Карло Гольдони - Комедии. Сказки для театра. Трагедии
Армилла
Но почему два долгих дня путиВы от меня скрывали это?
Дженнаро
Совесть,И ваши слезы, и ваш явный ужасПередо мной мешали мне открыться.Я к вам не подходил, предпочитаяОставить вас одну и выждать время,Когда я мог бы более спокойноСказать всю правду о моем поступке,Которым как-никак я удручен.Но если братская моя любовь,Необходимость и ужасный случайПринудили меня к такому шагуИ если, как мне это говорятВаш кроткий взор и нежное лицо,У вас в груди есть сердце, о простите,Армилла, о простите, я молю!
(Опускается на колени.)
Армилла
Дженнаро, встаньте! Если я должнаСтать королевой, я сознаюсь вам,Что подчиняться грозному отцу,Державшему меня в свирепом рабстве,Мне было тягостно. Я вам прощаюПоступок ваш и восхваляю в васПример великий любящего брата,Пример, столь редкий в наши дни, Дженнаро.
Дженнаро
(вставая)
О мудрая, высокая душой,Великая принцесса!
Армилла
Ах, Дженнаро,Какая польза вам в моем прощенье?О вас, несчастнейшем из всех несчастных,Я тягостно скорблю!
Дженнаро
Какие бедыМогли бы омрачить мое блаженство?Спасен мой брат, который мне дороже,Чем я себе, и вы меня простили.Кто мне грозит?..
Армилла
Норандо, мой отец,Неумолимый, гордый сын царей,Непревзойденный чародей, такой,Что солнце останавливает в небе,Крутые опрокидывает горы,Людей в растенья превращает. Все,Все совершается, что он захочет.Он похищенья моего не стерпит.Вам надо ждать неотвратимой мести,Дженнаро. Я оплакиваю вас,О юноша злосчастный, и себя,Которая, презрев его запретПереступать порог моих покоев,Из любопытства, в простоте беспечнойРешила вас послушать. И МиллонаОплакиваю я и всех, кто былПричиной похищенья моего.Быть может, и сегодняшнюю бурюОтец мой вызвал. Боже, что за мукиНам суждены, неслыханные муки!
Дженнаро
Пусть совершится приговор небес.Сейчас я так доволен, я так счастлив,Что не способен думать о печальном.Армилла, там разбит шатер.
(Указывает на шатер за сценой.)
ИдитеИ в нем передохните после бури,А я прилягу в этом вот шатре.
(Указывает на шатер, раскинутый на сцене.)
Пока мы будем отдыхать, погодаУтихнет. А отсюда до МиллонаУже недолгий путь.
Армилла
Иду, иду.Но только слезы, вздохи и терзаньяНам суждены, а не покой и радость.
(Уходит.)
Явление V
Дженнаро, Панталоне.
Панталоне
Ура! Счастье сыплется на нас, как спелые вишни. Ваше высочество, сыночек мой, у меня для вас новость. Не скажу, чтобы особенно важная, но, зная, как вам сердечно дорог ваш брат, такой любитель лошадей и охоты, я все же не могу назвать ее маловажной.
Дженнаро
А что такое, мой милый Панталоне?
Панталоне
А то, что, пока вы разговаривали с принцессой, я, как мне полагалось, удалился и прохаживался по здешним местам. Вдруг появляется охотник верхом на коне. Что за конь! Я, правда, джудеккинец и должен бы скорее разбираться в кораблях. Но я и коней встречал на этом свете. Не конь, а загляденье! Чубарый, коренастый, широкогрудый, широкозадый, голова малюсенькая, глаза большущие, ушки вот такие, и уж он играл, и прыгал, и танцевал до того удивительно, что, будь он кобылой, я бы сказал — это лучшая из балерин нашего времени совершила пифагорическое переселение[71], как говорят полоумные.
Дженнаро
Это находка, и надо купить его для моего брата.
Панталоне
Подождите. Слушайте дальше и поражайтесь. На руке у этого охотника сидел сокол, чудеснейший. И он его прогуливал на этом великолепном коне. Местность эта, надо полагать, обильна всякой дичью. Вспорхнуло шесть куропаток, три или четыре перепела, множество куликов и несколько тетеревов. Охотник спустил сокола. И то, что я увидел, кажется невероятным. Сокол этот на лету, понимаете ли, на лету, одной лапой схватил куропатку, другой лапой — перепела, клювом кулика, а хвостом… вы мне не поверите, ваше высочество, но хвостом — клянусь моей любовью к вам, — хвостом он убил тетерева.
Дженнаро
(смеясь)
Это у вас в Джудекке принято сочинять такие небылицы, Панталоне?
Панталоне
Покарай меня небо, если я вам рассказываю сказки. С куропаткой в одной лапе, с перепелом в другой, с куликом в клюве этот окаянный убил, укокошил тетерева хвостом.
Дженнаро
Надо приобрести и этого коня, и этого сокола, разумеется. Добавив к принцессе такие две диковинки, я сделаю моего брата счастливейшим из людей.
Панталоне
Ничего не требуется, я их приобрел, они уже мои.
Дженнаро
Сколько вы за них заплатили?
Панталоне
Сколько надо было. Пустяки. Три полушки. Шесть миллионов цехинов[72]. Ведь имею же я право, после стольких оказанных мне благодеяний, хоть чем-нибудь выразить свою признательность? Они — ваши. Я желаю, чтобы вы их приняли в подарок. Я не желаю за них платы. Как я вами командовал, когда вы были маленьким, так же точно я хочу иногда командовать вами и теперь, когда вы большой. Ступайте отдохнуть немного, потому что погода начинает проясняться на остаток нашего пути. А как принцесса? Утихла?
Дженнаро
Да, она успокоилась. Но только эта ваша покупка должна быть непременно вам оплачена. Я беру это на себя.
Панталоне
Живо, живо, синьор мокроштанник, идите спать и не изводите меня. (В сторону.) Я истратил двести цехинов, но если бы даже я отдал собственный глаз, мне это было бы приятно, во-первых, потому, что этот мальчуган мне дороже всего на свете, а затем, чтобы показать, что и в Джудекке встречаются Цезари, Помпеи и Готфриды[73]. (Уходит.)
Дженнаро
(в сторону)
Чудесный старец, золотое сердце,Высокий образец душевных качеств!Я должен бы считать себя счастливым.Однако то, что этот странный нищий,Который указал мне на Армиллу,Рассказывал мне о волшебной силеЕе отца Норандо, и все то,Что рассказала мне она сама,Смущает душу мне. Я постараюсьНемного отдохнуть — я утомлен.
(Идет и ложится в открытом шатре, раскинутом под сенью дерева.)
Явление VI
Две Голубки, описав в воздухе круг, садятся на дерево над шатром.
Дженнаро лежит.
Первая Голубка
Дженнаро злополучный, погибший навсегда!
Вторая Голубка
Но почему, подружка? Какая с ним беда?
Дженнаро
