Оскар Уайльд - Флорентийская трагедия

Теперь мне дела нет. И для меня

Есть только эта комната, а больше

Нет ничего, а все, что есть, не важно.]

СИМОНЕ

Есть только это? Весь огромный мир

Уменьшился до комнаты, в которой

Лишь три души? И правда, временами

Вселенная сужается, как ткань

В котле плохих красильщиков. Возможно,

Сейчас как раз такое время. Что же,

Да будет так! Пусть комната простая

Послужит нам огромной сценой, где

Монархи умирают и судьбою

Простых людей играет Бог.

Не знаю,

Зачем я это говорю. Устал я

С дороги. Трижды конь мой спотыкался –

Примета скверная.

Увы, синьор!

Как мало стоит жизнь! Как зол и грязен

Тот рынок, где торгуют нами! Плачет

Мать при рождении ребенка – смерть

Оплакать некому. Никто не плачет.

(Удаляется вглубь сцены.)

БЬЯНКА

Как грубы речи мужа моего!

Он ненавистен мне душой и телом:

Его чело, где трусости печать,

И белые, как листья тополей,

Дрожащие весной от ветра, руки,

Уста, что льют прерывистым потоком

Слова пустейшие, как воду.

ГВИДО

Бьянка,

Не стоит, милая, о нем и думать.

Не стоит он того. Он честный малый

И полон фраз, годящихся для рынка,

Чтоб продавать дороже что он ценит,

И что не ценим мы. Я не встречал

Еще глупца такой высокой пробы.

БЬЯНКА

Ах, если б смерть взяла его сейчас!

СИМОНЕ

(оборачивается)

Кто говорит о смерти? Пусть никто

Не говорит о смерти. Что ей делать

Здесь, где лишь трое муж, жена и друг

Ее могли бы встретить? Пусть приходит

В те домы, где живут прелюбодейки,

Уставшие от верности мужьям,

Предавшиеся беззаконной страсти

На ложе оскверненном и нечистом.

Да, так бывает. Это странно, но

Бывает так. Не знаете вы жизни.

Вы слишком одиноки и достойны.

Я знаю, я. Была бы жизнь иной!

Но нет, синьр, зимой приходит мудрость.

Седеет голова моя… Но полно!

Мы будем веселиться. Разве может

Не радоваться всей душой хозяин,

В чей дом желанный, благородный гость

Пришел нежданно?

(Берет лютню.)

Что это, синьор?

Вы лютню принесли, чтоб нам сыграть.

Сыграйте, милый принц. А если слишком

Я дерзок, то простите – но сыграйте.

ГВИДО

Нет, не сейчас, Симоне.

(Бьянке)

Для тебя

Одной, и звезд холодных, и ревнивой

Луны.

СИМОНЕ

Сыграйте, от души прошу вас.

Я слышал, что, перебирая струны,

Вдыхая звуки в тонкую свирель

Иль мощно дуя в горло звонкой меди,

Возможно, обладая мастерством,

Привлечь и бедных узников в застенках.

Я слышал также, что волшебным звуком

Возможно отворить любые двери,

Очаровать саму невинность так,

Чтоб в пляс она пустилась, как менада.

Но что я говорю? Я знаю, лютня

У вас в руках чиста и благородна.

Сыграйте мне. Душа моя томится

В застенке. Исцелите мой недуг.

Сыграйте! Попроси же гостя, Бьянка!

БЬЯНКА

Возлюбленный наш гость, не сомневайся,

Сам выберет, когда ему играть.

Сейчас и не проси его.

ГВИДО

Симоне,

Сыграю я, но не теперь. Сегодня

Довольно мне той музыки, которой

Полны слова прекрасной Бьянки. Звук их

Всю землю заставляет обращаться

Вкруг красоты ее.

СИМОНЕ

О, вы ей льстите.

Она хорошая жена, но все же

Не блещет красотою. И, быть может,

Тем лучше.

Милый принц, вы не хотите

Играть на лютне и волшебным звуком

Мне душу исцелить, но, может быть,

Вы выпьете со мной?

(Усаживает Гвидо.)

Вот ваше место.

Ты, Бьянка, принеси мне стул. И ставни

Закрой. Не сможет любопытный мир

Подсматривать за нами в этот вечер

Глазами неучтивыми.

Синьор,

Скажите нам свой тост за полной чашей.

(Отшатывается.)

Что это за пятно? Оно пурпурно,

Как рана на груди Христа. Вино

На скатерти, и только? Я слыхал,

Что есть примета: где вино разлито,

Прольется кровь. Но это вздор.

Вино

По вкусу вам, синьор? Оно пылает,

Как горы близ Неаполя. В Тоскане

У нас вино добрее.

ГВИДО

Мне по вкусу

Твое вино. И если ты позволишь,

То выпьем мы за Бьянку. Пусть она

Коснется алыми губами чаши

И подсластит вино. Попробуй, Бьянка.

(Бьянка пьет.)

О, весь сладчайший мед иблейских пчел

Перед напитком этим горек!

Друг мой,

Симоне, ты не пьешь.

СИМОНЕ

Да, это странно.

Я с вами не могу ни есть, ни пить

Сегодня вечером. Недуг какой-то

В моей крови, всегда такой спокойной,

Иль мысль какая-то, что проползает

Гадюкой, пробираясь, как безумец

Из клетки в клетку, от вина и пищи

Меня сегодня отвращает.

(Отходит в сторону.)

ГВИДО

Бьянка,

Потоки слов его мне так несносны,

Что должен я уйти. Приду я завтра.

Скажи мне час.

БЬЯНКА

Приди с зарею первой!

Пока ты не придешь, мне жизни нет.

ГВИДО

О, распусти же ночь твоих волос

И в звездах глаз твоих дай мне увидеть

Себя как в зеркале. Пусть это тень,

Но, милая, пусть я останусь в тени,

И пусть твой взор не видит ничего,

Что не напомнит обо мне. Ревную

Тебя к тому, что видишь ты.

БЬЯНКА

Поверь мне,

Твой образ будет вечно предо мною.

Любой, ничтожнейший предмет напомнит

О милом. Но прошу тебя, приди

Пока еще не пробудится мир

От песни жаворонка. Буду ждать

Я на балконе.

ГВИДО

И ко мне навстречу

Ты спустишься по лестнице из шелка,

Ступая по жемчужно-алым нитям,

Как снег спускается на розы.

БЬЯНКА

Милый,

Приду я. Я твоя, в любви и смерти.

ГВИДО

Симоне, должен я домой вернуться.

СИМОНЕ

Так скоро? Но зачем? Еще полночи

Не пробил колокол собора. Стража,

Что дует в горны на луну, еще

На башнях дремлет. О, не уходите.

Боюсь, что мы вас больше не увидим,

И этот страх мое печалит сердце.

ГВИДО

Не бойся же, Симоне. Нашей дружбе

Я буду верен. Но теперь иду я

К себе домой. Я ухожу немедля.

До завтра, Бьянка, милая.

СИМОНЕ

Ну что же,

Да будет так. Хотелось бы мне с вами

Полней поговорить, мой новый друг,

Мой благородный гость, но нет – так нет.

К тому же ваш отец, не сомневаюсь,

Вас ждет и ждет услышать звук шагов

И голос ваш. Не правда ли, вы сын

Его единственный, нет у него детей

Других? Вы столп в дому его, цветок

Средь плевелов. Племянники его

Не любят, говорят. По крайней мере,

Так говорят. Завидуют они

Наследству вашему и в тайне смотрят

На ваши виноградники со злобой,

Как царь Ахав на землю Навуфея.

Но это только слухи, только слухи.

Прощайте, доброй ночи. Принеси

Сосновый факел, Бьянка. Не в порядке

Ступени старой лестницы. Луна

Как скряга бережет свой бледный свет,

Лицо под маской прячет, словно девка

Продажная. Сейчас я принесу вам

Ваш плащ и меч. Позвольте, господин мой,

Я прислужу вам. Вы мне оказали

Такую честь, придя в мой бедный дом,

Вина отведав моего и хлеб

Мой преломив! Теперь вы милый друг мой.

Моя жена и я, не раз мы вспомним

Прекрасный этот вечер.

Что за меч!

Феррарской стали, гибкий, как змея,

Притом куда опаснее. С таким

Клинком ничто не страшно в этой жизни.

Я не держал еще в руках такого.

Есть меч и у меня, но он ржавеет.

Мы, мирные, научены смиренью,

Научены безропотно сносить

Несправедливости и униженья.

И мы, как терпеливые жиды,

Находим в этом выгоду.

Но помню,

Однажды на дороге падуанской

Хотел мою навьюченную лошадь

Отнять грабитель. И злодею горло

Я перерезал. Я могу снести

Бесчестие, позор и оскорбленья,

Обиды и презрение. Но если

Кто у меня попробует отнять

Мое – хотя бы малую тарелку,

С которой я обедаю – о! страшной

Угрозе подвергает он и душу,

И тело, и за малый грех умрет.

Как странно мы устроены!

ГВИДО

Зачем ты

Так говоришь?

СИМОНЕ

Я думаю о том,

Чей лучше выкован клинок – мой или

Ваш, славный принц. Нельзя ли нам проверить?

Иль недостоин я сразиться с вами –

Шутя, или всерьез?

ГВИДО

Всего на свете

Сильней хотел бы я с тобой сразиться –

Шутя, или всерьез. Подай мой меч.

Свой принеси сюда. И мы проверим,

Который выкован из лучшей стали –

Меч принца или меч купца. Не так ли?

Где меч ваш, сударь? И чего вы ждете?

СИМОНЕ

Синьор, вы моему пустому дому

Великой чести много оказали,

Но эта величайшая.

Ты, Бьянка,

Подай мой меч. Стол отодвинь и стулья.

Для поединка нужно много места.

А Бьянка будет нам светить, чтоб шутка

Осталась шуткою.

БЬЯНКА

(Гвидо)

Убей его!

СИМОНЕ

Держи же факел, и свети нам, Бьянка.

(Начинают поединок.)

Так защищайтесь! Ха! Ну что?

(Гвидо ранит его.)

Царапина, пустое. Свет в глаза

Мне помешал. Не огорчайся, Бьянка.

Твой муж не сильно ранен, все пустое.

Перевяжи мне руку. Слишком туго.