Современная венгерская пьеса - Йожеф Дарваш
У ч и т е л ь. Это сугубо мое личное дело, и я могу судить о нем, как мне заблагорассудится. Повторяю — я не придаю всему случившемуся никакого значения.
И м р е М и к у ш (несколько театрально). Это уже не личное дело!..
У ч и т е л ь. Нет?!. Почему же? Чьи окна разбиты — ваши или мои?
И м р е М и к у ш. Здесь разбито не твое окно, а окно одного из уважаемых людей села. Потому что, хотя мы, интеллигенция, здесь на селе каждый в отдельности и являемся частными лицами и между нами, как частными лицами, могут быть расхождения во взглядах, в одном мы должны быть едины — мы должны поддерживать покой села, его душевное равновесие и гармонию.
У ч и т е л ь (иронически). Покой, равновесие, гармония… И ради этого понадобится вести следствие, не так ли?
И м р е М и к у ш. Да-да, покой. Теперь уж мы воочию убедились, к чему приводят попытки воздействовать на людей уговорами. Вот к чему. (Показывает на разоренную комнату.) Раз уговоры не помогают, придется действовать принуждением. Если мы энергично не выступим, то завтра, чего доброго, разобьют мои окна, послезавтра — другого, так, глядишь, у всех перебьют. Это уж не похоже на ребяческие выходки. Посуди сам. Нынче разбили твое окно, а завтра могут проломить тебе голову.
У ч и т е л ь. Твоя забота просто трогательна. Но все же в данном вопросе самое компетентное лицо я. И сам переговорю с Мишкой. (Направляется к двери.)
И м р е М и к у ш (идет вслед за ним). Но, Пишта, пойми же, тут дело идет не об обычном происшествии…
Дверь за ними закрывается, и дальнейший их разговор не слышен.
Явление седьмое
Б а л о г н е входит с метлой и с совком. Она усердно принимается за уборку. Собирает камни, куски кирпича, битое стекло, щебень. Затем подходит к одному из разбитых окон и рассматривает его.
Б а л о г н е (заметив кого-то). Поди-ка сюда, Жужа! Эй ты, оглохла, что ли? Не слышишь, что я говорю? (Короткая пауза.) Жужа, ты слышишь? Чем я тебе не угодила? (Еще какое-то время смотрит вслед той, кого окликала, затем отходит от окна. Садится на стул и плачет, вытирая передником глаза.) Вот до чего пришлось дожить на старости лет… Даже словом обмолвиться со мной не хотят… Вот какие люди… И бедного учителя…
Стук в дверь. Балогне мгновенно вскакивает, быстро смахнув слезы.
Явление восьмое
Б а л о г н е, Х о р в а т, К л а р и.
К л а р и и Х о р в а т буквально врываются в комнату. Видно, что они очень торопились и сильно встревожены.
К л а р и. Тетя Мари! Где господин учитель?
Б а л о г н е. Только что пошел в сельскую управу. С его благородием господином Микушем.
К л а р и. Он здоров, с ним ничего не случилось? Он не ранен?
Б а л о г н е. Я вроде ничего такого не заметила.
К л а р и (отцу). Видишь? (Показывает на разоренную комнату, на разбитые окна.) Вот что натворили. Всю комнату закидали камнями. Счастье еще, что Пишту не ранило осколком стекла.
Х о р в а т (с яростью). Паскудное отребье! Не хватало еще задабривать да упрашивать это чертово отродье! За решетку их всех, черт побери. Сколько ни толкуй Пиште — все впустую. Теперь-то уж он на собственной шкуре испытал, что это за сволочь… Устраивать для их щенков детскую группу, проявлять о них заботу? Как бы не так! Разве что следует позаботиться о том, чтоб за этими канальями надзирали тюремщики. (Балогне.) А ну-ка, тетка Мари, расскажите, как все это произошло?
Б а л о г н е (растерянно). Так вот — ветром захлопнуло окна…
Х о р в а т. Не городите чепуху!
Б а л о г н е (еще больше смутившись, бормочет). Аль ветра и не было ночью? Тогда, должно быть, мужики пьяные буянили…
Х о р в а т. То-то, значит, мужики пьяные. Совсем из ума выжила старая хрычовка!
Б а л о г н е (в испуге). Я ничего не знаю… Я ничего не слыхала… Я всю ночь спала без просыпа на кухне…
Х о р в а т. Спите как сурок, коли ничего не слышите. Что и говорить!
К л а р и. Не обижай тетю Мари, папа. Ты же видишь, как она, бедняжка, перепугалась.
Х о р в а т. Ах, бедняжка! Какая жалость! Бедняжка! Точь-в-точь такая же, как и все остальные. Вот и сейчас заступается за своих бедных да обиженных. Ничего, дескать, не слыхала, ничего не видела.
Б а л о г н е (совсем перепуганная, топчется на месте). Я ничего не знаю… Ничего не видела… Ничего не слыхала…
К л а р и (ласково). Ладно, тетя Мари. Должно быть, господин учитель вам наказывал так говорить. Верно ведь?
Б а л о г н е (нерешительно). Верно.
К л а р и. Но нам вы можете преспокойно все рассказать. Когда же это случилось?
Б а л о г н е (колеблется, потом нехотя). Ну… примерно около полуночи.
Х о р в а т. Ну вот, значит, слыхала все ж таки? Не спала, значит, беспробудно…
К л а р и. Да ну, папа! Перестань. (Балогне.) А скажите, тетя Мари, что же сделал господин учитель?
Б а л о г н е. Ничего. Всю ночь неспамши по комнате ходил. С зарей, чуть свет, ушел куда-то. А куда — того не знаю… Вот только недавно домой вернулся…
К л а р и. Бедный Пишта… (Отцу.) После всего случившегося ему и впрямь ничего не остается, как уйти отсюда. Срочно перевестись в другое место.
Б а л о г н е, воспользовавшись удобным моментом, что на нее не обращают внимания, украдкой уходит из комнаты.
Х о р в а т. Это мы еще посмотрим. Теперь уж я сам возьмусь за дело и наведу здесь порядок. Да такой, что эти паршивцы на всю жизнь запомнят. Очернить понапрасну человека, растоптать его честь! Возвести напраслину ни за что ни про что, обвинить во всех смертных грехах?! Я уже сделал донесение…
К л а р и (испуганно). Когда?
Х о р в а т. Позавчера. Только тебе не хотел говорить.
К л а р и. Может, этого не следовало делать? Без ведома Пишты.
Х о р в а т. А мне именно так и хотелось. Без его ведома. Опять стал бы мешать, вставлять палки в колеса. Дескать, надобно действовать добром, убеждением и все такое прочее в том же роде. (Широким жестом обводит комнату.) Может, хоть теперь ума-разума наберется, извлечет из всего этого урок.
К л а р и (с трепетом). Папа, все же не надо было так…
Х о р в а т. Ты уж послушай меня. Хватит этой гнусной комедии… Пора положить конец раз и навсегда. Пусть эти мерзавцы зарубят себе на носу — нельзя безнаказанно замарать честь человека.
Явление девятое
Х о р в а т, К л а р и, у ч и т е л ь.
Неожиданно дверь открывается и входит у ч и т е л ь. Лицо его уже не такое спокойное, как прежде, он сильно взволнован.
К л а р и (подбегает к нему). Пишта! Вы здоровы? С вами ничего не случилось? Скажите. Боже мой, как я за вас тревожилась. Когда мы узнали о случившемся, сразу же прибежали с отцом сюда. С вами в
