая фаза для мальца его лет.
Уолтон: Шансов мало?
Доктор Норд: Это лишь вопрос времени, вот и все.
Тони: Хотите сказать он…?
Доктор Норд: Хочу сказать, Тони, что тебе повезло гораздо больше, чем ты думаешь, что ты отсидишь несколько матчей на скамейке запасных!
Тони (задумчиво): Да уж пожалуй… ну и ну… я и не знал, что все так скверно. Бедолага Дэйв! (Он на время отрезвляется от своей эйфории. Садится на край койки и завязывает шнурки.)
Уолтон: Интересно, сам-то парнишка знает, что все так паршиво?
Доктор Норд: Вообще он молодцом. Первый раз вижу, чтобы он сдал как сейчас. Хотя, при таком раскладе… что тут остается. (Убирает блокнот). Просто дело хреново, вот и все! (С теплотой). Счастливо, парни.
Тони и Уолтон: Счастливо.
Пауза.
Тони: В больницах такого насмотришься, что о многом начнешь задумываться.
Уолтон: Да уж. Пожалуй, что начнешь!
Тони: Раньше я как-то об этом не думал. Я, конечно, знал, что такое случается. Что люди страдают всякими там неизлечимыми болячками и умирают от них. Но я никогда не видел этого своими глазами!
