Учёный - Георгий Константинович Левченко
Может иметь? Никакого не может.
Нагромождение личностных чувств
Очи застлало твои беспримерно,
Только они есть причина бездарных,
Псевдонаучных, дурных изысканий.
Сергей
Не ожидал я такое услышать
Ведь полагал, что не столь одинок.
Значит ошибся…
Гринберг
Не строй мне комедий.
Я не из жалости вам помогал,
Так что сейчас на неё не надавишь.
Сергей
Я не давлю, а хочу лишь узнать,
Мне ли дозволено располагать
Вашим советом и впредь? Но клянусь,
Делом возможно легко доказать,
Что оклеветан я мачехой, злобной,
Иру спросите, она подтвердит.
Гринберг
Делом ты всё доказал, успокойся.
Нынче бездействие будет полезно.
Сергей
Это возможно, уволить из вуза
Бывшего мужа Олеси?
Гринберг
Какого?
Сергей
Нашего вуза. Он будет мешать.
Гринберг
Больно то надобно, зрелому мужу
Палки в колёса совать сопляку.
Сам ничего ты не делай, с Олесей
Я побеседую, тяжесть узнаю
Скорбных твоих, безобразнейших дел.
Нынче свободен, и месяца два
Видеть тебя не желаю.
Сергей
Ну, ладно.
Сцена из прошлого
(10 лет назад, неопределённое место. Тёмная сцена, посреди – светлое пятно, в нём – Иван и Пётр)
Пётр
Ты полагаешь, я зря подвизаюсь
В качестве чина на поприще знаний?
Множество раз говорил мне открыто
О бесполезности этой работы,
Тщетности сказанных с кафедры слов
И неуместности писаных фраз,
Так, мол, опасности не отвратишь.
Что за опасность висит над наукой?
Иван
Толком и сам я не ведаю это.
Годы безвременья и суеты
Мыслям предали причудливый строй,
Будто вокруг всё едино и будто
Разъединённо в тот самый момент.
За выживание пошлая битва
Дала почувствовать ту непосредственность,
Кою имели мои изыскания
В классах родного университета.
Пётр
Формулировки ты часом не спутал?
Кажется, что непосредственна битва
За выживание, но не теории,
Что нас питали в учёных занятиях.
Мы их усвоили только умом,
Будто бы знамя вперёд их несём,
Чтобы студентам своим передать.
Дальше из тех единицы найдутся,
Дабы продолжить сей замкнутый круг.
Иван
В эдаком тоне иллюзию слышу,
Будто рутиною стала наука,
И установлена раз навсегда
Некая истина для бытия.
Мне же извне вдруг открылось иное,
Цели в нём нет, но одни лишь законы,
С бездною хаоса сходны формально,
Ведь познающий для них безразличен.
Только над ней от безумного жара
Тонкою плёнкой колышется нервно,
Что называешь ты замкнутым кругом,
В чью ты незыблемость так убеждён.
Если она вдруг случайно коснётся
Адского пламени, заполыхает,
В прах обратится, бесследно погибнет.
Нет, невозможно сиять без защиты
Светочу мысли в безмолвной пустыне.
Пётр
Мысли? Уверен? А ты отчего
Аудитории вуза покинул?
Не от избытка ли мысли ушёл?
Иван
Дело в другом, и его ты затронул.
Небытие подобралось к науке,
Тьмой окружила её с всех сторон.
Мы прозреваем Вселенную мыслью
И восхищаемся мёртвым порядком,
Правда, в себе разобраться не можем,
Истину душит животная вера.
Нет, не заврался, та мерзость повсюду,
Я от витийства, дурного, далёк.
Знаем мы как, но не ведаем что,
Без содержания форма пред нами,
В эту вот щель и пробралось гниенье,
Вера, за ней скудоумие, чванство.
Пусть так и раньше они проникали
В души людские, однако тогда
Были науки и истине чужды.
Ныне ж учёных хватает, а умных
Лишь единицы, как прежде, чрез них
Стало гниению проще гораздо
Тронуть науку, и только обширность
Тела её нас на время спасает.
Пётр
Это не ново, такое случалось.
Закономерно, чем больше всего,
Тем многочисленней части его,
Больше народа – и больше учёных.
Просто статистика.
Иван
Мне же она
И позволяет вести разговоры
О загнивании в мире науки.
Пётр
Уж не озлобился ты ли, дружище,
От неприкаянной жизни своей?
Иван
Да, обозлился, бесспорно, и злоба
Копится долго в душонке моей.
В интеллигентнейшей вырос семейке,
Сколько припомню, всю жизнь обучался,
Просто не зная иного пути.
Вышел провал не моею виною,
После которого я погрузился
В нечто такое, что может назваться
Истины полной противоположностью.
И объективность изведанной лжи
Мне преимущество дало внезапно,
Зная её фантастичность и властность,
Я на учёную общность смотрю
И понимаю, могу я позволить
Горькие истины вам говорить,
Кои вы сами сказать не дерзнёте.
Пётр
Ну, например?
Иван
Например, что народ –
Уголь для топки того паровоза,
Коий историю тянет вперёд.
Пётр
Циником стал.
Иван
Чем с восторгом горжусь.
Мне пресмыкаться пред чернью не надо,
Врать, что имеется толика смысла
В жизни её, не затронутой мыслью,
Не опасаюсь лишиться кормушки,
Я без подачек вполне проживу.
Те, кто однажды спесивому сброду
Льстил и заискивал власти имущим,
Лгал о наличии сути и цели
В существовании их бесполезном,
Лгал, что познанию жизнь их не просто
Средство, расходный, немой матерьял,
Те в добровольном находятся рабстве,
Как золотая та рыбка у бабки
Из поучительной пушкинской сказки.
Вот где гниение, вот где та мерзость,
Кою безжалостно нужно давить.
Пётр
Что для познания истины сделал
Лично ты сам?
Иван
Ничего. Я живу.
Да, я живу, и я вижу, в тебе
Уж зародилось глухое сомненье.
Ты уж готов согласиться со мною,
Но не решаешься грань преступить,
Необходимость за нею царит.
Пётр
Это возможно, но я не могу
Нынче представить, что в старости будешь
Мыслить ты так же, как мне рассказал.
Иван
Думаешь, я доживу до неё?
Пётр
Вот и посмотрим. Однако забавно
Мне любоваться, как ты обратился
К взглядам, противоположным былым,
Лишь за истекшие восемь годов.
Иван
Просто такое, увы, не даётся,
Внутренней я занимаюсь работой,
И результат у неё очевиден,
Больше скажу – не случаен совсем.
Пётр
Речь не о том, интересно другое:
Как воплощается в жизнь он?
Иван
Никак.
Есть неизбежное лишь восприятие,
Просто как следствие, видно, того,
Что человек ограничен всецело.
Ты согласись, ведь мыслители были
Крайне бессильны в практической жизни,
Кто же силён, тот задет суетой,
Значит он больше уже не мыслитель,
Лишь победитель в борьбе со средой.
Но почему происходит такое?
Я испытал на себе все невзгоды.
Люди сперва по теченью плывут,
Каждый доволен собою, витает
В далях, которые сам создаёт,
Мыслью играет, невидимый образ
Истины мира, систему её
Он созидает внутри для того,
Чтобы прославиться в жизни, потом
Нечто такое вдруг с ним происходит,
Что разрушает довольство собой.
Помню я, это со мною случилось,
