Уильям Шекспир - Ричард II
Мы нашу коронацию. Готовьтесь.
Уходят все, кроме епископа Карлейльского, аббата Уэсминстерского и Омерля.
Аббат
Я зрелища плачевней не видал.
Карлейль
Плач впереди: за это преступленье
Заплатят будущие поколенья.
Омерль
Ужель, отцы святые, средства нет
Наш край избавить от грозящих бед?
Аббат
Милорд, я буду с вами откровенен,
Но только раньше вы должны поклясться
Моих намерений не разглашать
И все, что я потребую, исполнить.
Я вижу на челе у вас заботу,
Печаль на сердце, слезы — на глазах.
Прошу обоих вас ко мне на ужин,
И я вам изложу к спасенью путь;
Дни радости он сможет нам вернуть.
Уходят.
АКТ V
СЦЕНА 1
Лондон. Покой в Или-Хаузе.
Входят королева и придворные дамы.
Королева
Вот путь к угрюмой крепости; ее
На горе нам построил Юлий Цезарь.
По этому пути пройдет король.
Супруг мой будет в каменной громаде
Надменным Болингброком заточен.
Здесь отдохнем. — Мятежная земля,
Дай отдохнуть законной королеве!
Входит король Ричард под стражей.
Скорей! Взгляните!.. Или нет, не надо.
Цветок моей души, как он увял!
Нет, все же поглядите: состраданье
Пусть освежит его росою слез.
Вот что осталось от великой Трои!
Ты — отблеск прежней славы! Ты — не Ричард,
Ты лишь гробница Ричарда былого!
Увы, зачем в прекраснейшем дворце
Уродливое горе обитает,
А счастье поселилось в кабаке?
Король Ричард
О, не вступай, красавица, в союз
Со скорбью: тем ты мой конец приблизишь.
Учись считать былое чудным сном,
От коего мы ныне пробудились.
Я побратался с беспощадным горем
И до могилы буду связан с ним.
Любимая, во Францию спеши
И затворись там в келье монастырской.
О, если бы мы праведною жизнью
Небесные венцы стяжать могли,
Раз уж своих земных не сберегли!
Королева
Как! Ричард мой настолько изменился,
Ослаб настолько телом и душой?
Иль Болингброк твой разум тоже сверг?
Иль в сердце Ричарда он тоже вторгся?
Лев раненый, когда когтистой лапой
До недруга не может дотянуться,
Терзает землю в ярости. А ты
Ты, словно провинившийся школяр,
Льстишь ярости врага, целуя розгу?
Опомнись же — ты лев, ты царь зверей!
Король Ричард
Воистину я — царь зверей! О, если б
Средь подданных не только звери были,
Я счастливо царил бы над людьми.
Былая королева! Собирайся
Во Францию. Считай, что ты вдова,
Что умер я, с тобою здесь простившись.
Когда тебе случится коротать
Со стариками долгий зимний вечер
У очага и слушать их рассказы
О бедствиях времен давно минувших.
Ты расскажи им повесть обо мне,
Пусть перед сном они меня оплачут.
В твоих словах такая будет скорбь,
Что огненные слезы состраданья
Прольются из бесчувственных поленьев
И в черный уголь или в серый пепел
Они затем оденутся, печалясь
О свергнутом законном короле.
Входят Нортемберленд и другие.
Нортемберленд
Милорд, решил иначе Болингброк:
Отправитесь вы в Помфрет, а не в Тауэр.
Вы ж, государыня, благоволите
Немедленно во Францию отплыть.
Король Ричард
Нортемберленд, ты — лестница, по коей
На мой престол поднялся Болингброк.
Но близок час, когда твой гнусный грех
Прорвется, как нарыв, набухший гноем.
Ты, если даже Болингброк отдаст
Тебе полцарства, — будешь недоволен:
Ему ведь все помог ты захватить.
А он поймет, увидев, как умеешь
Ты делать незаконных королей,
Что и его, чуть он тебя заденет,
С захваченного трона ты столкнешь.
Так ваша дружба обратится в страх,
Страх — в ненависть, а ненависть обеим
Заслуженную гибель принесет.
Нортемберленд
Мой грех, мой и ответ, — покончим с этим.
Прощайтесь же, расстаться вы должны.
Король Ричард
Двойной развод! — Расторгли, злые люди,
Вы мой союз с законною короной
И мой союз с законною женой.
(Королеве.)
Вернем друг другу брачные обеты
Прощальным поцелуем… Нет, не надо,
Ведь поцелуй их некогда скрепил.
(Нортемберленду.)
Что ж, разлучай! Отправь меня на север,
Туда, где холод, сырость и болезни;
Ее — во Францию. Она оттуда
Пришла, как май, нас радостью даря,
Вернется же — грустнее ноября.
Королева
Мы будем врозь? Должны мы жить в разлуке?
Король Ричард
Да, будут врозь сердца, врозь будут руки.
Королева
Пускай пошлют в изгнанье нас вдвоем.
Нортемберленд
Опасность для страны была бы в том.
Королева
Тогда пусть с ним я разделю неволю.
Король Ричард
Чтоб вместе горькую оплакать долю?
Нет, если вместе жить не довелось,
То лучше уж и горевать нам врозь.
Твой путь измерят стоны, мой — рыданья.
Королева
Мой долог путь, надолго и стенанья.
Король Ричард
Но вдвое горше мой короткий путь,
И вздохи будут разрывать мне грудь.
Раз вам со скорбью обвенчаться надо,
Не будем длить венчального обряда.
И молча, — лишь с лобзаньем, — в знак конца
Друг другу мы вручим свои сердца.
Обмениваются поцелуем.
Королева
Нет, снова обменяемся сердцами:
Я не хочу убить твое слезами.
Снова обмениваются поцелуем.
Ты сердце мне вернул; теперь иди:
Тоска убьет его в моей груди.
Король Ричард
Прощай! Молчи — слова лишь множат горе;
Все наша скорбь за нас доскажет вскоре.
Уходят.
СЦЕНА 2
Лондон. Покой во дворце герцога Йоркского.
Входят Йорк и герцогиня Йоркская.
Герцогиня
Супруг мой, вам рыданья помешали,
Но вы должны окончить свой рассказ
О въезде двух племянников в столицу.
Йорк
На чем остановился я?
Герцогиня
На том,
Что на голову Ричарду из окон
Бросали злые руки всякий сор.
Йорк
Как я сказал, великий Болингброк
Въезжал верхом на скакуне горячем,
Который выступал неторопливо,
Как будто бы гордясь столь славной ношей,
Своим честолюбивым седоком.
Народ его приветствовал, крича:
«Да здравствует наш Болингброк!» Казалось,
Что окна ожили: и стар и млад
Глазами жадными на них глядели;
Казалось, что кричали даже стены,
Украшенные яркими коврами:
«Добро пожаловать, наш Болингброк!»
Он ехал с непокрытой головой
И, кланяясь направо и налево,
Сгибаясь ниже гордой конской шеи,
Всем говорил: «Спасибо, земляки».
Так, всю дорогу кланяясь, он ехал.
Герцогиня
А бедный Ричард? Как же ехал он?
Йорк
Когда любимый публикой актер,
Окончив роль, подмостки покидает,
На сцене ж появляется другой,
То на него все смотрят без вниманья,
Зевают, слушая его слова.
Так Ричард встречен был пренебреженьем,
Никто «да здравствует!» не возгласил,
Никто «добро пожаловать!» не молвил,
Кой-кто бросал в помазанника грязью,
И кротко он стирал ее с себя;
А на лице его боролись слезы
С улыбкой — знаки скорби и терпенья.
Когда бы с некой высшей целью небо
Сердца людские не ожесточило,
Смягчились бы они; и состраданья
Исполнилось бы варварство само.
Но всем видна здесь божия десница,
Должны мы вышней воле подчиниться.
Я Болингброку свой принес обет;
Он — мой король, возврата больше нет.
Герцогиня
Но вот Омерль.
Йорк
Он больше не Омерль.
Друг Ричарда, он герцогства лишен
И только графом Ретлендом зовется.
В парламенте я нынче дал присягу,
Что государю новому мой сын
Вассалом верным будет навсегда.
